Люся Лютикова - Доживем до зарплаты

Я устроилась на диване рядом с Барсиком, а Вера тем временем включила электрический чайник, достала заварку и две чашки. Она кружила по кухне, не переставая говорить:

– Обожаю шоколадные конфеты, но редко удается себя побаловать. А эти мне подарила хозяйка донского сфинкса. Вообще-то владельцы породистых кошек чаще отдают своих питомцев на передержку в дорогие гостиницы, но, бывает, что обращаются ко мне. И я считаю, что мои условия ничуть не хуже. Ведь главное – чтобы животное любили, играли с ним. Разве я не права?

– Правы на все сто.

– А у меня дети. Знаете, как они любят всякую живность? И это здорово. В доме обязательно должны быть какие-то животные. Потому что иначе дети вырастают эмоционально ущербными. Вы как считаете?

– Полностью с вами согласна, – ответила я. – А сколько у вас детей?

– Трое. Два мальчика и девочка.

В этот момент мелодично прозвенел звонок.

– Ой, кто-то пришел! – встрепенулась Вера. – Подождите, пожалуйста, я открою.

Она поспешно вышла из комнаты, в холле раздались голоса. Доминировал визгливый женский голос. Громкость нарастала, и вскоре я увидела его обладательницу.

Крашеная блондинка с лицом утомленной жизнью макаки. Интересно, почему у многих богатых женщин именно такое выражение в глазах? Может быть, чрезмерное количество денег – это так же тяжело, как и их отсутствие?

А у блондинки проблем с наличностью явно не наблюдалось. Я не часто посещаю модные магазины, но отчего-то с первого взгляда поняла, что сиреневое шерстяное пальтишко на даме стоит примерно столько же, сколько я получаю за полгода. А если продать ее сережки с огромными, как горох, изумрудами, то можно купить приличный домик в Подмосковье.

– Где он? – верещала «макака». – Немедленно подайте сюда моего принца! Куда дели?

И она капризно притопнула ножкой, обутой в изящный замшевый сапожок на «шпильке».

Ишь, как убивается. Да, богатая ты или бедная, а для любой девушки актуальна эта проблема: где найти своего принца? Их, как известно, мало и на всех не хватает. Желательно также, чтобы принц был не безлошадный, а прикатил на белом «Мерседесе».

Подошла Вера:

– Извините, я не очень поняла, какое вы имеете отношение к Анне Трофимовне? Ведь это она оставляла мне кота.

Я непроизвольно хихикнула. Принц – это, оказывается, всего лишь кличка животного, а я-то подумала!

Девица метнула в меня презрительный взгляд и завопила:

– Анна Трофимовна?! Да это Нюрка, моя домработница! Я ее уволю, дрянь эдакую! Велела же ей: отдай Принца в приличный приют. А она куда его принесла? В какой-то клоповник! Небось решила сэкономить, мерзавка, и прикарманила разницу. – Тут она взглянула на Пайсу с Барсиком и добавила: – А мой Принсик вынужден общаться со всякими вшивыми простолюдинами!

Я едва не задохнулась от возмущения, зато Вера была само спокойствие.

– Подождите минуточку, я принесу Принца, – сказала она и вышла из комнаты.

Мы остались с девицей вдвоем. Она нервно вышагивала из угла в угол, а я следила за ее движениями, готовая в любой момент вступиться за беспородных кошек. В тяжелом молчании прошло несколько минут, а хозяйка все не возвращалась.

– Эй, чего так долго? – опять закричала девица. – Я не могу ждать тут целую вечность!

От ее визга у меня заложило в ушах.

– Пойду посмотрю, что там происходит, – неопределенно бросила я в пустоту и стала продвигаться в направлении коридора.

– Я тоже пойду! – взвизгнула блондинка и проскочила передо мной.

Но Вера уже шла нам навстречу. В руках она держала какую-то пеструю подушку. И лишь когда она подошла совсем близко, я поняла, что это не подушка, а кот. Только очень странной расцветки. По белому фону живописно разбросаны пятна всех цветов радуги. Одно ухо у кота было желтым, а другое – фиолетовым. Покрасили животное, видимо, совсем недавно, шкурка еще не успела до конца просохнуть. Только пушистый хвост оставался сухим и снежно-белым. Он ритмично, как маятник, раскачивался из стороны в сторону.

Девица схватилась за сердце.

– Что это такое?! – прошептала она.

Если бы блондинка принялась кричать, я бы не обратила на нее никакого внимания. Но этот сдавленный шепот испугал меня не на шутку. Вера принялась ее успокаивать:

– Не волнуйтесь, пожалуйста. Это гуашь, никакого вреда Принцу она не принесет и очень легко смывается.

На девицу, видимо, напал столбняк, потому что больше она не произнесла ни слова, а только в ужасе таращилась на своего питомца.

