Дарья Донцова - Созвездие жадных псов

– Понимаешь, – проникновенно сказал Володя, – мы опросили безумное количество людей: преподавателей, знакомых, просто друзей Славина. Все в один голос твердили – Вячеслав был необыкновенно добрый, отзывчивый человек. Ни у кого не нашлось ни одного плохого слова в его адрес.

Одним он помог написать и защитить диссертацию, других устроил на работу, третьим оказал материальную помощь, четвертым выбил квартиру, пятым… Словом, добрые дела его можно перечислять бесконечно.

За всю жизнь он ни с кем не поругался и не имел врагов. Узнав о смерти Славина, люди совершенно искренне плакали.

Ты же видела, – продолжал Володя, – что творилось на кладбище и на поминках. Сотни четыре пришло, не меньше, и никаких злобных разговоров, только скорбь.

– Случается, наверное, такое, – пробормотала я, – правда, редко.

– Еще учти, – спокойно бубнил майор, – что у Славина было четыре жены и две любовницы.

– Подумаешь, у некоторых и больше бывает.

Володя засмеялся:

– Не, ты не поняла! Они жили все вместе.

– Как? Все четверо?

– Ну почти. Во всяком случае, жены Славина дружили между собой, огромная семья, там черт ногу сломит в родственниках. И все в шоке, рыдают навзрыд.

– А как он погиб?

Костин аккуратно загасил окурок, засунул его в пустую банку из-под лосося и сказал:

– Убили его очень странно.

– Что же странного?

– Да все, – пробормотал Володя. – Он погиб в кабинете. Некто из пистолета выстрелил ему прямо в сердце. Причем секретарша уверяет, что никто в кабинет не входил. Она сидела в приемной. Славин позвонил и сказал:

«Леночка, не пускай пока никого, хочу отдохнуть».

Он был в кабинете один. Секретарша отфутболила несколько человек, рвавшихся к ректору. Никаких подозрительных звуков она не слышала. Дело происходило в четыре часа дня. В восемнадцать Лена забеспокоилась. До сих пор еще ни разу Вячеслав Сергеевич не устраивал себе столь длительного отдыха. В приемную без конца рвались посетители, и в конце концов секретарша решилась побеспокоить шефа.

Сначала она пробовала связаться с ним через «интерком». Но Славин не откликнулся. Леночка ощутила легкий укол недоумения, но особо не забеспокоилась. Вячеслав Сергеевич никогда не жаловался на самочувствие, он отличался просто железным здоровьем и невероятной работоспособностью.

Лена осторожно заглянула в кабинет. Шеф лежал на большом диване, прикрывшись пледом. Все сразу стало на свои места.

Профессор иногда ложился отдохнуть. Обычно полчаса дневного сна ему хватало, чтобы потом вновь трудиться до полуночи. Просто сегодня он по какой-то причине отключился на больший срок.

Лена вышла в приемную и сказала всем жаждавшим дорваться до Славина:

«Через час, не раньше, он очень занят, уехал в администрацию президента».

Шикарный «шестисотый» «мерс», принадлежавший академику, преспокойненько сверкал намытыми боками на стоянке, и кое-кто из ждавших недоверчиво хмыкнул. Но Леночке было все равно, что о ней подумают. Хорошая секретарша обязана прикрывать босса. В начале восьмого Лена подошла к дивану и сказала: «Вячеслав Сергеевич, проснитесь».

Ответа не последовало. Вот тут уже она удивилась и взяла профессора за плечо…

На ее вопль сбежались люди не только с первого, но и со второго этажа. Лена голосила на одной ноте: «Убили, убили, убили…»

Началась суматоха, приехала милиция.

– И знаешь, что самое странное? – спросил Володя.

– Ну?

– Во-первых, ему выстрелили прямо в сердце, а во-вторых, ткнули острым и длинным ножом в шею.

– Да, как-то это чересчур.

– Не в этом суть, порой убийца входит в раж и наносит жертве десятки смертельных увечий. Странно другое.

– Что?

– Сначала был выстрел. И здесь, похоже, работал профессионал. У пистолета имелся глушитель, и пуля попала прямо в цель. Стреляли почти в упор, когда Славин спал.

Причем киллер точно знал, что целиться надо на два пальца ниже левой лопатки, словом, скорей всего это заказ. Потом нанес удар в затылок, но не сразу, а примерно через час после выстрела. Ну кем надо быть, чтобы действовать таким образом?

Действительно, странно. Выстрелить, подождать час и схватиться за ножик. Зачем?

– Умер он когда?

– Да сразу, как выстрелили, и киллер это знал. И еще кое-что. Пистолет с глушителем, правильная точка, выбранная для того, чтобы гарантированно убить, причем сразу, – все говорит о том, что работал профессионал. Оружие валялось в комнате. Револьвер новый, отпечатков нет, словом, глухо, как в танке.

