Максим Зайцев - Пятая аллея

10

Зайдя в дом, он увидел, как Маша складывает в свой оранжевый рюкзачок полотенце и крем от солнца. От истерики не осталось и следа.

– Хладнокровная тварь, как же ты быстро можешь все забыть, поделись со мной этимсекретом, я тоже так хочу! – подумал Никита, переживая, что очередной день испорчен.

– Нучо, отпи*дил кого-нибудь?! – спросила она с ехидной улыбкой на лице.

Ее маленькие черные глаза сверкнули, и на долю секунды Никита подумал, что ударь он ее, она бы не заплакала и не сжалась в комок как предыдущая его подружка, она бы набросилась на него. Тщетно конечно, но было бы интересно…

– Слышь ты, куда собралась – то?! Я еще не закончил!

– Не твое собачье дело! Куда хочу, туда и пойду, может на пляже кого-нить подцеплю…

Обычная тактика. Как-то раз она сказала ему, на одном из первых свиданий: «Останови-ка, Никитос, около этой заправки, тут у меня бывший работает, хочу забежать, поздороваться». А, на самом деле, на заправке был минимаркет, и она пошла туда за «Сникерсом», чтобы подарить его Никите.

– Ну, с такой жопой стопудово подцепишь!

Никита шлепнул ее по заднице, он знал, что ей это чертовски нравится.

– Отвали, не трогай меня!

Но Никита не послушал ее… и тронул, да так тронул, что ей это наверняка понравилось, судя по тому, как она вскрикивала при каждом поступательном движении…

После он молча встал с кровати и пошел искать по комнате купальные плавки.

– Я пошел на пляж, а ты как хочешь… можешь тут хоть весь день валяться, мне все равно, и я не собираюсь торчать дома, когда времени и так уже осталось немного, если ты, конечно, помнишь… четыре дня, потом домой.

Маша ничего не ответила, молча встала с кровати, и начала одеваться. Когда она поднимала трусики с пола, на ее животе образовалось несколько складок, а груди повисли как две груши. Обычное дело, но Никите это показалось не то чтобы «не очень сексуальным», а даже отвратительным. Он ничего ей не сказал, а просто развернулся и вышел во двор.

Первым делом он увидел черную вспышку на светло-желтой стене забора.

– Вот дерьмо, она же увидит и опять начнет орать, мол все, капец, что теперь делать, хозяйка увидит и заставит красить весь забор. А может моя тупоголовая спутница просто начнет повторять как заведенная: «пиз*ец, пиз*ец, пиз*ец».

Вся радость от недавно состоявшегося полового акта пропала в миг, улетучилась, мозг судорожно начал соображать, что же делать, как скрыть вспышку.

– Да ладно, чо мне перед ней оправдываться чтоли, сама виновата, овца!

Маша вышла в ярко-розовых сланцах, которые подчеркивали и без того яркий педикюр аналогичного цвета, в короткой полупрозрачной белой юбочке, и в оранжевом лифчике от купальника, за спиной висел довольно милый оранжевый рюкзачок. Волосы она убрала в хвост, на лице у нее были агрессивные солнечные очки с поднятыми вверх уголками оправ, словно она постоянно хмурит брови.

– Вечно всем недовольна, все те мало, сколько не давай! Сука! – подумал Никита, ведь в этих очках она была почти постоянно. Юг всё-таки…

– Что это за пятно на заборе? – спросила она требовательным тоном, как будто она сама выкладывала из камня этот самый забор, штукатурила его, а затем красила, долго выбирая оттенок.

– Ничего, ты идешь уже или где?

– Чо где?

– Что, где, когда! Игра такая есть! В нашем случае «что, где, куда», точнее что, где, туда! Поняла? – он улыбнулся, показывая ей тем самым, что чертовски остроумен..

Никита любил довольно часто, особенно последнее время, выкидывать плоские шутки, и дико бесился, когда Маша не смеялась над ними, он чувствовал себя глупым, ему даже казалось что он глупее ее. Это приводило его в ярость.

– Пиз*ец… – сказала она, с выражением, мол «Ну раз идиот, чо с тебя взять то», хотя сама даже не поняла плоскую шутку Никиты.

Никита еле сдержался, подумав – успокойся, не порти СЕБЕ отдых, она этого не стоит.

Они пошли на пляж.

