Ирвин Леруа - Кровавый снег

– Не переусердствуй, иначе я воображу себя непорочной девственницей времен Рыцарей Круглого Стола и буду ходить в средневековом головном уборе, укутанная в прозрачную ткань, – заворковала Марта.

Теперь засмеялись они оба. Ирвин наклонился и поцеловал руку своей спутницы.

– Ты прощен, – вздохнула она. – Теперь я могу рассказать все, что узнала от нашего славного спасателя.

– Ага, – пробормотал Ирвин, – так я и думал…

– Здесь, в Куршевеле, есть еще одна юная особа, питающая нежные чувства к нашему Рене. Она могла бы многое рассказать, если бы захотела. Ирвин приподнял бровь.

– Вот это да!

– Я никогда не упускаю возможности раздобыть какую – нибудь информацию. Лежа на носилках и наблюдая за тем, с какой нежностью на меня смотрел этот Апполон, я подумала, что он наверняка должен знать бывшего спасателя Рене Пра. Но для форсирования разговорчивости савояра было только одно средство.., которое я и применила. Я задала ему вопрос в нужный момент, и он страшно разъярился от того, что у него оказался неожиданный соперник, понимаешь? Мужское тщеславие и ревность. Чтобы отвратить меня от него, он рассказал пару-тройку назидательных историй о похождениях Рене и вдруг упомянул имя некой Дени Мормац, самой несчастной из его жертв. Как ему кажется, она работает продавщицей в сувенирном магазине.

– Дени Мормац.., отлично! А не упоминал ли ваш чичисбей [13] в ряду типичных примеров безнравственности Рене роман с Лореттой Фабр?

– Ни разу. Я попыталась намекнуть ему, что вроде бы Рене совершал свои амурные набеги в районе Шамбери, но он никак не реагировал. Не думаю, чтобы у него была какая-то причина скрывать это имя.

– Вывод: Лоретта никогда не была в Куршевеле, хотя она заядлая лыжница. Следовательно, если Рене хитрый пройдоха – а я все больше и больше склоняюсь к этой мысли, – то он «засадил» себя в тюрьму именно в Шамбери, где живет Лоретта, единственно для того, чтобы дезориентировать агентов, бросившихся по его следам. Короче говоря, ему нужно было удалить их как можно дальше от того места, где у них есть возможность что-нибудь разузнать.

Принцесса подождала, пока мимо пройдут два молодых человека и спросила:

– И это нечто находится там же, где Дени Мормац? Может быть, ты и прав… Я могла бы взять интервью у этой малышки, условно назовем ее Ариадной.

– Да, пожалуй я прибегну к вашим услугам. И не только потому, что вы путем соблазнения объекта, причем любого, пола, блестяще выпытываете все, что вам нужно…

– О, Ирвин. Ты меня слишком уж экстраординируешь. Женщины…

– Меня всегда интересовало, где вы откапываете ваши неологизмы, – улыбнулся Ирвин. – Похромайте немножко в память о нашей утренней комедии, чтобы усыпить бдительность наших соглядатаев.

– Ты – действительно считаешь, что нужно хромать?

– Уверен, что это придает вам особый шарм.

– Ладно. Но только немножко, вот так. – Марта поднялась и сделала несколько шагов.

– Марта, вы повредили правую ногу!

– А, черт, забыла!

Терраса постепенно заполнялась народом. Гвалт стоял ужасный, потому что каждый, рассказывая о своих утренних впечатлениях, стремился перекричать соседа. Ирвин и принцесса вернулись в бар.

– Зря вы так рано начали ходить, мадам, – крикнул им Анри, – ведь ваша нога еще болит? Марта изобразила слабое подобие улыбки.

– Вы правы, Анри. Силы воли уже не хватает, боль пересиливает.

– На вашем месте я лежал бы сейчас в постели с горячим компрессом. Это лучшее средство, поверьте.

– Ах, нет, увольте. Когда я лежу, я дурею. Лучше ходить. Нет ли у вас взаймы какой-нибудь тросточки?

– Сию минуту, мадам.

Рядом со стойкой, на высоком табурете, мужчина лет тридцати в затемненных очках приветливо улыбался Марте.

– Потянули ногу?

– Да, месье. Ехала сегодня утром с большой скоростью по глубокому снегу.

– Подобная неприятность случилась и со мной в прошлом году в Кортина д'Ампеццо. Ничего страшного, хотя немного больно.

Помогая Марте усесться, Ирвин толкнул незнакомца локтем.

– О, простите, – извинился он.

– Не беспокойтесь.

И между ними сразу установились простые и теплые отношения, как это бывает с людьми хорошо воспитанными и увлекающимися одними и теми же вещами. Они обсудили сломанные конечности, вывихи, лекарства, врачей, слалом, гонки, рекорды, стили, чемпионаты и еще массу всяких тем. Марта демонстрировала восхитительную наивность, Ирвин шутил. Их собеседник оказался образованным, всезнающим и спокойным – короче, вполне светским человеком. В его безукоризненном французском лишь некоторые слова выдавали иностранца.

