Татьяна Луганцева - Девочка на шáру

— В общем, так. Зовут ее Вера, фамилия ее Березкина, лет ей сейчас должно быть примерно двадцать. И ты уж сама решай, что и как дальше, — завершила разговор Люся.

— Ладно, подумаю, что можно сделать, — вздохнула Яна, в сердцах бросив телефонную трубку.

«Не дадут похандрить! Только почувствовала себя уставшей, хотела полежать для себя любимой, так нет, надо помогать какой-то Вере Березкиной. Бред! С такой жизнью и такой мамой эта девушка может быть настоящим монстром. Может быть, она сама — алкоголичка, наркоманка и преступница. Не хотела бы я с ней общаться, а придется, иначе рассорюсь с Люсей в пух и прах…»

Яна спустила ноги с кровати и села. Голова ее кружилась от голода и бессилия.

— Агриппина Павловна! — позвала Яна, и дверь распахнулась тут же, словно домоправительница стояла за него и ждала сигнала.

— Что?

— Двойной кофе с сахаром, пожалуйста.

— С сахаром? — переспросила Агриппина Павловна, так как впервые слышала, чтобы Яна просила кофе с сахаром.

— Да, две большие ложки, — подтвердила та, перемещаясь к трюмо и пытаясь расчесать спутанные волосы. — Это, говорят, полезно для мозгов, а они у меня что-то плохо соображать стали.

Агриппина Павловна кинулась на кухню выполнять просьбу. Через несколько минут чашка ароматного дымящегося кофе стояла перед Яной.

— Пирожочек? — услужливо предложила домоправительница.

— Нет.

Яна отхлебнула горячего кофе и почувствовала, как приятное тепло разливается по организму, возвращая ему силы.

Она подошла к шкафу с одеждой и вытащила короткую джинсовую юбку с аппликациями, розовую узкую водолазку, черные колготки с узором и демисезонные туфли на толстой подошве. Затем слегка дрожащей рукой накрасила ресницы синей тушью и ярко-розовой блестящей помадой — губы.

Когда она вышла из комнаты, домоправительница сидела на кухне, смиренно сложив руки на коленях.

Яна смягчилась.

— Ну, хорошо, дай мне пирожок с мясом, — сказала она.

Агриппина Павловна метнулась к плите и вынесла Яне в целлофановом пакетике пять пирожков — что такое один пирожок, Агриппина не понимала.

— Ты надолго?

— Надеюсь, что нет, — ответила Яна.

— Куда, можно узнать? — спросила домоправительница.

— В милицию, — честно ответила Яна.

— Ой! — прижала руки к груди Агриппина Павловна. — А как ты себя чувствуешь?

— Все хорошо, не волнуйся. Ребенка забрал Ричард?

— Да.

Яна для успокоения Агриппины Павловны вынула один пирожок и откусила от него. Челюсти ее свело судорогой, но она через силу, чуть ли не давясь, продолжала жевать.

Она вышла из дома и решила сама не садиться за руль «Пежо», так как ощущала головокружение и слабость. Она поймала такси и поехала в следственное управление. Водитель постоянно с опаской косился на яркую девицу с длиннющими красными ногтями, с пирожками в пакете, икавшую всю дорогу.

Виталий Владимирович Артюхин работал старшим следователем, имел собственный кабинет, и до определенного момента день двадцатое апреля проходил для него весьма успешно. Он сдал нужные документы, добыл важные свидетельские показания по одному сложному делу и получил похвалу от начальства. Дело уже близилось к вечеру, а следовательно, скоро можно будет уйти домой. И тут в кабинете раздался звонок внутреннего телефона.

— Виталий Владимирович, тут к вам настоятельно ломится гражданка Цветкова Яна Карловна, — сообщил дежурный. — В списке посетителей на сегодня ее нет, но она уверяет, что вы ее знаете и примете.

— О нет… — вздохнул Виталий Владимирович, поняв, что день окончится не так хорошо, как он предполагал. Яну Цветкову он знал уже довольно-таки давно, и эта дамочка не переставала его удивлять своей феноменальной способностью влипать во всевозможные неприятные истории с криминальной подоплекой.

— Что, шеф, не пропускать ее?

— Пропусти… — снова вздохнул Артюхин. — Все равно она не отстанет!

Яна ввалилась к нему в кабинет, неся на лице самую искреннюю улыбку на свете, и сердце следователя тут же растаяло.

— Привет, Виталий!

— Здравствуй, Цветкова! Садись.

Яна расположилась на обычном деревянном стуле, тут же отбив о сиденье свою пятую точку, и грохнула кожаную сумку, всю в металлических клепках, ему на стол.

Кабинет у следователя Артюхина был самым обыкновенным: стол с не очень современным компьютером, шкаф с документами, несколько стульев для посетителей, тумбочка и железные жалюзи на стандартном окне.

