Дарья Донцова - Сбылась мечта бегемота

– Каждый день.

– Приду к вам завтра.

– Есть талон?

– Что?

– Разрешение на встречу.

Я потеряла дар речи, затем снова обрела его.

– Где взять бумагу?

– В Интернете.

– А конкретнее?

Роберт ущипнул меня за бок.

– Танюха, остановись, весь аванс просадишь.

Но я уже вошла в раж и, фыркнув: «Ничего, через две недели еще денег пришлют», – прочитала ответ:

– Меню электронного дневника.

– Ну, погоди… – прошипела я, перемещаясь в нужное место.

И нажала на строку «Личное общение с педагогом». Выпал список фамилий и текст:

«Учитель очень занятой человек. Берегите его время. Приходите на встречу, только если у вашего ребенка возникли серьезные проблемы. Один раз полученное замечание или двойка не являются достаточным поводом для отвлечения преподавателя от педагогического и воспитательного процесса. Будьте подготовлены, имейте при себе заранее составленный список вопросов. Претензии и жалобы учительский состав не выслушивает, замечания принимает завуч. График его работы, запись и получение талона на посещение заведующего учебной частью найдете в разделе «Посещение заведующего учебной частью». Иных возможностей осуществить посещение заведующего учебной частью нет. Встретиться с любым предметником каждый родитель может раз в триместр. Приходите в опрятной одежде, без запаха алкоголя или курева. Матери под действием спиртного, сигарет и наркотиков, а также с детьми младшего школьного возраста в здание общеобразовательного заведения не допускаются. Найдите в списке нужную фамилию, нажмите на нее и совершите дальнейшие предписанные действия. Внимание! Цена учителей разная. Родители отличников имеют двухпроцентную скидку».

– Однако далеко зашел прогресс, – восхитился Троянов. – Слушай, а почему Федорова А. К. беседует с родителями в течение получаса за тысячу рублей, а Никитин В. Г. – за пятьсот?

– Калинина Д. С. вообще только на сотню тянет, а Михайлова З. К. всего полтинник просит, – подхватила я. – Может, ставка зависит от предмета? Никитин – физик-математик, а Михайлова – физрук. Кого физкультура волнует?

– Рядом с фамилией Федоровой написано «заслуш», а у Калининой указано «ускш», Никитин «стуш», а Михайлова «убк», – пробормотал Троянов. – Прямо шифр!

Я ощутила легкое головокружение.

– Ищи Инессу Леонидовну, преподавателя природоведения.

– Здесь указаны фамилии, без всяких объяснений, – протянул Роберт. – Сейчас посмотрю, у кого из учителей инициалы И. Л. Во! Целых три штуки!

– Отбрось мужчин, – посоветовала я.

– Где ты в школе мужика найдешь? – усмехнулся Троянов. – Да и не определить, кто из преподов кто. Имеем троих: Николаенко И. Л., Федорчук И. Л. и Сорока И. Л. И меня просто нервируют эти «заслуш», «ускш», «стуш» и «убк». Я должен понять, что они имеют в виду!

– Последнее точно опечатка, – догадалась я. – Не «убк», а «упк»: учебно-производственный комбинат. Понятно тогда, почему Михайлова дешевая: она трудовик, преподает домоводство или учит шить фартуки.

– Буква «ш» явно означает «школа», – предположил Роберт.

Я достала телефон и отправила Нюсе эсэмэску: «Как фамилия учительницы природоведения?» Ответ не замедлил себя ждать: «Зачем тебе?» – «Надо поговорить с ней из-за твоей двойки». – «Не сшила Силу».

Я уставилась на заглавную букву «С». Так значит, это имя! Училка же во время нашего диалога писала слово как простое существительное. Телефон тихо звякнул, пришло еще одно сообщение: «Федорчук».

– Понял! – обрадовался Роберт. – Тань, ты имеешь в подчинении обычного гения. «Заслуш» – это заслуженный учитель школы, «стуш» – старший учитель. А вот с «ускш» и «убк» пока не ясно.

– Наша училка – Федорчук, – вздохнула я.

– И она «вруш», – объявил Троянов. – Кстати, за нее требуют меньше, чем за воду из лужи, – тридцать рублей.

Мне стало весело.

– Ну и как ты расшифруешь данную аббревиатуру? Врущий учитель школы? Такой должен сам родителям за свидание платить.

– Не смог до конца разобраться, – самокритично согласился компьютерщик, – надо поразмыслить.

– Не стоит заниматься чепухой, – остановила я приятеля. – Запиши меня к Федорчук на завтра. Надеюсь, у нее найдется свободная минутка.

– Не получится. Есть окно в пятницу. Четырнадцать часов двадцать три минуты начало аудиенции, окончание в пятнадцать ноль семь, – спустя пару секунд доложил Роб.

