Картер Браун - Мэвис, моя чикита!

— Что будем делать? — Рафаэль почесал макушку. — Спать там никто не собирается. Нам надо где-то переждать до глубокой ночи.

Я боялась, что он вернется к своей мысли провести время у меня, поэтому скомандовала:

— Останови машину у первого попавшегося телефона.

— Кому ты собираешься звонить? Вдове Вторма с просьбой лечь сегодня пораньше?

— Ты почти угадал. Я хочу позвонить туда и сказать, что с мистером Втормом произошел несчастный случай. Я назову отдаленное место и скажу жене, чтобы она мчалась туда, как торпеда. Нам останется подождать, пока она уедет. А потом мы спокойно спрячем труп в доме. Ну как?

— Может, ты и права, чикита, — меланхолично произнес Рафаэль. — Я не возражаю. Мне уже терять нечего...

Мы остановились у телефонной будки, и я вышла из машины. Возле аппарата на столике лежал телефонный справочник, где без особого труда я нашла телефон Втормов.

Мне ответил неприятный женский голос:

— Алло?

— Я говорю с миссис Вторм?

— Да. Но кто вы?

— Вряд ли мое имя вам знакомо. Я — друг вашего мужа...

Женщина хмыкнула.

— Так, и в чем дело?

— Я звоню по его просьбе, — затараторила я. — У него несчастье. Точнее, неприятности, то есть...

— Какое несчастье? Говорите яснее! — грубо потребовала она.

— Он не может подняться... Но очень хочет видеть вас. Вас и прислугу.

— Кого-о?

Я поняла, что ляпнула лишнее.

— У нас сейчас нет прислуги, и Джонатан это прекрасно знает, — язвительно пояснила миссис Вторм.

— Наверное, я что-то не так поняла. Он имел в виду всех, кто находится в доме!

— В доме никого нет, кроме меня, — подозрительность чувствовалась в каждом ее слове.

— Значит, сказав «всех», он думал о вас, своей дорогой женщине, — выкручивалась я.

— Где он?

— Ваш муж врезался в автомобиль на углу Симптон и Сан-Карлос.

— Джонатан никогда не садится за руль.

— Тем не менее, он попал в автомобильную катастрофу! — настаивала я. — Значит, машина врезалась в него.

— Повторите, где это случилось?

— На углу Симптон и Сан-Карлос... Вы приедете?

— Да, но...

Я бросила трубку, решив, что выполнила миссию, и вернулась к Рафаэлю. Он старался сохранять спокойствие и спросил почти равнодушно:

— Ну как?

— Все в порядке, — я села на переднее сиденье и даже попыталась положить ногу на ногу. — Миссис Вторм мчится сломя голову на место мнимой катастрофы, а мы тем временем подбрасываем ей мужа прямо в дом.

Рафаэль не поверил, что все прошло так гладко.

— Ты разговаривала именно с миссис Вторм?

— Конечно. Все о'кей. Поторопись, иначе она вернется раньше, чем мы пристроим нашего «Джорджика» где-нибудь в гостиной на диванчике.

Я сказала так и чуть не прикусила язык — в буквальном смысле. Рафаэль рванул с места на бешеной скорости. Я закрыла глаза и открыла их только тогда, когда машина остановилась.

Мы были у железных ворот на дороге, ведущей к особняку Втормов.

— Свет все же горит! — зло сказал Рафаэль.

— Она забыла погасить его! Торопилась к умирающему супругу, — пояснила я. — Со мной было бы то же самое.

Рафаэль проехал через ворота. Дом надвигался на нас, мое сердце учащенно забилось...

Мы остановились у парадного крыльца. Посидели в машине. Тихо.

Рафаэль вылез первым и открыл багажник. Взяв труп под мышку, он потащил свою жертву в дом. Я пошла следом. Не дойдя до двери двух шагов, Рафаэль внезапно остановился и посмотрел на меня.

— А вдруг дверь заперта?

— Сейчас все узнаем, — раздраженно ответила я. — Но зачем любящей жене тратить время на запоры, когда умирает горячо любимый муженек!

— Давай бросим «Джорджа» здесь и удерем, — трусливо предложил начальник Тайной полиции.

— Нет, отнесем его в гостиную. Когда полиция начнет здесь рыть землю носами своих копов, она докажет, что жена причастна к убийству, раз труп лежит в доме. «Любое дело доводить до логического конца» — это девиз нашего агентства, — скромно сказала я. — Тащи «Джорджа» и ни о чем не думай.

— Ладно, — сдался Рафаэль. — Но если и этот твой план провалится, я оторву тебе голову, чикита. Мои инициалы будут вырезаны острым ножичком на твоем обнаженном сердце!

— Браво, Рафаэль Вега, — прошипела я. — Не каждой девушке приходится выслушивать такое.

И дернула ручку двери.

Мы вошли в гостиную — огромную комнату, в которой могла бы поместиться целая куча гостей: они заблудились бы и померли, так и не найдя друг друга в этой пустыне.