— Даже боюсь спрашивать, зачем пожаловала. Давно не виделись, думал, что ты взялась за ум и оставила всю работу профессионалам, — начал беседу следователь, нервно поглядывая на пепельницу, полную окурков.

— Кури уж, — милостиво разрешила ему Яна. — У меня совсем маленькая просьба. Мне надо найти одну проститутку.

— Их тысячи в Москве, — ответил Виталий Владимирович, закуривая. — И потом, с какой целью?

— Мне надо ей помочь…

— Бесполезно. Они все равно возвращаются к своему ремеслу, сколько их ни отлавливай.

— Вы им не предлагаете альтернативный заработок, а я этой предложу, — заявила Яна и икнула. — Чертов пирожок, съела всухомятку и вот…

Она вытащила пакет с четырьмя оставшимися пирожками и перехватила голодный взгляд следователя.

— Хочешь?

— Не отказался бы…

— Ешь, на здоровье, только сначала дай мне попить, а то я больше не могу, икота замучила.

Следователь растерялся.

— Вот воды у меня нет. Хотя… я купил домой бутылку сухого вина. Будешь?

— Наливай! — кивнула Яна, закашлявшись.

Виталий Владимирович достал из шкафа две обыкновенные керамические кружки со сколами по краям и бутылку недорогого вина. Откупорил ее и налил Яне хорошую порцию, а себе плеснул совсем чуть-чуть, только чтобы запить пирожки Агриппины Павловны.

— Какая милая домашняя обстановка, — улыбнулась Яна.

— Только бы никто не увидел, что я на рабочем месте спаиваю население, пришедшее на прием.

— Может быть, ты подкармливаешь своего осведомителя.

Яна жадно глотала вино, лечась от икоты.

— Спасибо, Виталий, ты спас мой организм от обезвоживания.

— Ты пьешь его, как воду, — остановил ее следователь.

— Так ведь пить хочется… — Яна отставила кружку и проникновенно посмотрела на следователя. — В общем, повторяю: помоги найти проститутку.

— С ума сошла! На мне знаешь сколько дел висит? Убийств! А ты со своей проституткой… Где я буду ее искать-то? — поджал губы следователь.

— Я знаю, что ее зовут Вера Березкина. И еще: по достоверным сведениям, недавно ее из какого-то борделя привозили в милицию, — сказала Яна.

— Уже лучше. Значит, ее данные могут быть в компьютере, — сказал Виталий, проглатывая пирожок и запивая его вином. — Какие вкусные пироги! Сама пекла?

— Что ты! Это моя домоправительница. Ешь все, я не хочу, а она бы обрадовалась, что ее стряпня нравится хорошему человеку.

— Ох и умеешь ты подмазаться, Цветкова! Ладно, давай посмотрим… — Виталий оживил компьютер и застучал клавишами. — Сейчас, подожди, войду в соответствующий раздел…

Яна поняла, что, если бы не пирожки Агриппины Павловны, долго бы ей еще пришлось уговаривать следователя помочь ей. Спустя несколько минут работа была закончена.

— Ну, вот смотри, вот она, твоя Вера Березкина! — Виталий Владимирович развернул к Яне монитор.

С экрана на нее смотрело молодое лицо девушки. Курносый нос, плотно сжатые губы, большие, настороженные серые глаза и светлые волосы до плеч.

— Вполне милое лицо, — прокомментировала Яна.

— Все они милые, — развернул компьютер опять к себе следователь. — Ну, что я могу тебе сказать… У Веры было три привода в милицию. Два раза ее брали с улицы, вернее, с известного километра Ленинградского шоссе, последний раз — из борделя, квартиры в жилом доме. Бордель, скорее всего, закрыли, а Вера вернулась на свое шоссе. Если бы мне было нужно ее найти, то я начал бы оттуда.

— Поняла, — кивнула Яна, с ужасом осознавая, что вино на голодный желудок сыграло с ней шутку — она здорово опьянела.

— Только не нравится мне все это, Яна.

— Почему?

— Опять ты во что-то влезаешь! Вот только проституцией ты еще не занималась.

— Все будет хорошо! — ответила ему Яна и задумалась. Сколько раз она говорила эту фразу, и все заканчивалось не очень хорошо. — Я только попытаюсь найти ее, и все!

— Твои «и все» чем-нибудь плачевным оборачиваются, — вздохнул следователь и метнул взгляд на Янину вместительную сумку.

— Нет у тебя ничего еще поесть?

— Если бы я знала, что ты тут совсем оголодал на работе, то захватила бы пару поддонов с холодцом Агриппины Павловны, — ответила Яна, поднимаясь, и… слегка покачнулась. — Ладно, за окном уже темнеет, поеду я. Кстати, плохая примета пить из битой посуды.