– Такое ощущение, что мне предстоит беседовать с электричкой, – еще больше развеселилась я.

На окне загудел принтер. Троянов вытащил из него листок и отдал мне.

– Держи талон. Знаешь, мне самому захотелось в это учебное заведение заглянуть. Порядки там интересные, почитай, что на разрешении написано.

Я сосредоточилась на листке.

«Посещение вруш Федорчук И. Л. Действительно полчаса. Приходите точно к указанному времени. Опоздавшие или явившиеся раньше пущены не будут. При себе иметь сменную обувь. Уличные ботинки и верхние вещи гардероб от посетителей не принимает. Проход по частной гимназии Анатолия Серебрякова в пальто, куртках, плащах не разрешается. Посещение туалета учащихся, а также санузла учителей строго запрещено. Разрешение дает право передвижения исключительно по синему коридору второго этажа. По первому этажу ходить нельзя».

Я опешила.

– Администрация школы считает родителей орлами, способными влететь в класс через окно?

– Скорее уж настырными дятлами, которые мешают педагогам обучать детей, – хмыкнул Роберт. – Мой тебе совет: помоги Нюсе сшить эту Силу и забудь об этом. Когда я учился во втором классе, нам велели к годовщине Октябрьской революции сделать поделку – времена были советские, патриотическое воспитание начиналось с пеленок. Поделки потом выставляли на районный конкурс. Я ничего мастерить не умел, лобзиком не выпиливал, выжигательного аппарата боялся, рисовал жутко, и моя самоотверженная мама решила прийти мне на помощь. Она сложила из спичек Мавзолей.

– С ума сойти! – воскликнула я.

Троянов улыбнулся.

– Да уж, по трудоемкости это прямо китайская работа. Мать спичечки друг к другу приклеила, покрасила… Целый месяц ковырялась! Я был уверен, что получу первое место и приз. Фигушки! Жюри пришло в негодование: это что же такое, главным достижением революции школьник считает смерть вождя? Символом освобождения рабочих и крестьян от гнета царизма для него является Мавзолей? Немедленно снять с Троянова октябрятскую звездочку! И провести церемонию разжалования из внучат Ленина в простого школьника прилюдно, под бой пионерского барабана. Вот Алла Герасимова вылепила из пластилина электролампочку размером с табуретку. Она молодец, знает, что дедушка Ильич принес в дома народа свет.

– Идиотство, – вздохнула я.

– Взрослому человеку это очевидно, а ребенку… – Роберт усмехнулся. – Я шел из школы без звездочки и думал о самоубийстве. Представляешь, утром бежал на занятия веселым, счастливым, а возвращался с твердым намерением отравиться.

Затрезвонил телефон Троянова.

– О! Привет, Макс! – обрадовался он, ответив на вызов. – Приехал мой новый комп? Уже лечу к тебе.

Я вышла из кабинета и поспешила на парковку. Роберт прав. Нет смысла ругать Аню, она ничего плохого не совершила, скорее всего, девочка не умеет шить. И для производства таинственного Силу или Силы нужна ткань, ее необходимо купить, у Нюси нет денег, а у меня попросить она постеснялась. Ничего, вот поговорю с Гончаровой, а потом позвоню Нюсе. У нее как раз закончатся уроки, и я спрошу, что там за Сила такая загадочная.

По документам Антонине Андреевне было далеко за двадцать, а выглядела она совсем юной девушкой.

Увидев прехорошенькую блондиночку с точеной фигуркой, я подавила приступ зависти и уже в который раз дала себе честное слово изменить режим питания. Совсем не здорово целый день ничего не есть, а вечером, вернувшись домой и окинув голодным взором пустой холодильник, кидаться заказывать пиццу, крича в трубку:

– Мне самую большую, на толстой лепешке и с тройной начинкой!

И уж совсем плохо лопать «пепперони» лежа в кровати и запивая все это лимонадом. Я выгляжу старше своего возраста из-за лишнего веса. Все! Завтра с утра ем геркулесовую кашу, а на работу беру контейнер с овощным салатом.

– Зачем я вам понадобилась? – колокольчиком прозвенела Антонина.

Я отбросила не относящиеся к работе мысли и задала первый вопрос:

– Вы дружили с Ольгой Мамонтовой?

– С Лялей? Нет, – поспешно ответила Гончарова. – А чего? Она самоубилась. Давно. Год уже прошел. Или даже больше. Ничегошеньки о ней не знаю. Вот!

– Сразу после смерти Ольги Сергеевны вы говорили другое: вроде она помышляла о самоубийстве, – напомнила я.

– Вы путаете, – защебетала Антонина, кокетливым жестом поправляя волосы. – Мы с ней ваще не пересекались. Вот. Работали далеко друг от друга. Вот.