Дженнифер Ли Кэррелл - Шифр Шекспира

У противоположного конца коридора стоял старший инспектор Синклер.

— Если позволите, — сказал он, — я хотел бы спросить еще кое о чем, пока вы не ушли.

Несмотря на любезный тон, было ясно: это не просьба.

Мы с сэром Генри нехотя отправились за ним обратно в театр, где поднялись на одну из нижних галерей у самой сцены. Нас встретил молоденький разносчике чаем в пенопластовых стаканчиках. Я заставила себя проглотить едва теплое пойло, походящее больше на меловую болтушку, чем на чай с молоком.

— Не затруднит ли вас описать подробнее свою недавнюю встречу с профессором Говард? — предложил Синклер.

В черных брюках, свободном пиджаке и голубом джемпере с вырезом-лодочкой он мог сойти за денди где-нибудь в пригороде; здесь этого хватало лишь на то, чтобы смешаться с толпой. Тем не менее он как будто сиял — потаенным светом. «Нелегко будет провести его, смотри — обожжешься», — сказала я себе, а вслух ответила, пытаясь избавиться от дрожи в голосе:

— Пожалуйста.

В конце концов, отступать было поздно. И кто меня за язык тянул?

— Откуда начинать?

— С начала, если позволите.

Ранее, тем же днем, в тенях нижней галереи звенело мое язвительное хихиканье.

— Ребята, мы же не вестерн ставим, а страшилку. Где напряжение? Соберитесь!

Все на подмостках замерли. Джейсон Пирс, австралийская звезда экшенов, который, как мог, старался добиться натурального трагизма, утер со лба пот.

— Соберешься тут, на таком пекле!

Его можно было понять. В разгар летнего дня — Африка, да и только! — сцена искрилась позолотой и багрянцем, бесстыдная, как викторианский бордель.

— Каком пекле? — спросила я. Все повернулись в мою сторону, щурясь на солнце, чтобы найти меня в полутьме галереи. — Мы на башне Эльсинора, мистер Пирс. Озираем заснеженные поля и узкий холодный пролив, отделяющий нас от Швеции. Дует ледяной ветер. И сейчас полночь. — Я выскользнула из-за стола и ступень за ступенью спустилась во двор. — Тот самый час, когда три ночи подряд сюда являлся призрак, при виде которого у бывалых солдат душа уходила в пятки. Вам было бы плевать, что им там померещилось, не скажи друг, что привидение похоже на вашего покойного отца. — У подножия лесенки я остановилась — руки в боки — и посмотрела на Джейсона. — А теперь сделайте так, чтобы я вам поверила.

Справа от него сэр Генри, дремавший на троне, пошевелился.

— А-а, — пробормотал он. — Похоже на вызов.

Взгляд Джейсона переметнулся на меня.

— Покажите как, — произнес Пирс, хитро ухмыльнувшись, и с силой воткнул шпагу в доски подмостков.

— Встречный вызов, — добавил сэр Генри. Вот кто забавлялся вовсю!

Я уже знала, что играть за актеров — табу, если следовать законам театра, но порой — тоже в силу возраста — была готова наплевать на условности. Вот и сейчас, вместо того чтобы отшить провокатора, сказала себе: «Не дрейфь! Будет весело!»

Текст я знала почти наизусть. Могла с закрытыми глазами пробежать вслед за принцем и Горацио, увлекаемыми призраком в доспехах Гамлета-старшего к самому краю преисподней. Я уже рисовала себе эту захватывающую погоню — по всей сцене, балкону, пустому двору и трем галереям до самой островерхой крыши.

Может, не сверхново, зато было бы на что посмотреть, если бы Джейсон потрудился отнестись к своей роли серьезно. Я выбрала его не за славу, а за редкую способность сочетать взрывную ярость с романтической задумчивостью. На беду, в последние недели он все больше валял дурака, вместо того чтобы играть: читал реплики по диагонали и острил по поводу роли, пьесы и самого Барда. Если я в скором времени не добьюсь от него хоть сколько-нибудь настоящего чувства, получится не Шекспир, а пародия.

Я прошла через двор и взбежала на сцену, на ходу собирая волосы в «хвост». Шпага все еще качалась на острие. Когда я схватилась за эфес, она загудела, как камертон.

— От Шекспира должно бросать в дрожь, — тихо сказала я, аккуратно выдергивая клинок.

— Попробуй меня испугать, — шутя, отозвался Джейсон.

— Я — за Гамлета, ты — за Горацио.

Труппа радостно заулюлюкала и засвистела. Джейсон вспыхнул, но когда кто-то кинул ему шпагу, подхватил ее и кивнул мне. Я приняла его вызов, а ему от моего было не отделаться.

Я оглянулась на помощника режиссера, и тот рявкнул:

— По вашему знаку, сэр Генри!

