Татьяна Луганцева - Айсберг в джакузи

— Больно ты умная,  — фыркнула Елизавета и пригласила Анну на чашечку кофе в обеденный перерыв.

От кофе Анна никогда не отказывалась, но в этот раз в кафе ее ждал сюрприз, и трудно было предположить  — приятный или не очень. Марат предстал перед ней собственной персоной в светло-коричневой дубленке и лохматой шапке явно не по погоде. После радостных объятий он ненавязчиво завел разговор об Эрвине, и Анна сразу же поняла, что эта встреча подстроена.

— Он прекрасный человек, но говорить мне сейчас о нем ничего не нужно,  — попыталась предостеречь она Марата, но он был не тот человек, которого можно остановить.

— Ему очень тяжело. Он потерял единственную родственницу, которая к тому же еще и хотела его убить.

— Хорошо, что сам остался жив,  — буркнула Анна.

— Сейчас он занят тем, что оформляет империю Ламар на Сильвию, настоящую наследницу. Сам, конечно, бедным не останется. Его бизнес будет всегда при нем.

— Благородный поступок,  — откликнулась Анна, у которой даже при упоминании его имени усиливалось сердцебиение.

— Сильвия не знала, что Ариадна решила сжить Эрвина со свету, поэтому он посчитал своим долгом позаботиться о ее судьбе.

— Вот и славно!  — ответила Анна, почувствовав укол ревности.

— Я увижу Эрвина, что ему передать от твоего имени?  — настаивал Марат.

— Большой привет. И скажи, что все у меня в жизни хорошо,  — добавила Анна задумчиво.

Марат только фыркнул.

— Хорошо у нее! А глаза  — как у грустной коровы.

— Корова не может быть грустной.

— Еще как… когда нет быка,  — ответил Марат.  — А ведь Эрвин все время думает о тебе, потому что его угораздило влюбиться.

Анна посмотрела на себя в зеркало. Бледное отечное лицо с синими мешками под глазами и губами, от жажды покрытыми сухими корками. Вчера она вволю повеселилась, вернее, просто напилась на корпоративной вечеринке. Очень хорошо ее состояние охарактеризовала главный бухгалтер редакции, взявшей Анну на приличный оклад. «Нахрюкались в зюзю!»  — то ли с ужасом, то ли с удовольствием в голосе констатировала она. Анна приложила к процессу «назюзюкивания» всю свою энергию, чтобы отключиться в прямом смысле слова и хоть на короткое время выкинуть из головы мысли о «чертовом австрийце». Это ей удалось, вот только теперь от головной боли Аня не могла ни моргать, ни глотать, ни думать. Все в это утро было не так, вода из крана падала в раковину с шумом Ниагарского водопада, тиканье часов напоминало выстрелы. «Да,  — „любовалась“ собой Анна,  — хороша… Ничего не скажешь… что же это я так опухла? Вроде алкоголь приводит к обезвоживанию, откуда такие жуткие отеки? Пить… пить… пить, да это главенствующая мысль у меня в голове. А вторая: я дура, потерявшая самого чудного мужчину на свете! Ого! Ура! Победа! Жажда вытеснила мысли об Эрвине на второе место. Надолго ли? На момент похмелья. Куда я теперь в таком виде? А ведь у меня на сегодня была назначена какая-то встреча… Что надо сделать? Вымочить лицо в чае, приложить к мешкам под глазами лед или разрезанную картофелину? Ой, как же мне хреново… Боюсь, ничего не поможет… А ведь через два дня Рождество, Таня пригласила меня в гости. Наверное, месяц ничего спиртного пить не смогу»,  — думала Аня, залезая в ванну, и, стуча зубами, открыла холодную воду. Дикий крик известил о ее победе над сном, но не над дурными мыслями.

Придя на работу в разобранном, но уже более или менее вменяемом состоянии, Анна сразу же наткнулась на холодный взгляд секретарши, сидящей с примочкой на голове. Оно и понятно, ведь она тоже участвовала во вчерашней вакханалии.

— Аня, тебя ждут в приемной,  — шепотом проговорила она.

— Кто?

— Я не знаю, заказчик или наш конкурент.

Аня поняла, что большего она сегодня от нее не добьется, и вошла в приемную с длинным столом и множеством современных удобных стульев. На одном из них, развалившись, сидел Эрвин в темных джинсах и светло-кремовом джемпере крупной вязки, удачно оттеняющем его смуглую кожу и темные волосы.

«Только не сегодня!»  — пронеслось в голове Анны, подумавшей о своем непрезентабельном виде. Ее просто разбил паралич, видимо, укол от столбняка в Австрии все-таки не помог.

— Привет! Чудно выглядишь,  — тихо сказал Эрвин, и его голос пролился музыкой, так она по нему соскучилась.

— Здравствуй, и спасибо за ложь. Я-то знаю, что сейчас выгляжу не ахти.

— Дела? Заботы?  — улыбнулся одними уголками губ Эрвин.

— Ага, спасение мира, как всегда.  — Аня не выдержала его взгляда и отвела глаза.  — Зачем приехал? Повидаться? Поиздеваться? Или тебе понадобился перевод?

— Я соскучился,  — просто ответил Эрвин.

— А мне не нужны эти наезды, только раны теребишь. И отношения такие не нужны: в Москве у тебя будет одна, в Австрии  — другая.

— Все-то ты решила, и все ты про всех знаешь,  — усмехнулся Эрвин,  — и вдобавок столько условий и склочный характер. Хорошую же я себе выбрал невесту.

— Да, я такая, и не зли меня, у меня похмелье,  — поморщилась Анна.

— Еще и алкоголичка…  — притворно вздохнул он.

— Скорее любительница выпить,  — поправила она, садясь на стул напротив и сверля его взглядом.

— Так вот что, любительница. Я приехал к тебе и больше не уеду.

— Что?  — не поняла Анна.

— Дела я в Австрии уладил, буду лишь изредка уезжать туда в командировки, а жить намерен здесь, где ты скажешь и как ты захочешь. Я иду на все твои условия, потому что люблю тебя по-настоящему. Правда, я не настоящий Ламар… Может быть, тебе это не нравится?

— Дурак ты! Что-то со мной сегодня не то, мягкость какая-то… Еще немного  — и я соглашусь жить у тебя в «пряничном домике», где уже не живет злая ведьма.  — Анна кинулась к нему на шею.

— У тебя сегодня похмелье, не забывай,  — напомнил Эрвин, обнимая ее.

— У меня сегодня счастливый день,  — поправила она его.

— Так ты не забыла меня?

— Конечно, нет.

— Я привез подарок, вино Ламаров для выставки в Москве. Мы будем выставлять его и дегустировать.

— О нет! Только не это! Только не сегодня!  — ужаснулась Анна, покрепче вцепившись в Эрвина, словно боясь, что он исчезнет.