Дарья Донцова - Бабочка в гипсе

Я отнесла тряпку с ведром в ванную, тщательно ополоснула руки, вернулась на свою территорию, глянула на ходики на стене, с радостью отметила, что до полудня еще есть время, и начала искать свой мобильный. Обычного телефона в Брехалове нет, но при наличии сотового он и не нужен.

Аппарат обнаружился сразу – он лежал в кресле. Я взяла его, попыталась набрать номер Макса и поняла: трубка молчит, как мертвая. В растерянности я опустилась в кресло и тут же вскочила: сиденье было насквозь пропитано самогонкой. Ясно, отчего мой телефон скончался, – он утонул в домашней водке.

В дверь тихонько поскреблись.

– Войдите! – крикнула я.

В комнату боком прошмыгнула Валечка:

– Лампуся, прости, у тебя все нормально? Помочь убрать? Извини, Коля не хотел, похоже, ему всучили дефектный спиртозавод.

– Забудь, – отмахнулась я, – все в порядке, собаки тусят на кухне, там сухо, пол в комнатах я уже вытерла, вот только кресло похоже на водочный компресс.

– Сейчас вытащу его в сарай, – пообещала Валентина.

– Не морочь себе голову, – остановила я хозяйку. – Спиртное быстро испарится. Одна беда: телефон не работает, а мне необходимо в полдень сделать звонок.

– Ой-ой, как неладно получается! – всполошилась Валечка. – Погоди, у меня есть старая мобила с симкой. Не помню, какой тариф, я ею пару месяцев не пользовалась, но вроде там положительный баланс.

– Неси, – распорядилась я, – мне всего разок звякнуть, потом деньги отдам.

– Даже не думай! – замахала руками Валечка. – Твой сотовый погиб по Колиной вине. Наоборот, это мы обязаны купить тебе новую трубку.

– Давай считать произошедшее стихийным бедствием, – предложила я. – Допустим, на Брехалово налетел торнадо, а сейчас неси побыстрей мобилу и не забудь зарядку.

Через двадцать минут я соединилась с Максом, потом с Аликом, договорилась с последним о встрече и положила «раскладушку» на стол. Все-таки я удивительно везучий человек. Не успела я расстроиться из-за преждевременной кончины сотового, как Валечка вручила мне другой аппарат, в котором по счастливой случайности была симка. И как хорошо, что у меня сохранилась – не поверите! – бумажная телефонная книжка. Для многих людей лишиться мобильного означает потерять все контакты. Но я преспокойно перепишу в новую трубку необходимую информацию. Сколько ни твердите об удобстве электронных носителей, банальная записная книжка намного лучше: она лежит в шкафу или в сумке, кушать не просит, от обстоятельств не зависит. Как вы будете пользоваться сотовым, если батарейка разрядится, а под рукой не окажется зарядки? Как войдете в Интернет, если отрубится электричество? А вот вытащить с полки потрепанную книжечку просто, ее содержимое можно разглядеть при робком огоньке свечи или при свете луны.

Внезапно «раскладушка» затрезвонила, я машинально открыла ее и сказала:

– Алло.

– Привет, – прозвучало из трубки, – спишь спокойно? Засадила Филиппа Медведева пожизненно и счастлива? Говорили тебе: он не виноват, ты отправила за решетку не того человека.

Я справилась с удивлением и сказала:

– Простите, вы ошиблись номером.

– Да ну? – ехидно вопросил голос. – Разве ты не Валентина Николаевна Рублева?

– Номер принадлежит ей, – начала я, – но…

– Не выдрючивайся, – оборвал меня незнакомец, – я в курсе этих ментовских штучек. Хочешь проследить звонок? Ну-ну! Ничего не выйдет. Короче, улица Фастова, дом двенадцать. Труп на тротуаре. Проверь. Там же в булочной работает Зинаида, подойдешь к ней, получишь мобильник. Я тебе позвоню. Снайпер на свободе, он взялся за старое, а виновата во всем ты, на твоей совести нынешняя и остальные жертвы. Медведев ни при чем.

– Подождите, сейчас Валю позову! – заорала я. Дошло, что называется, до жирафа: человек звонит Рублевой, он же не знает, что Валентина больше не пользуется этим номером.

Из трубки полетели гудки, я сунула телефон в карман и поспешила на второй этаж.

Валюша собирала в пластиковый мешок останки «ракеты».

– Оставь мобильник себе, – распорядилась она, увидев меня, – пользуйся им на здоровье.

– Ерунда получилась, – промямлила я, – позвонил кто-то и понес чушь.

По мере того как я выкладывала содержание разговора, лицо Валечки вытягивалось.

– Филипп Медведев? – переспросила она.

– Да, – кивнула я.

– Снайпер вышел на охоту? – прошептала Рублева, хватаясь за стену.

– Он так сказал, – осторожно подтвердила я.

– Звонил мужчина? – встрепенулась Валя.

Я растерялась:

– Не знаю. Похоже, звук исказили, пол говорившего трудно определить.

– Но ты произнесла: «Он сказал», – напомнила Рублева.