— Все? — не терпелось Рафаэлю. — Или я должен побрить мертвеца, чтобы он не испугал жену своей щетиной?

— Посади его на диван, тогда мы уйдем. Миссия закончена, как говаривал один мой знакомый сержант из морской пехоты.

Рафаэль непонимающе посмотрел на меня.

— Какой сержант?

— Это старые делишки, — покраснела я. — Да не стой ты как истукан. Пристраивай «Джорджа» побыстрее и — сматываемся!

— Наконец слышу умные слова, — Рафаэль принялся шарить глазами в поисках кресла или дивана.

Он нашел диван и уже почти усадил мертвеца, как вдруг что-то блеснуло, полыхнуло, и я ослепла от яркого бьющего света. От ужаса я, кажется, закричала.

— Стоять! Или получите пулю в лоб! — резкий женский голос привел меня в чувство.

Рафаэль сквозь зубы ругался по-испански.

Боль в глазах прошла. Я увидела дуло пистолета, затем — холеную руку с красными ноготками, которая держала пистолет, и, наконец, саму женщину.

Это была брюнетка неопределенного возраста — от 20 до 40. Она улыбалась с насмешкой. Пистолет в ее руке не дрожал.

— Кого вы вздумали провести? Хотели заставить меня мчаться бог знает куда! Что, не вышло? — голос ее был едким, как кислота.

— Не вышло, — я обреченно вздохнула.

— Что вы сделали с моим мужем? Как вы здесь оказались? Кто вы?

— Рафаэль! — я скосила глаза на сообщника. — Расскажи правду. Ты можешь покорить любое женское сердце. Сделай это сейчас.

Рафаэль улыбался, безмятежно и одновременно зловеще.

— Пор фавор? — произнес он.

— Объясни мадам все насчет ее мужа! — в отчаянии крикнула я.

Он погасил улыбку.

— Буэнос ночес, сеньора.

— Черт побери! Ты прекрасно говоришь по-английски. Не претворяйся! И это, между прочим, твой труп, а не мой.

— Но компрендо.

Я не успела послать ему ругательство, как раздвинулись шторы, и вновь что-то полыхнуло ярким светом. Но теперь я поняла, что меня ослепил человек с фотоаппаратом.

Он был молод, но, увы, плохо одет: штаны с пузырями на коленях, застиранная рубашка и старая габардиновая куртка. Мысленно я одела его в хороший костюм, причесала и постригла — получился светловолосый красавчик для обложки модного журнала.

— Все в порядке, Терри? — спросила миссис Вторм.

— Снимки будут первоклассные, — ответил Терри приятным голосом.

— Ты ведь владеешь испанским. Объяснись с этим господином. Он, кажется, ни слова не понимает по-английски. Я слышала от этой девицы, что его зовут Рафаэлем, — она хитро посмотрела на меня.

— Вы узнали мое имя, — вздохнул Рафаэль. — Но больше вы ничего не узнаете. Я буду разговаривать только с полицией. А ваш мальчик пусть пообщается с кем-нибудь другим. Он ведь битник, не так ли?

Тот, кого мадам назвала Терри, вскинулся, как ужаленный осой жеребец:

— Ну и что? Я битник, а ты испанская луковица: одни слезы и гнилой запах.

— Карамба! — заскрежетал зубами Рафаэль.

— Уймитесь, — приказала миссис Вторм. — Я жду ответа:

почему мой муж убит и как он оказался здесь?

— Лично я жду полицию, — ответил Рафаэль. Он что-то уловил в поведении брюнетки и немного успокоился. — Так это ваш муж?

— По документам, — надменно ответила брюнетка.

— Сожалею, сеньора. Произошла чудовищная ошибка.

Рафаэль стал обаятелен и элегантен до приторности. Он даже поклонился. Правда, на брюнетку это не произвело впечатления.

— Какая ошибка? — крылья ее носа хищно затрепетали.

— Я не хотел убивать. Я не знал, кого убиваю. Я убил не того.

— Перестаньте паясничать! Мне известно, что вам заплатили за это, — она приблизилась к нам и начала размахивать оружием. — Да, я все знаю! Это был Алекс Мэлройд!

— Мэлройд? — Рафаэль недоуменно наморщил лоб.

— Я рада, что могу удружить ему, — брюнетка скривила губы в улыбке. — Он заплатил за товар — значит, он его должен получить. Сейчас вы возьмете труп и доставите его Мэлройду.

— Произошло недоразумение, несчастный случай, — я попыталась жестами объяснить миссис Вторм ситуацию, но она направила дуло мне прямо в лицо.

— Тихо! Я разговариваю с этим господином.

Щеки Рафаэля мелко подрагивали.

— У вас нет выбора, — сказала дама с пистолетом. — Либо Терри предъявит полиции неопровержимую улику — снимок, где вы держите труп моего мужа, либо вы сделаете то, что я вам велела.