Дарья Калинина - Сделай мне счастье

Герман едва удержался от ликующего вопля. Он сказал, что завтра поедет в «Красоту не для всех», косметологическую клинику, где есть даже пластические хирурги.

— Наверное, вам это интересно?

И от избытка чувств предложил Майе Сергеевне отправиться вместе с ним. Пусть там попытаются что-нибудь сделать с ее лицом. Авось хотя бы на десять процентов вернут ему человеческий вид. Нельзя же оставлять женщину один на один с ее бедой.

Но Майя Сергеевна предложение отклонила. И, как показалось Герману, даже слегка обиделась. Во всяком случае, дверью она хлопнула слишком громко. И из квартиры вынесло еще несколько темно-фиолетовых кусочков. Лицо Майи Сергеевны крошилось все стремительней.

— Бедная тетка! Как она будет жить с такой физиономией?

Дверь уже закрылась, а Герман все стоял на лестничной клетке. Потом побрел к себе. Ванечка наконец утих. Гордая своей победой теща встретила Германа в прихожей.

— Пить мальчик очень хотел, — объяснила она ему. — Две кружки воды подряд выдул, теперь спит.

Герман заглянул в комнату сына. Тот спокойно спал, правда, настораживающее Германа покашливание продолжалось и во сне.

— Он все еще кашляет.

— Еще бы, наорался, вот связки и подсадил. Не беспокойся, завтра все пройдет.

Теща говорила так уверенно, что Герман успокоился. Сам-то он не разбирался в маленьких детях, потому что, сказать честно, всегда старался уйти на работу еще до того, как Ванечка проснется, а вернуться попозднее, когда до отхода мальчика ко сну оставались считаные часы, а лучше — минуты. Нет, он не болтался по улицам и не сидел в баре. Всегда находились какие-то поручения Ирины, которые надо было выполнить. Вот Герман их и выполнял, растягивая каждое как можно дольше.

— Пожалуй, я тоже пойду спать, — зевнул Герман. — Завтра рано вставать.

— А разве ты куда-то уезжаешь?

— На работу.

О поездке в «Красоту не для всех» Герман почему-то умолчал. Он и сам не мог бы объяснить почему, но какой-то внутренний голос подсказывал, что не стоит ставить тещу в известность обо всех своих намерениях.

На работу следующим утром Герман не пошел. Позвонил и, сказавшись больным, попросил один день за свой счет.

— Не знаю, что со мной, — жалобным голосом врал он. — Голова кружится, ноги подгибаются, тошнит. То ли акклиматизация, то ли вирус какой-то на отдыхе подцепил. Надо бы отлежаться денек.

Разумеется, его заверили, что один день ничего не решает. Если надо, может болеть и дольше, только тогда уж обязательно с больничным листом. Начальство отнеслось к проблемам своего сотрудника с пониманием, и Герман собирался воспользоваться этим на полную катушку.

Дорога до «Красоты не для всех» заняла у него несколько больше времени, чем обещал вчера ночью навигатор. Утром на трассе неожиданно начались ремонтные работы, отчего навигатор тут же радостно взвизгнул:

— Поверните направо, следуйте до следующего перекрестка триста метров, там поверните налево.

Похожие команды навигатор подавал еще трижды, после чего Герман оказался на том же месте, откуда свернул с трассы. Тютелька в тютельку!

Но Герман не сдавался. Он был уверен, что рано или поздно доберется до клиники и сможет прищучить и Марка Меерсона, и супругу. Почему он был так уверен, что неверная супруга и ее кавалер до сих пор сидят на территории клиники, обманутый муж сказать бы не смог. Но был настроен найти и наказать обоих.

— Я ему покажу, как чужую жену увозить. Тоже нашелся любитель легких побед!

Решимость Германа подстегивало еще и то, что, судя по фотографиям, господин Меерсон был далеко не атлетического телосложения. Он был высок, гораздо выше Германа — хотя тот и был крепышом, но рост имел весьма средний. Но худые руки и узкие плечи внушали Герману уверенность в победе над соперником. Нет, такой мозгляк не может оказать серьезного сопротивления, дойди дело до драки. А Герману очень хотелось выместить на ком-нибудь накопившееся раздражение.

Клиника красоты не для всех стояла на территории чудесного старинного парка. Парадная часть парка, по которой шла подъездная дорога к входу в здание клиники, была огорожена кирпичной стеной еще дореволюционной кладки, но тщательно отреставрированной. Разросшиеся деревья надежно скрывали большую часть территории от любопытных глаз. Но и того, что увидел Герман, хватило ему, чтобы понять: лечиться здесь по карману лишь очень обеспеченным людям.