Но ножа не нашли. А Леночка сказала, что никаких режущих и колющих предметов в кабинете не было. Только ножницы и абсолютно тупой серебряный кинжальчик. Большего бреда я в жизни не встречал.

– Да уж. А на похороны ты зачем приехал?

– На людей посмотреть, – вздохнул Володя, – на родственников безутешных и друзей. Сдается мне, кто-то из них в курсе дела, но кто? Славина любили все без исключения.

Я хмыкнула. Интересно получается, все обожали, но ведь некто устроил академику досрочный билет на небеса? Значит, среди толпы обожателей нашелся человечек, таивший злобу. И потом, ну скажите, разве можно прожить на свете шестьдесят лет, создать успешный бизнес и не иметь врагов? Да он что, был святым, как Фома Аквинский? Хотя неизвестно, сколько бы недругов нажил Фома, займись он созданием собственного университета.

На следующее утро я окинула взглядом гору книжек в бумажных обложках и с горечью констатировала: детективы все закончились. Надо отправиться в город и купить новые, желательно побольше.

Солнце палило так, будто мы живем не под Москвой, а в каком-нибудь Тунисе. Стрелки часов еще не подобрались к десяти, а дышать уже было нечем, и это несмотря на то что вокруг лес. Представляю, что творится в городе! Может, никуда не ехать?! Ага, и целый день в тоске пялиться на экран телевизора. Ну уж нет.

Я стала собираться. Дома никого не было. Кирюшка и Лизавета отправились купаться. Собак они взяли с собой. У ребят на велосипедах имеются впереди корзиночки. Толстые, коротколапые, задастенькие Муля и Ада терпеть не могут длительных пеших прогулок, поэтому их сажают в проволочные ящички. Рейчел и Рамик – большие любители побегать – просто несутся за велосипедами, лая от восторга. Правда, купаться любят все, а еще больше им нравится, когда Кирюшка покупает брикет сливочного мороженого и угощает членов стаи.

Вот и хорошо, пока они плещутся в воде, я вполне успею смотаться туда-назад. Эх, жаль, не уговорилась вчера с Володей, он подвез бы меня до города. Правда, тогда бы пришлось встать ни свет ни заря…

Пока в голове крутились эти мысли, я искала сумочку. Но ни на веранде, ни в спальне, ни в гостиной, ни в детских комнатах, вообще нигде ее не было.

Я страшно расстроилась. Неужели потеряла вчера по дороге, когда бежала с пакетами через лес? Ужасно обидно. Во-первых, там лежит мой заработок, во-вторых, косметика, правда, не слишком дорогая, и еще записная книжка. А вот это уже настоящая трагедия. Если деньги, хотя их и жаль, можно заработать, то книжечка с адресами и телефонами практически невосстановима. Но надо же быть такой дурой!

Ругая себя на все корки, я продолжала тыкаться по углам, но сумочка просто испарилась. Может, повесить на магазине объявление? Вдруг вернут книжку?

Внезапно зазвонил телефон. Я сняла трубку и услышала незнакомый голос:

– Алло, позовите Романову.

– Слушаю.

– Вы Е. А. Романова?

– Да, а в чем дело? – удивилась я.

– Вчера вы играли на поминках Славина Вячеслава Сергеевича?

Я вздохнула. Так, значит, Димка, решив ехать отдыхать, дал мой номер новому клиенту.

– Играла, только, извините, у нас отпуск, временно не берем работу.

– Вас беспокоит Ребекка Славина.

– Кто?

Голос продолжал:

– Вы оставили у нас сумочку с деньгами.

– Ой, а телефонная книжка?

– Здесь.

– Сейчас прибегу.

– Куда? – удивилась Ребекка.

– К вам.

– Но мы живем в Алябьеве, под Москвой.

– Я помню, только у меня дача тоже в Алябьеве, на Фруктовой улице.

– Да? – удивилась Ребекка. – Тогда жду.

Я быстренько нацепила сарафан и полетела через лес. Было очень душно, словно собиралась гроза, но на небе не было видно ни облачка.

Ворота дома Славина щетинились домофоном.

– Кто там? – донеслось из динамика.

Подавив желание ответить: «Почтальон Печкин», я сказала:

– Можно Ребекку? Это Е. А. Романова.

Раздался тихий щелчок. Я вошла во двор и невольно вздохнула. Территория выглядела безукоризненно, ничто не напоминало о том, что вчера вечером ее посетило безумное количество людей. Трава радовала глаз зеленью, и нигде не валялись бумажки или пробки от бутылок. Очевидно, садовник трудился с раннего утра.

Ребекка крикнула, высунувшись в окно:

– Идите на террасу!

Я послушно поднялась по ступенькам и оказалась в большом прямоугольном помещении со стеклянными стенами. Легкие светло-розовые занавески без движения свисали по углам. В середине стояли огромный стол, накрытый кружевной скатертью, и штук двенадцать стульев с высокими спинками.