Но с первой минуты Ирвин знал, что именно этот тип держал его менее двух часов назад под прицелом. Представился он коротко: Элиас Жуани, из Финляндии…

– Нельзя ли как-нибудь устроить, чтобы все это мне принесли в отель?

– Конечно, мадам. Я сама приду туда вечером. Целый час принцесса изощрялась в изобретательности. Она накупила кучу всяких безделушек, ни разу не спросив о цене. Продавщица была очарована элегантной клиенткой, которая под конец заявила:

– Поздравляю вас мадемуазель, вы прекрасная продавщица. Я отлично провела время. Сколько я вам должна?

– Триста сорок тысяч семьсот сорок франков, мадам, – ответила Дени Мормац.

Марта достала пачку купюр из кармана пальто и заплатила.

– Вы работаете здесь круглый год?

– О нет, только в зимний сезон. С мая по сентябрь я работаю в Экс-ле-Бене.

– Тоже продавщицей?

– Да, только там покупатели не такие, как здесь. У девушки был приятный, мелодичный голос. К тому же Марта никогда не видела настолько миниатюрную и в то же время пропорциональную фигурку, как у Дени Мормац.

«Венера-Дюймовочка», – подумала Марта, входя в магазин. – «От силы метр пятьдесят с каблуками».

Потом, когда она смотрела, как Дени, встав на стул, доставала что-то с верхней полки, ей пришла в голову другая мысль: «Если представить ее себе в интимной обстановке с великаном Рене Пра, в голову начинают лезть всякие непристойности».

– Здешние молодые люди, наверное, ухаживают за вами?

– Молодые как раз не очень. Зато все остальные… Не знаю куда деваться от приставал. Если бы они знали, до какой степени мне на них плевать.

Марта погладила ее по голове. Волосы Дени были тонкие и вьющиеся.

– Похоже, вы влюблены?

– Да, мадам, – просто ответила Дени. – Это ведь не возбраняется?

– Напротив! Вы такая симпатичная.

– Спасибо, мадам. Если позволите, я отвечу вам тем же.

– Ну вот, теперь мы квиты. Не сочтите меня чрезмерно любопытной, но кто он – из местных? Легкая тень пробежала по лицу Дени.

– Да. Но он не появляется уже несколько дней…

– И вы смертельно скучаете…

– О, да.

– Он надолго уехал?

– Не знаю, надеюсь, что нет.

– Пишет, наверное, каждый день?

– Увы, нет.

– Скажите, какой лентяй!

– Он просто не может. Иначе написал бы. Вы не представляете себе, насколько он ко мне внимателен.

– Не сомневаюсь. Как бы я хотела вернуться в ваши годы, влюбиться в кого-нибудь… Это так волнительно!.. Вы познакомились здесь, в Куршевеле?

– Нет, мы встретились в прошлом году в Экс-ле-Бене. Рене работал спортивным тренером. Он мне сразу понравился.

Марта отметила, что Рене явно предпочитает скромных и благоразумных девушек. В Шамбери Лоретта, здесь Дени. По-видимому, это своего рода стремление уравновесить свое непостоянство.

– Как его зовут?

– задушевным тоном спросила Марта.

– Рене, мадам. На этот вопрос Дени ответила уже гораздо суше. Она явно не собиралась говорить дальше на эту тему. Марта сделала вид, что не заметила.

– Рене… – мечтательно протянула она, – такое приятное имя… Рене… Боже мой! Уж не Рене ли Рра ваш возлюбленный! Приветливое личико Дени сразу стало настороженным.

– Почему вы так решили, мадам?

– Ну-у.., в общем-то… Просто у меня в голове имя приклеилось к фамилии. Вот и все!

– Вы его хорошо знаете?

– М-м… Как сказать… Нет, наверное, не так уж хорошо. Просто он дал мне несколько уроков спуска на горных лыжах. Я даже осталась должна ему, ведь он так быстро испарился. Мне хотелось бы ему заплатить…

Сыграно это было великолепно. Марта что-то бормотала, запиналась, и в результате создалось впечатление, что у нее с Рене что-то было, дело зашло довольно далеко, и теперь она стремится всячески убедить в обратном. Игра на тонких струнах ревнивой любящей женщины – Марта была специалистом в этой области.

– Да, я понимаю, мадам, – прошептала Дени с глазами полными слез. – Только чему верить…

– О, я знаю Рене. Вы такая красивая… Дени изо всех сил пыталась выдавить из себя улыбку.

– Это ничего… Не важно… Когда человека любишь, надо принимать его таким, какой он есть. Рене меня любит, это несомненно, но он нравится стольким женщинам! Разве его в том вина?