Альберт Кессельринг - Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947

Ограничения численного состава рейхсвера накладывали особые обязательства на высшее командование. Будучи щитом для государства и гарантом стабильности государственной власти, оно традиционно сохраняло некую отрешенность от событий, происходящих в мире. Это давало ему дополнительное время и возможности для того, чтобы, не привлекая внимания, без помех заниматься решением второй главной задачи – превращения рейхсвера в некое подобие экспериментальной кузницы военной элиты. Будучи простым офицером и когда в 1922 году меня перевели в министерство рейхсвера и я стал иметь непосредственное отношение к решению вопросов, касавшихся деятельности комиссии по разоружению, на множестве примеров я убедился в том, что Межсоюзническая комиссия военного контроля (МКВК) пыталась выполнить букву связанных с разоружением Германии поручений, которые были на нее возложены, и игнорировала тот не слишком приятный факт, что время неизбежно предъявит ей свой счет и все расставит по своим местам. МКВК распалась из-за того, что ее миссия изначально была утопией. Каждый немец, как и любой гражданин других держав, знал, что на практике ни одна страна не сможет удерживать свои вооруженные силы в рамках численности в 100000 военнослужащих до тех пор, пока остальные государства не разоружатся в соответствии с Версальским договором. То, что мы, германские военные, были недовольны односторонней реализацией договора, не должно расцениваться как свидетельство якобы свойственного нам «милитаризма». Это недовольство проистекало из жизненных потребностей нашей страны и ее геополитического положения. Я хотел бы также добавить, что социал-демократическое правительство, находившееся в то время у власти, а впоследствии и коалиционное правительство, в состав которого также входили социал-демократы, признавали справедливость требований об ограниченном увеличении военной мощи Германии и поддерживали усилия, предпринимавшиеся рейхсвером в этом направлении.

Какие же цели ставил перед собой сам рейхсвер? Поскольку в то время я был военным чиновником, я могу ответить на этот вопрос. Интеллектуальные ресурсы министерства рейхсвера были сконцентрированы на анализе опыта войны, включая ее уроки в том, что касалось технических и организационных мероприятий и программ подготовки кадров, а также на разработке новых направлений оперативного, административного и технического развития. Разумеется, что оценкам тех, кто занимался этой работой, придавалось очень большое значение. Главной целью было не отстать от других государств, заметно продвинувшихся после заключения мира в техническом отношении, и, когда придет время, возродить германскую армию, оснастив ее современным вооружением. В сфере подготовки военнослужащих перед нами стояли две основные задачи: во-первых, создать некий прототип общевойсковых частей; во-вторых, подготовить рядовой состав частей и подразделений таким образом, чтобы в перспективе они могли составить костяк унтер-офицерского и офицерского состава. Политическая ситуация требовала, чтобы наши действия ограничивались «защитой рейха» – то есть в первую очередь возведением укреплений на восточной границе и в Восточной Пруссии и обеспечением их безопасности с помощью частей по охране границы, которые предполагалось быстро сформировать в случае экстренной ситуации. Кроме того, предпринимались усилия с тем, чтобы заткнуть зияющие бреши в кадровом составе рейхсвера путем переподготовки бывших офицеров и унтер-офицерского состава, а также обучения ограниченного числа волонтеров, призывавшихся на короткий срок. В целом этого краткого описания деятельности рейхсвера должно хватить для того, чтобы читатель понял: работа в войсках была отюдь не синекурой.

Значительную часть моего времени занимала реорганизация артиллерийско-технического департамента. В этой области слияние двух видов деятельности – создания нового оружия и снабжения им действующей армии – разрешило конфликт, ранее существовавший между ними. Соображения Генерального штаба по поводу методов ведения будущей войны создали основу для ясно сформулированных требований относительно вооружения, которые были переданы инспекцией артиллерийско-технической службы руководителям испытательных полигонов и департаменту снабжения артиллерийско-технической службы для размещения заказов. Эти технические структуры были напрямую замкнуты на промышленность. Образцы, поставляемые заводами, тщательно испытывались на полигонах департамента артиллерийско-технической службы. В случае, если испытания проходили успешно, отдельно взятые подразделения вновь подвергали продукцию заводов самым сложным и суровым проверкам уже в реальных войсковых условиях, и все выявленные недостатки впоследствии устранялись фирмами-поставщиками. Даже человеку, не являющемуся военным специалистом, очевидна абсурдность существовавшей в то время ситуации, когда временной промежуток между размещением заказа и поступлением нового оружия в войска исчислялся годами. Когда речь шла о тяжелом вооружении, таком, например, как орудия большого калибра, он составлял от шести до семи лет. Получалось, что подчас новая пушка к моменту ее принятия на вооружение в войсках уже успевала устареть. По техническим и финансовым причинам такой порядок вполне годился для мирного времени. Однако для военного времени он не подходил, хотя отказ от уже сложившейся системы имел немало неприятных последствий и зачастую вызывал недовольство в войсках.

В новой системе выявились два недостатка, которые наиболее ярко, проявлялись в мирное время:

1. Государственные структуры либо требовали слишком больших объемов производства, либо держали индустрию на слишком коротком поводке вместо того, чтобы всячески поощрять творческую инициативу промышленников.

2. Казалось почти невозможным привлечь выдающихся технических специалистов на государственную службу: казна отнюдь не горела желанием обеспечить им достаточно высокий уровень заработной платы, поскольку финансисты опасались, что у таких специалистов оклад будет больше, чем у министра! Для работы в таких структурах, как экспериментальный отдел армейской артиллерийско-технической службы, нужны были эксперты, которые по уровню квалификации были бы на голову выше заводских инженеров и могли руководить деятельностью последних в соответствии с запросами, предъявляемыми войсками к новым вооружениям.

Далее следовало скоординировать деятельность всех научно-исследовательских учреждений с работой организаций, занимавшихся разработкой и производством вооружений.

Находясь на ключевом посту в министерстве, я обнаружил, что канцелярско-бюрократическая машина разрослась до такой степени, что стала представлять собой угрозу для развития рейхсвера. Понимая, что с этим надо что-то делать, я потребовал как следует изучить этот вопрос. Мое требование было удовлетворено, и меня, хотя я не слишком был рад этому, назначили уполномоченным рейхсвера по сокращению расходов и упрощению. Я поставил себе следующие цели: