Дарья Донцова - Рваные валенки мадам Помпадур

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Дарья Донцова - Рваные валенки мадам Помпадур, Дарья Донцова . Жанр: Иронический детектив. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале fplib.ru.
Дарья Донцова - Рваные валенки мадам Помпадур
Название: Рваные валенки мадам Помпадур
Издательство: -
ISBN: -
Год: -
Дата добавления: 7 февраль 2019
Количество просмотров: 547
Читать онлайн

Помощь проекту

Рваные валенки мадам Помпадур читать книгу онлайн

Рваные валенки мадам Помпадур - читать бесплатно онлайн , автор Дарья Донцова

– Очень романтично, – сказала я. – Купить шубу легко, весь вопрос упирается в деньги, а вот потратить личное время – намного сложнее.

Внезапно моя правая нога начала чесаться. Я поелозила ею под столом и продолжила:

– Люба не подозревала о съемке?

– Нет, – ответил Иван.

– Вы сказали ей, что видели манипуляцию с термометром? – заинтересовался Димон.

– Весь день мучился, собирался с духом, – промямлил Добров, – а потом решился.

– И что жена ответила? – не успокаивался Коробок.

Иван Сергеевич убрал сотовый в карман.

– Она заплакала и спросила: «Ты считаешь меня вруньей, которая не хочет помочь дочери? Я просто вымыла термометр».

– Покажите запись еще раз, – сказал Димон.

– Пожалуйста, – пожал плечами Добров, снова вытаскивая телефон.

– Можно поставить замедленный режим? – попросил Коробков.

– Без проблем, – ответил Иван.

Я уставилась на экран. Зеркало, справа полочка, на ней три зубные щетки в стаканчиках и один тюбик под названием «Нокко»[4]. Я сама пользуюсь такой пастой, мой стоматолог сказал:

– Это дешевое средство российского производства, стоит копейки, но очень хорошее, реально укрепляет десны.

Паста оказалась действенной, признаки пародонтита исчезли после трехмесячного применения «Нокко». Одна беда – на вкус и запах белое кремообразное вещество отвратительно. Паста воняет каким-то лекарством и не содержит отдушек, маскирующих горечь.

Еще было видно бутылочку с жидким мылом «Машенька», бальзам для губ «Веселый Мишка»[5] и несколько полотенец, все с принтами на тему мультиков.

Люба протянула руку и распахнула аптечку, я невольно отметила, что на дверце красуются наклейки: лошадки, собачки, феи. Похоже, семейный быт строился вокруг Надюши. Ванную украшали для девочки, а родители пользовались детскими средствами гигиены. Жаль, не видно, что у них стоит на бортиках ванны, не удивлюсь, если там гель для мытья «Розовый слон» и шампунь «Малышам».

Женщина сунула термометр под струю, потом вынула и вытерла.

– Она его не мыла! – заявил Димон. – Не брала мыло, не терла пальцами, держала градусник пару секунд под водой, и все.

– Верно, – печально подтвердил Иван Сергеевич.

– Тань, не заметила ничего интересного? – поинтересовался хакер. – Твой глаз-алмаз ни на что не зацепился?

– Почему у вас нет детской пасты с ягодным вкусом? – удивилась я.

Иван Сергеевич положил ногу на ногу.

– Моя мама была стоматологом, и я отлично знаю, как важно сохранить здоровые зубы. Наденька любит мыло для рук с запахом персика, пену для ванны, от которой разит жвачкой, я не протестовал. Хотя сам выпускаю хорошие средства, приобрел для дочери импортную продукцию, но зубную пасту предпочитаю «Нокко». Здесь я тверже скалы. Сам ее произвожу и уверен в качестве. Вот вырастет Надя и скажет мне «спасибо», от всех этих апельсиновых добавок эмаль портится.

Добров замер, потом сгорбился и прошептал:

– Если она, конечно, вырастет.

Я поежилась, на лице Ивана Сергеевича явно читалось горе, а глаза оставались пустыми, они напоминали пуговицы.

Глава 3

Димон отвернулся к окну, а я опять спросила:

– Что вы от нас хотите?

Иван Сергеевич лег грудью на стол.

– После того как Сережа заболел, я изучил большое количество литературы и знаю: родители не всегда годятся в доноры, но, как правило, один из них может спасти ребенка. Я сразу поторопился в лабораторию сдать анализы и выяснил, что не подхожу. Но Люба должна подойти. Мать вообще чаще с ребенком во всем совпадает. Пожалуйста, узнайте, почему она отказывается! Уговорите ее! Умоляю!

Мы с Димоном переглянулись.

– Понимаете… – осторожно завел хакер. – Мы занимаемся несколько другими вопросами, они связаны с раскрытием преступлений.

– Очень сочувствуем вашему горю, – подхватила я, – но вам лучше обратиться к психологу, психотерапевту, мы не компетентны в вашей проблеме.

– Ха! – выкрикнул Иван Сергеевич. – Все мозгоправы шарлатаны, дают глупые советы, а дурочки вроде Любы на них ведутся и давай все их указания в жизнь воплощать! К психотерапевту придется годами ходить, все они одно твердят: «Вашу проблему быстро не решить, необходимо проводить длительные сеансы, в течение года как минимум». Но у нас нет двенадцати месяцев на душеспасительные беседы. Нет! И я не уверен, что Люба согласится пойти на это, она всегда смеялась над теми, кто обращался к психотерапевтам. Жена говорит: «Со своей головой самому разбираться надо».

– Может, ваша мать или теща попробуют выяснить правду? – робко предложил Димон.

– Они умерли, – сухо сказал Иван. – И моя мать, Анна Егоровна, и теща, Мария Николаевна. Никого нет!

– Вы упоминали лучшую подругу жены Галину, – вспомнила я, – супругу ее начальника, профессора Бутрова.

Добров опять потянулся к воде.

– Она тоже покойница, скончалась от язвы желудка. Никого нет! А счет идет на дни. Придумайте что-нибудь.

Я разозлилась на Приходько. Он определенно знал о проблеме Доброва, ему следовало категорично отказать Ивану Сергеевичу, но Федор не захотел выглядеть сволочью в глазах владельца косметической фирмы и отвел сию роль нам с Димоном.

– Умоляю, – прошептал Иван Сергеевич, – вы последний шанс Надюши. Посмотрите.

Добров вынул бумажник, открыл его и сунул мне под нос. Я увидела фотографию ничем не примечательной девочки. Простое круглое личико, серо-голубые глаза, темно-русые волосы, чуть крупноватый нос и широкий подбородок. Не красавица, но и не дурнушка, таких детей много, они не привлекут ничьего внимания. Среднестатистическая российская малышка.

– Правда, она прелестна? – воскликнул Иван Сергеевич. – В дневнике одни пятерки. После смерти Сережи она сказала: «Я буду отличницей, чтобы вас радовать!» И держит слово, ни одной четверки! Еще она великолепно рисует, у дочери божий дар. Пожалуйста! Умоляю! Найдите подход к Любе! С женой что-то происходит, я теряюсь в догадках! Это «что-то» не дает ей стать донором. Федор сказал, что вы часто работаете под прикрытием, внедряетесь в какую-нибудь организацию, входите в чужую семью, прикидываясь дальним родственником, и можете все разведать. Неужели смерть маленькой девочки ничто по сравнению с пойманным преступником? Я заплачу любые деньги! Продам бизнес.

Я отодвинула фотографию:

– Мы попытаемся.

Димон опять пнул меня под столом.

– Мы попытаемся, – повторила я, – но не гарантируем успешного результата. Если Люба отказывается помочь родной дочери, значит, причина весьма серьезна. А у нас мало времени. Мы не психотерапевты, годами одним делом не занимаемся. Надеюсь, вы понимаете: ваша жена не раскроет душу посторонней женщине. Мне надо с ней подружиться.

Иван Сергеевич стал судорожно ломать пальцы.

– Вчера Надюше начали давать новейшее, очень мощное лекарство. Это последняя попытка остановить болезнь медикаментами. Курс рассчитан на две недели. Если анализы улучшатся, у нас появится шанс. Если нет, потребуется срочная трансплантация.

– Четырнадцать дней, – щелкнул языком Димон, – мало как-то.

– Значит, надо успеть, – остановила я Коробка. – Начнем прямо сейчас. Димон, рой информацию по своим каналам. Нужно выяснить Любину биографию в мельчайших деталях. А вы, Иван Сергеевич, ответьте на мои вопросы. Заранее прошу извинить, если они вам покажутся бестактными, но времени на соблюдение китайских церемоний у нас нет. Если я поинтересуюсь интимными подробностями вашей жизни, не возмущайтесь, не конфузьтесь, а отвечайте быстро, четко, ясно. Необходимо срочно придумать мне легенду, причем такую, чтобы Люба пошла на доверительный контакт со мной.

…Около шести вечера я вошла в здание музея изящных искусств[6] и спросила у гардеробщицы:

– Где здесь отдел профессора Бутрова?

– Ступайте по коридорчику до двери с номером семь, только бахилки наденьте, – доброжелательно ответила старушка.

Я взяла у служительницы голубые полиэтиленовые мешочки, натянула их на дугги и, засунув руку в голенище, почесала лодыжку.

– Только Алексея Николаевича нет, – продолжила пенсионерка, – из сотрудников осталась одна Любовь Доброва, все в пять уходят, а она в последнее время до девяти сидит – видно, книгу пишет.

Я поблагодарила милую старушку, быстро добралась до кабинета, постучала, услышала вежливое «Входите», сделала глубокий вдох и выдох, призвала на помощь все актерские способности и вошла в большую комнату, заставленную столами и шкафами и заваленную всякой ерундой.

Худенькая светловолосая женщина оторвалась от толстой папки:

– Вы ко мне?

Я прищурилась:

– Ищу сотрудников профессора Бутрова.

– Я его заместитель, Любовь Доброва, – представилась дама, взяла со спинки стула шаль и закуталась в нее.

– Любовь Доброва? – повторила я. – Удивительное дело. Вы до невероятности похожи на мою соседку по парте Любочку Казакову. Мы дружили с первого класса. Ах, какие потрясающие пироги пекла ее мама Мария Николаевна! К сожалению, когда мы перешли в пятый класс, мои родители уехали из Москвы, и общение прервалось.

Комментариев (0)
×