Джеймс Кэрол - Хищница

Уинтер положил трубку, засунул телефон в карман джинсов и взял за стойкой чистый нож. Осторожно переступив через тело, он сел за свой стол и принялся есть.

Блондинка оставила на столе газету, которая была у нее в руках. Она была аккуратно сложена. Уинтер раскрыл ее и развернул к себе. Под округлыми буквами названия «Хартвудская газета» был крупно напечатан заголовок: «Жестокое убийство семейной пары». Автором статьи являлся некто Грэнвилл Кларк. Присмотревшись, Уинтер обнаружил, что страницы газеты начали желтеть от старости. Она была датирована январем шестилетней давности.

Справа от статьи была фотография убитой пары. Они были молоды, счастливы, улыбались, в глазах светились мечты о блестящем будущем. Фотография была больше похожа на портрет, чем на снимок, но, даже несмотря на некоторую натянутость улыбок и постановочную позу, было очевидно, что они были счастливы вместе. Подпись гласила, что их звали Лестер и Мелани Рид.

Из статьи Уинтер выяснил, что на момент убийства Лестер и Мелани было немного за двадцать. Всю свою жизнь они прожили в Хартвуде. Также упоминалось шерифское управление округа Монро, значит, город Хартвуд – где-то на юге штата. Лестер работал в магазине, принадлежащем его семье, а Мелани была учителем в местной начальной школе. Поженились они за год до убийства. Их жизнь оборвалась, не успев начаться.

В статье было больше воды, чем фактов, и у Уинтера сложилось ощущение, что она писалась в спешке. Скорее всего, убийство совпало с днем сдачи газеты в печать. Если это и правда было так, значит, материал готовился в последний момент и времени на то, чтобы раскопать подробности, просто не было.

Газету она оставила на столе специально. Если бы это был последний выпуск «Нью-Йорк Таймс», то да, он мог бы поверить, что это просто забывчивость. Но газета была старая, такую не найдешь на любом столике в кафе. Блондинка явно сделала это намеренно. Кроме того, она постоянно стучала по ней пальцами, когда они разговаривали. Она хотела, чтобы он ее заметил.

Он быстро пробежался по остальным страницам. Кроме убийства в газете не было ничего интересного. Все сводилось к обычным публикациям местной газеты – объявления о свадьбах, рождениях, похоронах и городских событиях. Значит, она хотела, чтобы он прочитал статью об убийстве. Для чего? Единственный вариант – она имела к нему какое-то отношение. С учетом того, что она сотворила с поваром, это было очень даже возможно.

Достав телефон, Уинтер погуглил «Хартвудскую газету». Веб-сайта у нее не было, но зато нашелся сайт «Вестника демократов Рочестера». Рочестер – это тот город, где располагалось шерифское управление. Туда было логичнее всего поехать в надежде получить дополнительную информацию. Онлайн-версия архива не позволяла углубиться в период шестилетней давности.

Когда раздались полицейские сирены, Уинтер все еще ел. Сирены выли, мигалка раскрасила ночь в красно-голубые цвета. Двое полицейских выскочили из машины с пистолетами наголо. Конечно, Мендозы среди них не было, и это неудивительно. Ближайший полицейский участок располагался буквально в паре кварталов, и наверняка оттуда они и приехали. А пока Мендоза доберется сюда из Бруклина, пройдет немало времени.

Колокольчик приглушенно зазвенел, и дверь распахнулась. Полицейский, который был за рулем, вошел внутрь первым, за ним последовал и напарник. Он взглянул на тело повара, а затем на Уинтера.

– На пол! Руки за голову!

– Это вряд ли, – покачал головой Уинтер.

Полицейский вытаращил на него глаза. Этот взгляд Уинтер знал хорошо. В нем смешались удивление, недоумение и возмущение. Водитель был ниже своего напарника, но явно старше и опытнее. Ему было лет сорок пять, у него были голубые глаза и черные волосы. Глубокие морщины испещрили его лоб. Судя по нагрудному значку, его звали Причард, а напарника – Коллинз. Уинтер отрезал кусок омлета и положил его в рот. Причард направил на него пистолет и прицелился.

– На пол, я сказал!

– Или что? Убьете меня? – с сомнением покачал головой Уинтер. – Я так не думаю. И я знаю, что вы не подойдете сюда и не будете выволакивать меня из-за стола, потому что это место преступления и здесь нельзя нарушать обстановку, иначе вам грозят большие неприятности. Я как раз ее не нарушаю, потому что я – ее часть. Поэтому, если не возражаете, я доем свой завтрак. Скорее всего, в следующий раз мне придется поесть еще не скоро, так что уж лучше я воспользуюсь возможностью сейчас.

