Р. Стайн - Маска одержимости

— Кем ты будешь на Хэллоуин? — спросила Сабрина Мэйсон, водя вилкой по ярко-желтым макаронам.

Карли Бет Колдуэлл вздохнула и покачала головой. От света ламп под потолком школьной столовой ее каштановые волосы блестели.

— Не знаю. Может, ведьмой.

У Сабрины от удивления даже рот приоткрылся:

— Ведьмой? Кто? Ты?

— А почему бы и нет? — спросила Карли Бет, пристально посмотрев на подругу.

— Да мне казалось, ты ведьм как огня боишься. — Подняв вилку с макаронами, Сабрина начала жевать. — По-моему, эти макароны делают из резины, — жалобно протянула она, старательно жуя. — Хоть из дома обед приноси.

— Вовсе я не боюсь ведьм! — сердито ответила Карли Бет, сверкнув глазами. — Ты считаешь меня пугливой овцой, так что ли?

Сабрина хихикнула:

— Ага.

Резким движением головы она откинула за плечо свои черные волосы, стянутые на затылке в конский хвостик:

— Эй, Карли Бет, не вздумай есть эти макароны. Это же гадость. — Она протянула руку к вилке с макаронами, которые Карли Бет собиралась отправить в рот.

— Но я есть хочу! — возмутилась Карли Бет.

В столовой было людно и шумно. За соседним столиком мальчишки-пятиклассники перебрасывались недопитым пакетом с молоком. А Чак Грин сделал шар из красного фруктового рулета и отправил все это липкое месиво целиком в рот.

— Фу! — произнесла Карли Бет, гадливо сморщив носик. Потом снова повернулась к Сабрине: — Вовсе я не овца, которая боится собственной тени. Просто все уматываются надо мной и…

— Карли Бет, а как насчет прошлой недели? У меня? — Сабрина надорвала пакетик чипсов и протянула его подруге.

— Ты про эту историю с призраком? — спросила, нахмурившись, Карли Бет. — Это было так глупо.

— Но ты поверила, — промычала Сабрина с набитым ртом. — Ты же поверила, что у меня на чердаке живет привидение. Посмотрела бы на себя, когда потолок заскрипел, и мы услышали, что там кто-то ходит.

— Это подло! — жалобно сказала Карли Бет, закатывая глаза.

— А когда ты услышала, как кто-то спускается по лестнице, ты стала белее мела и завизжала как резаная, — продолжала Сабрина. — А это были Чак и Стив.

— Но ты же знаешь, что я боюсь привидений, — вспыхнув до корней волос, возмутилась Карли Бет.

— А также змей, насекомых, громких звуков, темноты и… ведьм! — выложила Сабрина.

— Ты-то что смеешься! — надулась Карли Бет, оттолкнув свой поднос. — Не могу понять, почему каждый, кому не лень, считает своим долгом надо мной потешаться? Даже ты, моя лучшая подруга.

— Прости меня, Карли Бет, — искренне извинилась Сабрина. Перегнувшись через стол, она положила ладонь на руку Карли Бет. — Просто тебя так легко напугать. Трудно удержаться. Ладно. Хочешь еще чипсов? — И она протянула пакет.

— Как бы я тебя не напугала в один прекрасный день, — пригрозила ей Карли Бет.

Сабрина рассмеялась:

— Дудки!

Карли Бет продолжала дуться. Ей было одиннадцать лет, но круглое личико и маленький нос пуговкой (который она просто ненавидела и всегда мечтала, чтобы он был побольше) делали ее еще более юной на вид.

Сабрина же, напротив, выглядела старше своего возраста. Высокая, смуглая, с большими черными глазами. Прямые, черные, как смоль, волосы она завязывала на затылке хвостиком. Все, кто видел их вдвоем, думали, что Сабрине лет двенадцать-тринадцать.

На самом деле Карли Бет была на месяц старше своей подруги.

— А может, я и не буду ведьмой, — задумчиво проговорила Карли Бет, положив подбородок на ладони. — Вот возьму и сделаюсь отвратительным монстром с вылезшими из орбит глазами и зеленой слизью, текущей по лицу и…

От внезапного грохота она вскрикнула.

Она даже не сразу сообразила, что это всего лишь звон упавшего подноса.

Обернувшись, она увидела красного как рак Гейба Мозера, собирающего с пола свой обед. В столовой засвистели, заулюлюкали и зааплодировали.

Карли Бет сжалась на своем стуле. Ей было ужасно стыдно, что она вскрикнула.

Не успела она прийти в себя, как чьи-то крепкие руки схватили ее сзади за плечи.

Отзвуки ее дикого вопля еще долго звенели в стенах столовой.

Послышался смех.

За соседним столом кто-то гаркнул:

— Так держать, Стив!