Рядом с Верой появился мальчик лет пяти. Он чем-то смахивал на кота, и через мгновение я поняла, в чем сходство: его мордашка и ручонки были испачканы той же краской, что и Принц.

Дитя дернуло меня за джинсы и поинтересовалось ангельским голоском:

– Нравится?

– Веселенькая расцветка, – похвалила я. – Ты это сам придумал или кто научил?

– Сам, – с гордостью отозвался ребенок. – Только хвост не успел дорисовать. Времени не хватило.

Тут хозяйка кота пришла в себя.

– Веселенькая расцветка?! – заверещала она. – Я вам покажу! Да вы не знаете, с кем связались! Я такое устрою! Один звонок – и этого дома не будет на карте Москвы!

Дальше блондинка перешла на ненормативную лексику, ничуть не смущаясь присутствием ребенка.

– Отдай кота, быдло! – Она резко вырвала животное из рук Веры, и Принц жалобно мяукнул. Девица мгновенно сменила тон и засюсюкала: – Бедный мой мальчик! Иди к мамочке, никто тебя больше не обидит…

Она прижимала кота к груди и уже основательно перепачкала пальто.

Вера попыталась ее урезонить:

– Подождите, пожалуйста, не горячитесь. Сейчас я помою Принца шампунем, высушу феном, это займет не больше получаса. Ну не везти же его в таком состоянии!

– Принц не останется в этой клоаке ни минуты! – отрезала блондинка. – Он отправится в приличный приют!

Я встряла в разговор:

– Знаю отличное место: пятизвездочный отель, гагачий пух и ценные породы дерева. Могу дать телефончик.

– Да пошла ты! – ласково сказала блондинка и торжественно удалилась.

Вера схватила со стола коробку конфет, которую так и не успела распечатать, и бросилась вслед за клиенткой. Всю дорогу она непрерывно рассыпалась в извинениях.

Я повернулась к мальчику:

– Как тебя зовут, юное дарование?

– Ваня.

– Значит, так, Ванюша. Видишь кошку? Это Пайса. На Пайсе рисовать не надо.

Ребенок удивился:

– А зачем на ней? Она ведь цветная.

– Вот и умница, – похвалила я, – сам все понимаешь.

Вернулась Вера, щеки у нее горели.

– Ой, как неловко с котом получилось! – воскликнула она. – Конечно, я сама виновата, не досмотрела, но мне кажется, что эта мадам хватила лишку. Извини, что тебе пришлось выслушать ее грубости. Ну что, выпьем чайку? Увы, конфет не осталось, я подарила их девице. Правда, задобрить мне ее так и не удалось. Зато есть баранки!

Вера вытащила из шкафчика пакет с сушками и повернулась к сыну:

– А с тобой я потом поговорю. Где твоя сестра? Тая! Таисия!

На зов пришла девочка лет семи.

– Присмотри за братом, – велела ей мать, – порисуйте вместе. Но кошек больше не раскрашивайте!

Когда дети ушли, я рассмеялась:

– Конечно, Принц выглядел диковато, но какой-то шарм в нем, согласись, был.

– В отличие от его хозяйки, – подхватила Вера.

Мы с ней как-то очень легко и естественно перешли на «ты».

– Слушай, и часто такие сумасшедшие клиенты попадаются? – спросила я, прихлебывая чай.

– Конечно, всякое бывает, люди нервничают, переживают за своих животных, но подобный казус у меня впервые. Просто Ваня как раз сейчас увлекается рисованием… – хихикнула Вера. – Ой, да Бог с ней! Проехали! Ты мне лучше расскажи, откуда взяла такое интересное имя для кошки – Пайса.

Я объяснила, а потом не смогла сдержать любопытства:

– Как так получилось, что ты берешь кошек на передержку? Честно говоря, я по-другому представляла себе домашние приюты.

– И как именно?

– Ну… – замялась я, – квартира должна быть чуть меньше и чуть скромней.

Вера отставила чашку в сторону, на ее лицо набежала грусть.

– Раньше у меня было именно такое жилье: очень маленькое и с разваливающейся мебелью. Но тогда я кошек не держала. Впрочем, это длинная история.

– Обожаю длинные истории, – закинула я удочку, – длинные, они всегда интересней.

– Ну моя не такая уж интересная. История бывшей неудачницы. Вернее, это я думала, что мои неудачи остались в прошлом. Как оказалось, они меня подстерегают повсюду. Тебе правда интересно?

Я кивнула.

– Ладно, слушай.

Если женщина не пытается выглядеть красивее, чем она есть на самом деле, значит, это мужчина.

Вера всегда знала, что она дурнушка. Мать еще в детстве накрепко внушила ей эту мысль. «Бедная моя девочка, – бывало, вздыхала Клара Романовна, расчесывая светлые волосы дочери, – и в кого ты такая страшненькая уродилась? Ну вылитая лягушонка. Кто тебя замуж-то возьмет?»