– Просто так выразилась, – уточнила я. – Может, на том конце провода находилась женщина или вообще ребенок. Не волнуйся, наверное, кто-то глупо пошутил. Сколько времени ты не включала телефон?

– С начала зимы, – чуть слышно ответила Валечка. – Я купила другой номер и аппарат сменила. Мне ведь иногда с прежней работы звонили. Я не хотела общаться с бывшими коллегами, вычеркнула прошлое из своей жизни, а оно назад стучится.

Валентина села на диван и замерла, уставившись на пакет с мусором.

– Брось! – я попыталась привести ее в чувство. – У каждого человека найдутся недоброжелатели, которые хотят испортить настроение, а еще существуют кретины, обожающие тупые шуточки. Иногда они звонят по первому попавшемуся номеру и заявляют: «Твоя квартира горит!» Многие нервные люди верят хулиганам и бросаются домой. Давай помогу тебе собрать руины спиртогонного агрегата.

– Сядь, – попросила Валечка, – мне надо с кем-нибудь посоветоваться. Подруг не имею, раньше на такой службе была, где откровенность с кем бы то ни было не приветствовалась. Коля замечательный муж, но он меня не поймет, бабушка тоже ничего разумного не скажет. Хотя, извини, не стану тебя грузить.

– У меня много свободного времени, – улыбнулась я, – и я профессионально раздаю хорошие советы. Кроме того, не первый год служу частным детективом и умею держать язык за зубами.

– Ты из ментов? – отпрянула Валя.

– Нет, – поспешила я ее успокоить, – я любитель на ниве сыска. Как-нибудь расскажу тебе свою биографию. Сейчас я не у дел, ищу работу. Вываливай про твои неприятности, может, они совсем не такие глобальные, какими тебе кажутся.

Валентина прикрыла глаза ладонью:

– Слушай.

Пару лет назад в Москве объявился снайпер. Стрелял он с крыш по прохожим. Первой его жертвой стал Никита Фомин, пятидесяти лет, служивший курьером в интернет-фирме. Жизнь Фомина не задалась, он не получил высшего образования, не нашел достойной работы, не заработал ни денег, ни уважения. Несмотря на то что Фомин не пил, не курил, не гулял, от него ушли две жены. Лаборант в НИИ, санитар в морге, работник крематория, дворник и, наконец, курьер – вот вся карьера Фомина. Поскольку и соседи, и приятели, и коллеги говорили о Никите исключительно хорошо, у следователя сложилось впечатление, что он случайная жертва. Киллер мог промахнуться или перепутать объект. Вообще-то с профессионалами подобная петрушка не случается, на то они и профи, но, согласитесь, и на старуху бывает проруха.

О Никите никто не сказал дурного слова, ему в укор ставили лишь патологическую лень. Больше всего на свете покойный любил лежать на диване и щелкать пультом телевизора. Бизнеса Фомин не имел, бывшие жены были на него не в обиде, обе давно удачно вышли замуж и забыли о Никите. Курьер жил в скромной «однушке», карьеры делать не собирался, никого не подсиживал, в долг не брал, вредных привычек, вроде любви к наркотикам, не имел, по бабам не таскался, особой красотой, хоть и сохранил к своим годам черные кудри, не отличался. Ну и кому могла помешать такая личность?

Через неделю на противоположном конце Москвы подстрелили Ивана Сергеевича Агатова. Впрочем, по отчеству двадцатилетнего парня до момента его убийства никто не называл. Ваня учился в институте и ничем не выделялся среди общей массы студентов, любил погулять, пропускал лекции, сессии сдавал на твердые троечки, задолженностей не имел. Парень не собирался делать научную карьеру, не рвался в аспирантуру, не подлизывался к преподавателям, и вообще, профессию финансиста его заставили выбрать родители-бухгалтеры. Агатова не сильно волновала учеба и не заботило будущее, он жил по принципу: есть деньжата – угощаю всех, нет – гуляю за чужой счет. Постоянной девушки Ваня не завел, самые длительные отношения, которые он завязал, продержались два месяца. Старшие Агатовы считали своего сына идеальным, преподаватели держали парня за лоботряса, приятели называли Ваню отличным мужиком, те, с кем он поссорился, твердили, что он глуп, а девушки, точно договорившись, повторяли одно и то же:

– С ним весело пару недель провести, но замуж за такого не пойдешь, балабол он и есть балабол.

Сотрудникам отдела убийств вновь пришлось признать: жертва – самый обычный гражданин. Иван Сергеевич не являлся членом криминальной группировки, никому не задолжал больших сумм, не занимался бизнесом, не спал с замужними тетками, не увлекался наркотиками, ну разве что курил изредка травку и, если шел в клуб, мог побаловаться таблеткой экстази. Останься Ваня жив, он бы повзрослел, устроился на работу и к сорока годам, потеряв основную массу рыжих волос, превратился бы в обрюзгшего женатика, порой изменяющего супруге, отца двоих детей, любителя посидеть с приятелями за бутылочкой пива и считающего пятницу большим праздником. Имя таким легион. За что его убивать?