Он наколол на вилку несколько кусочков картошки и съел. Причард так и смотрел на него с открытым ртом. Наконец, словно очнувшись, он опустил пистолет и начал совещаться с Коллинзом.

Пока они говорили, Уинтер закончил есть, допил остаток кофе и вытер рот и руки салфеткой. Затем он аккуратно сложил ее, положил на стол и откинулся на спинку стула. Больше всего ему не давала покоя бессмысленность этого убийства. Так не должно быть! Этот повар должен был переворачивать бургеры и подпевать Элвису на протяжении долгих лет, а вместо этого его скоро замерят, положат в ящик и сожгут.

Он смотрел на полицейских до тех пор, пока они не закончили разговаривать и не переключили свое внимание на него. Не говоря ни слова, он встал, перешагнул через тело, повернулся и сложил руки за спиной.

Защелкнув наручники, Причард стал зачитывать права. Уинтер его не слушал, а производил расчеты времени прибытия Мендозы. Мысленно он дал ей полчаса. С момента его звонка в 911 прошло пять минут, значит, осталось еще двадцать пять. Сейчас же оставалось просто склонить голову и отдаться на волю системы.

Причард закончил никому не нужную речь и спросил Уинтера, понятны ли ему права. Уинтер ответил утвердительно, и Коллинз воспринял это как сигнал к действию. Выведя его под руку на улицу, он посадил его на заднее сиденье. В машине пахло свежей рвотой. Хоть кожаные сиденья и были тщательно вытерты, запах никуда не делся. Заднее сиденье было отгорожено. Присматривать за задержанным полицейские могли через толстое плексигласовое окошко, а приструнить его при необходимости – через сетку рядом с ним. Дверных ручек и стеклоподъемников на заднем сиденье не было.

Тем временем подъехала вторая полицейская машина с мигалкой и встала прямо перед первой. Плексиглас искажал изображение, но разобрать, что проиходит, было вполне возможно. Он увидел, как Причард и Коллинз подошли и пожали руки двум полицейским в штатском. Они о чем-то говорили, жестикулируя, несколько раз посмеялись. Причард явно рассказывал им, что случилось в кафе.

Закончив разговор, Причард сел за руль и завел машину. Как только Коллинз захлопнул свою дверь и уселся рядом, он резко дал по газам и, проехав задним ходом пятьдесят метров, вывернул руль влево и нырнул в узкий проезд, заставив Уинтера кататься по заднему сиденью. Когда он вернулся в сидячее положение, они уже вовсю набирали скорость.

– Ну и дегенерат нам попался, да?

Коллинз ответил не сразу. Он повернулся к Уинтеру, поймал его взгляд и только после этого сказал:

– Да, полный придурок.

Уинтеру было не привыкать к оскорблениям. В детстве он прошел школу выживания в этой области. После ареста отца его мать, взяв сына, пустилась в бега в надежде избежать позора. За шесть лет, с его одиннадцати до семнадцати лет, они сменили пятнадцать городов и десять штатов. И в каждой новой школе его пытались травить.

Дальше Причард и Коллинз перешли к обсуждению игры «Джайантс» в этом сезоне и уже через пару минут подъехали к полицейскому участку. Несмотря на ранний час, в окнах горел свет. Задняя дверь распахнулась, и Уинтера вытащили из машины. Он вдыхал ночной воздух, прислушиваясь к шуму города. По его расчетам, в роли задержанного ему оставалось быть двадцать две минуты.

– Пошел! – подтолкнул его Причард, и он направился к входу. Оформление заняло двадцать минут. Фотографирование, отпечатки пальцев, бумаги. Он не сводил глаз с часов и на двадцать второй минуте стал намеренно тянуть время. Мендозы все не было. На двадцать восьмой минуте его привели в комнату допросов. Дверь захлопнулась, и он остался один. Попадание в эту комнату в его планы не входило.

Мендоза уже должна была быть здесь. Оператор 911 должен был записать ее имя, вся необходимая информация для связи с ней у него есть. Почему же ее до сих пор нет? Одного телефонного звонка в Главное управление должно быть достаточно, чтобы подтвердить ее существование. Там же есть ее домашний телефон, кто-то должен был с ней связаться. Она может не отвечать на мобильный, но стационарный телефон – другая история! Хотя перед сном она могла намеренно снять трубку с аппарата.

Уинтер и эту вероятность учел в своем первоначальном плане. В этом случае на ее адрес отправили бы машину, и кто-то бы стучал в дверь до тех пор, пока она не открыла. В это время суток Бруклинский мост абсолютно пуст, да и на улицах нет никаких заторов. До Бруклина – максимум двадцать минут езды.