Дарья Донцова - Продюсер козьей морды

Красавец приблизился почти вплотную, на моем лице помимо воли поселилась улыбка. Нет, конечно, я абсолютно не собираюсь кокетничать, просто выслушаю комплименты и сурово отвечу: «Не даю номер телефона незнакомым людям». Хотя такое заявление звучит глупо: знакомым номер давно известен, так что если кому-то и давать телефон, то как раз незнакомым.

Пока эти мысли крутились в моей голове, мужчина откашлялся и глубоким баритоном произнес:

– Здравствуйте!

– Добрый день, – кивнула я и повернула голову, очень хорошо зная, что в профиль смотрюсь наиболее выигрышно.

– Меня зовут Александр, – продолжил блондин и, представляясь, вежливо поклонился. – Вот, увидел вас в толпе и сразу понял…

Тут на него напал кашель. Мне бы следовало воспользоваться возникшей паузой и быстро уйти, но ведь неприлично убегать, не дав собеседнику выговориться! Пусть уж сообщит мне о том, какое впечатление я произвела на него, а потом, когда красавчик, покраснев от смущения, закончит «выступление», я гордо скажу, отвечу, заявлю… э… однако парню давно пора прекратить кашлять и продолжить речь! У него что, туберкулез?

– Простите, – заулыбался наконец блондин, – целый день на улице провожу, слегка простыл.

– Понятно, – кивнула я.

– Так вот… – Парень приободрился и завел: – Ваш вид! Внешность! Лицо! Короче говоря, звоните! Главное – понять, что это необходимо! Держите! Совсем не страшно! И ничего стыдного нет!

Я машинально взяла протянутый листочек и запоздало удивилась: что, так теперь принято – сунуть женщине открытку и застыть рядом, уставившись на объект обожания?

– Вы прочитайте! – бодро продолжал блондин. – Хоть нас и обучали на специальных курсах, но у меня хорошо говорить не получается. А над текстом профессор потрудился, этот… как его… стилист!

Мое удивление выросло до размеров небоскреба. О чем толкует потенциальный кавалер? Я уткнулась в крупный шрифт и прочла следующее:

«Новое лицо к Новому году. Начните январь обновленной. Сейчас у вас грыжи под глазами, глубокие морщины, старческие пигментные пятна, оплывший овал лица? Короче говоря, глядя утром на себя в зеркало, вы испытываете ужас и хватаетесь за косметичку? Надеетесь выглядеть моложе при помощи тональной пудры, корректора и румян? А зря, от слоя косметики ваша кожа станет только хуже, и в конце концов вы будете похожи на печеное яблоко. Мы предлагаем вам революционное обновление внешности. Новое лицо – новая жизнь – новые заботы. Безразрезная и безшовная подтяжка мышц – метод глубокой прошивки. Торопитесь! Запись всего один раз в году, количество мест в клинике ограничено».

В первую секунду я поморщилась. Текст составлен из рук вон плохо! Эти повторения прилагательного «новый»: «Новое лицо к Новому году», «обновленной»… Следовало отдать сей опус редактору! Вот моя Олеся Константиновна никогда бы не пропустила столь явной ерунды. А заявление: «новое лицо – новая жизнь – новые заботы»? В особенности радуют последние. Их что, обещают вкупе с красивой внешностью? Кроме того, слово «бесшовная» пишется не через букву «з»! Удивительная безграмотность! Похоже, составители рекламы плохо учились в школе. Вот я отлично помню правило: если корень слова начинается на…

– Скидка пятнадцать процентов! – вдруг заявил блондин.

– Вы о чем? – не удержалась я от вопроса.

– Если вы отдадите листовку на ресепшн, услуги обойдутся вам намного дешевле, – зачастил красавчик. И добавил: – Причем скидка распространяется на все, в том числе и на пересадку волос… э… на голове.

Это дополнение вызвало у меня улыбку. А куда еще можно пересадить волосы? На ноги, что ли? Неужели есть на свете женщины, которые с восторгом побегут на подобную операцию? Я уже хотела высказать вслух все, что думаю об идиотской рекламе, и только тут сообразила: минуточку, молодой человек вовсе не собирался приставать ко мне с комплиментами и выпрашивать у меня номер телефона! Кретин просто раздает визитки клиники, которая проводит омолаживающие процедуры! И из всего потока дефилирующих по улице теток он выбрал МЕНЯ? С какой стати?

– С ума сошел? – искренне возмутилась я. – Еще бы липосакцию предложил!

Дурак снова кашлянул раз-другой, и на его лице появился восторг.

– Вау! – взвизгнул он. – Я чегой-то стесняюсь о жироотсасывании шуршать, хотя на курсах объясняли: все бабы о похудении мечтают! А вы молодец! Уважаю! Смело про свои проблемы рубите! Ща, уно моменто…

Не успела я моргнуть, как блондин сунул мне под нос другую бумажонку. На сем рекламном шедевре черным по белому стояло: «Революционная методика увеличения бюста путем использования отходов липосакции. Убираем лишнее, превращаем ненужное в необходимое. Нужна ли вам толщина в районе бедер? Нет? Желаете иметь сексуальную грудь восьмого размера? Легко сделаем из материала клиента! Никакого отторжения! Во время вмешательства получите удовольствие, без боли и наркоза. Гарантия на всю жизнь».