— Вот гады! Набьют карманы за наш счет, а потом наших жен уводят!

Всю дорогу Герман разжигал в себе злость и приехал на место в самом боевом настроении.

— Представляю, чем они там по ночам занимались! Под сенью вековых дубов! На ортопедических матрасах! Срамота!

Герман был ревнив, знал за собой эту черту, но ничего поделать с собой не мог. Прямо с порога он начал скандалить, наорал на приветливую девушку, встретившую его у стойки администратора, послал на три буквы охранника, а в кабинете главврача повел себя просто невообразимо, чего бы в нормальном состоянии никогда бы делать не стал.

— Где этот гад? — орал Герман. — Подайте сюда этого Меерсона! Я ему очки с бородкой в одно место запихну!

На уверения растерянного персонала, что господина Меерсона сегодня на рабочем месте нет, Герман ответил саркастическим смехом.

— Знаю я вас, врачей, вечно вы друг дружку покрываете! Но не на того напали! Я вас выведу на чистую воду! Здесь он! Я в этом уверен!

И он рванул вперед, не разбирая пути. За ним устремилась девушка-администратор, потом один охранник, потом второй, потом к процессии присоединились медсестра, уборщица, а под конец примкнули еще и санитар с пожилым седоусым доктором, по виду званием никак не меньше профессора. Вся эта свита почтительно следовала за Германом, не делая попыток его задержать, и лишь встревоженно жужжала, что господина Меерсона на месте нет.

Но чем скромнее держался персонал, тем увереннее чувствовал себя Герман. Будь он в другом состоянии, ему и самому было бы стыдно, что он так себя ведет. Орет, размахивает руками, грозится. И даже после того, как Германа проводили к нужному кабинету, он не перестал ругаться и кричать. Он попытался выломать дверь. Дергал за ручку и с упоением вопил:

— Там он! Там! Больше ему быть негде!

Надо отдать должное администрации клиники, врачам и прочему персоналу, они всячески старались замять конфуз. Огласки им явно не хотелось, поэтому вместо встречи с нарядом полиции, который живо научил бы Германа уму-разуму, окончательно распоясавшийся бузотер получил ключ от кабинета Меерсона.

— Вот! Откройте дверь и своими глазами убедитесь, что Марка там нет.

В кабинете и впрямь никого не оказалось. Но Герман не желал сдаваться и признавать ошибку. Он обежал кабинет по периметру, обратив внимание на фотографию невероятно эффектной брюнетки, смотрящей мимо объектива на высокого худощавого мужчину с бородкой. Мужчина и был Марк Меерсон. А вот кто эта женщина с густыми темными волосами, смуглой кожей и фигурой мисс Вселенная?

— Это кто такая?

— Жена. Леночка.

Герман засмущался еще больше. Имея такую жену, стал бы он смотреть налево? Он-то сам — никогда. Но кто знает этого Меерсона? Может, он из породы мужиков, которым всегда мало и которые не пропустят мимо ни одной юбки.

Но когда Герман задал следующий вопрос, голос его звучал уже куда более миролюбиво.

— Как я могу связаться с господином Меерсоном? — спросил он. — Мне необходимо обсудить с ним кое-какие вопросы.

Телефон ему немедленно предоставили. Вообще, все происходящее с Германом носило отпечаток чего-то нереального. Сотрудники «Красоты не для всех» выглядели пришибленными и напуганными. Стоило Герману упомянуть Меерсона, все словно втягивали головы в плечи, как делают черепахи в момент опасности.

Герман понимал, что один он вряд ли мог напугать столько народу. Тем более что коллектив состоял не только из представительниц прекрасного пола. Охранники запросто могли подавить шумное выступление Германа, однако почему-то во всем ему потакали. Почему? Ответа на этот вопрос не находилось, и Герману стало отчего-то не по себе.

Он позвонил Меерсону, и тот, к немалому удивлению, ответил.

— Да, — произнес он хриплым, словно спросонок голосом, — я вас слушаю.

Как только Герман услышал этот голос, утихшая было в груди буря эмоций разыгралась с новой силой.

— Это я тебя слушаю! — заорал он в трубку. — Где моя жена? Куда ты ее дел?

— Кто это говорит?

— Муж Ирины это говорит! Отец Вани. Что ты сделал с моим сыном? Куда увез мою женщину?

— Не понимаю, о чем речь.

— Ах, не понимаешь! Так давай встретимся и потолкуем обо всем по-мужски.

— Не вижу оснований для такой встречи.

— Я хочу знать, где моя жена и что ты сделал с моим сыном.