Кооператив, в котором сейчас жили Маша с Никитой, был расчерчен дорогами как тетрадный лист, в клеточку, где аллеи ограничивали квадратные участки по 5 соток. Таких кооперативов в округе было около десятка. От моря их «Южный» был первым, но до берега пешком – минут 30 по жаре, да и тротуаров особо не было, так, вдоль дороги по обочине. Проезжавшие мимо машины гремели всеми костями, особенно грузовики. Дороги оставляли желать лучшего – неприятно, когда рядом с тобой проносится железная лязгающая махина, при этом еще и поливает тебя ароматом неисправного выхлопа. Когда же дело касалось перехода на противоположную улицу сквозь кольцо3, настроение отдыха вовсе пропадало. Грузовики останавливались, чтобы уступить дорогу, выпуская при этом разряженный воздух из вакуумных баллонов4.

Вся эта процедура сопровождалась оглушительным и зачастую внезапным шипением.

Когда же тяжелые машины трогались с места, пытаясь проскочить перекресток, из их выхлопных труб, кстати не всегда целых, да что там, почти всегда дырявых, вылетало облако отравляющего черного дыма. Следствие неисправного двигателя и плохой солярки.

В нагрузку к шипению теперь добавлялся еще и рев выхлопа, которым окончательно сдувало весь настрой нашей парочки. Особенно это раздражало Никиту.

Их домик был построен в эпоху всеобщего равенства и единства советского народа и представлял собой прямоугольную коробку с двускатной крышей. В комнате хватало места, чтобы разложить диван, поставить столик и 4 стула. Сбоку к домику примыкала веранда. Такая же прямоугольная коробка, только с плоской крышей.

Дом №14 по 5 аллее.

Софья Ленардовна взяла пульт для телевизора. Черного цвета он был лишь, когда внуки подарили ей телевизор «Самсунг» с плоским экраном в начале 2012 года. Все время она держала его в заводской упаковке —прозрачном кульке. За три года кулек покрылся множеством заусенец, и повторял контуры кнопок. Прозрачный целлофан стал бледно-серого цвета.

Она довольно быстро разобралась с этим чудом техники, несмотря на общесложившееся мнение. Со временем у нее выработалась мышечная память, и она нажимала на кнопки, уже не глядя, выбирая нужный канал.

До недавнего времени она работала в местном техническом университете на кафедре «Глубокой очистки и опреснения морской воды». Специалист по Биологическим очистным сооружениям. Заведующая лабораторией оценки качества воды.

Свой участок она получила от университета в те далекие времена, когда статус «университет», заменяло определение «институт». Исследовательский институт, где Софья Ленардовна Шейн была заведующей кафедрой. Но долгое время удерживать такую должность не смогла, не смотря на то, что являлась ее основателем. До того, как открыть отдельное направление «Глубокой очистки», она написала множество научных работ на данную тему. Запатентовала свое первое изобретение по опреснению морской воды. Критиков хватило. Долгое время ее разработку высмеивали, мол, вода становится пресной, но на вкус похожа на жареную пластмассу, почвой для таких доводов являлось прежде всего банальная зависть, а уже потом несовершенство конструкции. Вернее, как выяснилось позже, ее изобретение состояло из обычной трубы с последовательно установленными в ней фильтрами из различных материалов. По замыслу, при прохождении воды через каждый фильтр происходили химические реакции, по средствам которых и происходило опреснение. Ошибка состояла лишь в том, что на каком-то из циклов фильтрующие элементы были установлены не в той последовательности. Необходимо было поменять фильтра местами, и неприятный запах уходил. Вода становилась просто безвкусной. После обнаружения такой ошибки, так называемые коллеги Софьи Ленардовны, то и дело взмахивали руками, обсуждая на семинарах и симпозиумах эту оплошность. Они уверяли друг друга, что на месте Софьи сразу же бы сообразили в чем тут дело, кто-то даже уверял своих коллег, мол, как научный работник мог допустить такое?!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Ракушечник (ракушняк) – натуральный природный камень, горная порода, относится к чистым известнякам. Добывается в месторождениях Автономной Республики Крым.

Комплекс кенасс – памятник архитектуры 18 в. государственного значения. В настоящее время в нём проводятся экскурсии, а также размещены небольшой музей караимской культуры и кафе караимской кухни под названием «Караман».