Он встал с трона и удалился за декорации. Тотчас зазвонил колокол. Дохнуло свежим воздухом: двойные двери в углу сцены открылись. Я медленно обернулась. В тени проема стоял сэр Генри — тень короля в ночи, укутанная в плащ с капюшоном.

— «Да охранят нас ангелы Господни»[4], — прошептала я и, перекрестившись, бросилась навстречу привидению, Джейсон — за мной.

Когда мы подбежали к проему, тень исчезла, а двери оказались накрепко закрытыми. Я резко развернулась, озираясь по сторонам. Для этого акта я отказалась от призрака, заменив его вспышками света вроде солнечных зайчиков, которые могли выскакивать отовсюду.

Так и случилось: блик заплясал на скамьях нижней галереи. Я шагнула вперед, но Джейсон меня удержал:

— «Не надо, принц». — Он крепко сжал мое плечо — значит, все же принял свою роль всерьез. И удержал бы, если бы так было нужно.

Хоть что-то его проняло. Для начала неплохо. Я нырнула ему под руку, освобождаясь от хватки, и бросилась вниз со сцены, где пробежала через двор и три пологих ступеньки, ведущих на нижнюю галерею. Призрака не было. «Ад и проклятие!» Во дворе вдруг кто-то вскрикнул. Я обернулась, проследила за жестами и нашла, что искала: сияющую искру на третьем ярусе галереи. Джейсон уже несся ко мне, так что прежний путь был для меня отрезан. Пробежав вдоль скамеек, я перемахнула ограду и соскочила во двор, мчась к дворцовым дверям в тылу сцены. Достигнув ближайшей лестницы, я рванула наверх, через одну, а то и две ступени — и дальше, на галерею.

Пусто.

Погоди-ка… справа, ярусом ниже, мой глаз уловил новую вспышку — и именно в этот миг на меня налетел Джейсон. Метнувшись вправо, я проскочила мимо него, загрохотала по лестнице на второй этаж, к средней галерее. Вот оно! Зайчик еще мерцал там — в самом дальнем углу между кресел отсека, который Сирил велел называть «джентльменской ложей». Я выскочила в коридор, пробежала до первой из таких лож и ворвалась внутрь. Там было пусто. Как и во второй.

На противоположной стороне мелькнула вспышка. Потом еще и еще, пока весь театр не заискрился, будто кто выпустил в полет тысячу светлячков или духи слетелись сюда со всего королевства. Миг — и огни разом потухли. Все затаили дыхание, и тут из-под сцены раздался стон — вопль души, не знающей покоя.

Близился конец акта. Я повернулась уходить и обнаружила в дверях Джейсона, который стоял там с обнаженной шпагой, преграждая мне путь. Черт! Я так увлеклась ролью и поисками призрака, что совсем о нем забыла.

— «Нельзя, — буркнул он. — Одумайтесь».

Шагнув вперед, он ударил по моему клинку. Заскрежетала сталь. Резко крутанув запястьем, Джейсон выбил шпагу у меня из рук, и та, сверкнув на солнце, со звоном упала во двор — труппа только порскнула в стороны, как вспугнутая воробьиная стайка.

— Как насчет просьб о пощаде? — ухмыляясь, произнес Джейсон. Горацио у него то и дело заговаривал с австралийским акцентом. — На коленях в самый раз.

Я попятилась и уперлась в невысокую ограду. Пришлось присесть, чтобы одолеть минутное головокружение. Высота в один этаж неожиданно показалась мне больше, чем думалось

— Помнишь тот кусочек о милосердии из «Венецианского купца»?

— «Не действует по принужденью милость»[5], — отчеканил он. — Но не моя.

— Мне больше нравится следующая строчка. — Оттолкнувшись как можно легче, я перекинула ноги через ограду. — «Как теплый дождь, она спадает с неба». — И, только он бросился ко мне, спрыгнула. Тремя с половиной метрами ниже я подобралась после удара о землю и кинулась к шпаге, лежащей посреди двора. Джейсон прыгнул за мной, но когда приземлился, я встретила его во всеоружии.

Он замер, тяжело дыша: острие моего клинка находилось в двух десятках сантиметров от его живота.

— У тебя табун кенгуру на крыше потоптался?

— Как это понимать? — спросила я, чувствуя, что блузка липнет от пота к спине, брюки на колене порваны, а вся щека в грязи.

— «Больная на всю голову» — вот как! По-нашему, по-австралийски! — взревел он. — Двинутая, как полный цех Болванщиков! Можешь прыгать хоть с небоскреба, Кэт Стэнли, только объясни одно: как мне после этого цирка читать «быть или не быть»?

Я спрятала шпагу.

— Вот теперь ты Гамлет.

Джейсон сжал кулаки. Мне показалось, что он на меня бросится, но в следующий миг его взгляд привлекло что-то за моей спиной, и он переменился в лице.