На долю секунды я растерялась. Зачем мне бюст устрашающей величины? Думаю, с ним крайне неудобно ходить. Он просто перевесит госпожу Тараканову, я буду постоянно падать. К тому же у меня на бедрах не найти такого количества жира, чтобы из него получилось два футбольных мяча. Хотя, если быть совсем объективной, в верхней части моих ног начинают намечаться «уши»… Неужели крохотный дефект столь заметен посторонним?

И тут я разозлилась, быстро-быстро изорвала листочки в мелкие клочки и швырнула их на тротуар. Вообще говоря, я категорически не одобряю людей, засоряющих улицы, никогда не кидаю мусор мимо урны, но в этот момент напрочь забыла о хороших манерах.

– Мерзавец! – с вызовом сказала я блондину. – На себя посмотри! Натуральная белая мышь в обмороке!

– Скидочку можно увеличить, – совершенно не обиделся болван. – Потом передумаете, локти кусать станете, у нас временная акция!

Я развернулась и отточенным шагом двинулась в сторону маршрутного такси. Слава богу, малоприятный тип не побежал за мной. На пути мне попался магазин с зеркальными стеклами, я невольно посмотрела на себя и приуныла. Пальто цвета поросенка, страдающего анемией, не подходит мне, а вертикальные складки, вместо того чтобы зрительно удлинить фигуру, парадоксальным образом ее уменьшили. А под глазами темнеют синяки, верхние веки того же цвета, я напоминаю очковую мартышку. Видели когда-нибудь это симпатичное человекообразное с крохотной мордочкой и почти черными кругами, сходящимися у носа? Вылитая я!

В сумочке завибрировал мобильный.

– Алло, – мрачно сказала я.

– Вилка! Приветик! – прокудахтал голосок.

– Добрый день, – ответила я, не понимая, кто находится на связи.

– Что ты делаешь? – продолжала женщина.

– Стою на проспекте.

– Ой, ты прям как Андре! Спросишь у него: «Милый, где находишься?» – он живо ответит: «В машине».

– Дана? Ты? – обрадовалась я.

– Кто ж еще! – воскликнула приятельница. – Не узнала? Здорово! Не звонишь сто лет… Конечно, ты у нас писательница! Небось звездишь без остановки? Презентации, автограф-сессии…

Лучшая защита – нападение. Похоже, моя старинная знакомая Дана Колоскова отлично усвоила сей незамысловатый постулат. В прежней жизни, когда мы с Томочкой считали себя неразлучными подругами,[25] я преподавала детям немецкий язык, и Дана наняла меня для своего сына Андре, милого мальчика, но самозабвенного двоечника. Не успела я первый раз войти в квартиру, как хозяйка моментально усадила меня за стол, налила прекрасный кофе и сообщила кучу подробностей о своей жизни. На самом деле Дану зовут не по-российски красиво – Данунция. Еще шикарнее звучит ее девичья фамилия – Гарибальди. Поглощая аппетитные булочки с корицей, Дана безостановочно говорила:

– Слышала про того Гарибальди,[26] революционера из Италии? Видишь сейчас перед собой его родственницу.

– Ну надо же! – изумилась я.

Дана, явно обрадованная моей реакцией, добавила скорости беседе, и через четверть часа я была в курсе, что ее муж Альберт пишет книгу, сын Андре юный безобразник и никого не желает слушаться (похоже, весь удался в дальнего родственника, борца с угнетателями итальянского народа), свекровь Жозя разводит птичек, пернатые летают по дому и роняют перья в кофе. А еще, стрекотала Данунция, хорошо бы уехать из Москвы за город, но дела не позволяют, она же работает, а на досуге делает бижутерию, в основном бусы, которые продает коллегам и их знакомым.

Я слегка ошалела под лавиной информации, но, когда попыталась пойти в детскую, чтобы заниматься с Андре, Дана меня не отпустила. И все наши дальнейшие «занятия» всегда выглядели одинаково: едва я появлялась на пороге, Дана мгновенно хваталась за кофейник. В комнате у мальчика я так и не побывала. Андре сам приносил на кухню учебник, и, пока мать двоечника болтала, я живо делала ему домашнее задание. Навряд ли такое времяпрепровождение можно назвать полноценным уроком. В конце концов мне стало стыдно брать у Данки деньги, и я отказалась от ученика. Но наши отношения не прервались, мы с родственницей Гарибальди активно общались, а я по-прежнему писала для Андре сочинения на тему «Летние каникулы» или «Родной город». Стихийно возникшему приятельству немало способствовал тот факт, что мы жили в соседних домах. А кроме того, Дана изумительно готовила, из нее вышел бы отличный повар.