Она оглянулась. У нее за спиной стоял ее приятель Стив Босуэл. С коварной ухмылкой на лице.

— А вот и мы! — Он легонько хлопнул ее по плечу.

Потом отодвинул стул рядом с Карли Бет и сел. Его закадычный дружок Чак Грин бросил на стол свой рюкзак и плюхнулся на стул рядом с Сабриной.

Стив и Чак были до того похожи, что их можно было принять за братьев. Оба высокие и худощавые, с карими глазами и лукавыми ухмылками. Прямые каштановые волосы обычно спрятаны под бейсбольными кепками. И одеты всегда одинаково: в выцветшие голубые джинсы и темные тенниски с длинными рукавами.

И оба любили пугать Карли Бет. Им нравилось застать ее врасплох, чтобы она подпрыгнула до потолка и завопила не своим голосом. Часами вынашивали они новые и новые способы довести ее до крика.

Бесчисленное множество раз давала она себе зарок, что больше никогда-никогда не попадется на их дурацкие трюки.

И всякий раз они вновь добивались своего.

Карли Бет всегда грозилась отплатить им той же монетой. Но придумать что-нибудь путное не удавалось.

Чак потянулся за остатками чипсов в пакете Сабрины. Она игриво хлопнула его по руке:

— Не суй лапу, куда не след!

Стив протянул Карли Бет что-то завернутое в фольгу:

— Хочешь сэндвич? Я сыт.

Карли Бет подозрительно осмотрела протянутый сэндвич:

— С чем? Просто умираю от голода.

— С индейкой. Хочешь? Только она слишком сухая. Про майонез мама забыла.

— Конечно, буду. Спасибо! — воскликнула Карли Бет. Взяв сэндвич, она развернула его и откусила большой кусок.

Она начала жевать.

Гм. Что-то странное на вкус. Жесткое и кисловатое.

И тут она заметила, что Стив и Чак уж больно подозрительно смотрят на нее. И опять эти вечные улыбочки.

Карли Бет перестала жевать.

Чак со Стивом покатывались со смеху. Сабрина смотрела, не понимая, в чем дело.

Карли Бет замычала и выплюнула на салфетку непрожеванный кусок. Сковырнула верхний кусок хлеба… и обнаружила большого коричневого червя, уютно свернувшегося на куске индейки.

— Ой! — воскликнула она, закрыв лицо руками.

Взрыв хохота прокатился по столовой. Жестокого хохота.

— Я… я съела червяка. Меня сейчас вывернет! — простонала Карли Бет. Она вскочила из-за стола и гневно посмотрела на Стива. — Как ты мог? Это… это уже не смешно. Это… это…

— Да это ненастоящий червяк, — произнес Чак. Стив же от смеха не мог проронить ни слова.

— Ненастоящий? — Карли Бет с недоумением смотрела на то, что она только что жевала. Еще немного и ей станет дурно.

— Да, ненастоящий. Резиновый. Погляди сама, — предложил Чак.

Карли Бет колебалась.

По всей столовой другие ребята перешептывались и показывали на нее пальцами. И смеялись.

— Ну давай же. Он ненастоящий. Возьми его, не бойся, — сказал Чак с усмешкой.

Карли Бет осторожно, двумя пальчиками, с отвращением подняла с сэндвича коричневого червя. Он был теплый и скользкий.

— Опять попалась! — сквозь смех бросил Чак.

Настоящий! Живой червяк!

С пронзительным воплем Карли Бет швырнула червяка в Чака, который чуть со стула не свалился от смеха, с грохотом отбросила стул и, зажав рот рукой, выбежала вон из столовой.

Я съела червяка, стучало у нее в голове.

Я чувствую его вкус!

У меня во рту вкус этой гадости!

Ну, подождите, твердила на бегу Карли Бет, я вам отомщу.

Вы еще пожалеете. Я вам за все отплачу!

Вылетев из двустворчатых дверей, она ринулась в туалет, подгоняемая издевательским смехом.

Когда кончился последний урок, Карли Бет вышла из класса в коридор, не желая ни с кем разговаривать. Она слышала смешки и перешептывание за спиной. Она знала, что смеются над ней.

Карли Бет съела на обед живого червяка.

Карли Бет — отъявленная трусиха.

Карли Бет собственной тени боится.

Карли Бет напугает всякий, кому не лень.

Чак и Стив выкопали настоящего дождевого червяка, жирного, коричневого дождевого червяка, и сунули его в сэндвич. А Карли Бет возьми да откуси сэндвич.

Что за дура!

Карли Бет бежала без остановки до самого дома. Все три квартала. И с каждым шагом в ней росло возмущение.

Как посмели они так поступить? И это мои друзья!

Почему они вбили себе в голову, что надо мной можно потешаться и вечно запугивать?

Тяжело дыша, она ворвалась в дом и крикнула: