Дмитрий Быков - Статьи из журнала «Фокус»

Я не удивлюсь, если на думских выборах 2 декабря «Единая Россия» наберет 92, а то и 93 % голосов и страна получит однопартиийный парламент. Более того — я удивлюсь, если этого не произойдёт.

В России сейчас в большом ходу аналогии между выборами и так называемым «съездом победителей», XVII съездом ВКП(б), на котором чуть не сместили Сталина. В самом деле, тот отчаянный бунт старых большевиков — последняя попытка переломить ход истории была реакцией на сталинское единомыслие, полное прекращение фракционной борьбы, тоталитарную пропаганду, исключившую любые дискуссии. Как-никак они в тогдашней ВКП(б) были старые борцы, отнюдь не готовые за здорово живёшь присягать самому бездарному из своей гвардии, провозгласившему себя красным царём: действие всё ещё равнялось противодействию.

Сегодня этот физический закон опровергнут. Есть множество причин, по которым Путину и его чересчур рьяным сторонникам не будет оказано 2 декабря никакого сопротивления: какой альтернативой Сталину был бы Киров — вопрос отдельный, история не имеет сослагательного наклонения; ясно только, что у противников Путина сегодня нет сколько-нибудь внятной альтернативы ему, и это не только его вина (вытоптал-таки политическое поле), но и их недоработка (никто не мешал растить гения в тиши).

Сверх того, делегаты XVII съезда были в массе своей люди проверенные, с искренним желанием спасти партию. Сомневаюсь, что среди оппонентов Путина много людей с твёрдыми взглядами и чёткими представлениями о будущем России. Сколь бы чрезмерной, агрессивной и бездарной ни была пропаганда «Единой России», вся прочая пропаганда ещё хуже; в России стремительно осуществляется белорусский вариант, при котором оппозиция стоит власти — и глупеет, пожалуй, опережающими темпами. Насколько мне известно, в президентской администрации решили, что в парламенте нам нужны даже не две, а четыре партии и вроде как пообещали присутствие в Думе не только коммунистам, но и справедливороссам и Жириновскому! Вообразите конфуз: как бы не пришлось сознательно преуменьшать триумф «ЕР». Потому что если судить по верноподданнической панике, охватившей все слои российского чиновничества, здесь решили перевыполнить план Путина. Результат будет азиатский. Вопрос — что с ним делать?

А делать что-то придётся, потому что любой результат «ЕР», который зашкалит за 80 %, будет уже не свидетельством всенародного доверия к Путину, а диагнозом. Диагнозом обществу, которое не видит среди 100 миллионов взрослого населения ни одной альтернативы действующему президенту. Диагнозом бюрократии, у которой, видать, рыльце уже настолько в пушку, что искупить этот грех можно только беспрецедентным давлением на электорат и демонстрацией избыточной преданности. Слишком высокий процент «Единой России» — как слишком высокая температура, не говорящая о здоровье организма. Страну перегрели, невротизировали, запугали внешним и внутренним врагом: только с большого перепугу можно верить в байки о мировом сообществе, сговорившемся отнять у нас нефть и газ — наш главный и, боюсь, единственный ресурс. Но пропаганда работает на полную катушку, и оттого результат выборов окажется катастрофическим: страху нагнали, процент получили — теперь со всем этим надо что-то делать. У Сталина план был: лихорадочная индустриализация, полная смена элиты, массовые посадки, в перспективе большая европейская война, которую лучше бы начать первыми.

Что до Путина — в существовании у него подобного плана я отнюдь не уверен: это мы по первому зову готовы вернуться в 1937 год, но мир-то ушагал далеко вперёд. А потому под вопросом не только индустриализация и массовые репрессии (с последним у нас никогда не бывает проблем), но и большая война и готовность мирового сообщества терпеть все эти художества в обмен на бесперебойные поставки нефти. Посему велик шанс, что массовый энтузиазм обернётся столь же массовым разочарованием.

А это ситуация действительно опасная — прежде всего для «Единой России». Куда более опасная, чем многопартийный парламент или 50-процентный результат.

№ 48, 29 ноября 2007 года

Рейтинг Дмитрия Медведева зашкаливает: по некоторым данным, он уже превысил путинский — что-то в районе 85 %.

При этом кандидат в президенты ещё ничего не сделал и даже не проявил себя ни в каком новом качестве. Секрет его сверхъестественной популярности прост — это любовь от противного.

Разводка несложная, многократно опробованная, говорить о ней скучно, но необходимо, потому что люди продолжают на неё покупаться. Преемник не блещет никакими особенными качествами, он известен только относительным либерализмом на фоне альтернатив. Альтернативы специфичны: Сергей Иванов пригрозил однажды превентивным ядерным ударом и вообще поигрывает в ястреба, имеет репутацию аскета, замечен в националистической риторике и лично инициировал создание патриотического телеканала «Звезда». Виктор Зубков маркировал собой возвращение брежневского стиля: посещал заводы, вставлял зубы работягам, косноязычно общался — в общем, конфигурация была классическая. Налево — теряешь коня, направо — голову, а прямо — ещё не известно, то ли съедят, то ли помилуют. Устремляясь прямо, массы вопят от радости — есть возможность враз избежать двух чудовищных крайностей.

За Сергеем Ивановым стояли так называемые неопатриоты, воспитанники и подчинённые Владислава Суркова (заместителя руководителя президентской администрации и главного российского идеолога). Он призывал к отказу от несвойственных России демократических норм и возвращению к монархической модели. Его хунвейбинчики никак не могли спрятать некоторой растерянности и трусоватости, но очень старались. Было очевидно, что из двух преемников им больше по душе Сергей Иванов. Специально созданная газета «Взгляд» публиковала громокипящие передовицы молодых кремлёвских рупоров Виталия Иванова и Павла Данилина. Г-н Данилин выпустил книгу «Враги Путина» с предисловием Виталия Иванова, и словосочетание «враг нации» широко вошло в общественный лексикон. Призывы «бить по морде» и «поступать как с врагами», выражения «подонки» и «зажравшаяся сволочь» порхали по всей прокремлёвской публицистике. Все это было похоже на прицельное, хорошо продуманное «закошмаривание лоха» — так называется в бандитской практике запугивание законопослушного бизнесмена в исполнении опытных рэкетиров. После такой массированной атаки Иванова стали отождествлять с почти чёрносотенной риторикой и неосталинизмом, а Зубкова — с застоем и брежневщиной. На их фоне Дмитрий Медведев воспринимается как благодетель, избавитель и друг детей. На самом деле он не то, не другое и даже не третье. Медведев и правда позволил себе весьма осторожно покритиковать словосочетание «суверенная демократия», добавив, что демократия не требует определений. Он не демонстрирует на публике приметы советского стиля и обходится без реваншистских угроз, комментируя внешнеполитическую доктрину России. Но топ-менеджер «Газпрома» не может быть белым и пушистым — это не подлежит сомнению. И всё-таки мы его страстно любим — заранее, авансом. Потому что все остальные гораздо ужаснее.

Совсем недавно такую разводку нам пытались навязать применительно к Владимиру Путину. Видите страшных скинов? Ужасных националистов? Безжалостных радикалов? Так вот: Владимир Владимирович заслоняет вас от народной ярости, которой все вы — жалкие интеллигентишки — по определению заслуживаете. Благословите же власть, как велел Гершензон! Тогда я пытался возражать: не пугайте меня, ребята, народной яростью, у меня больше общего с этим народом, чем у вас, мы с ним живём в одних домах и ходим в одни магазины! Но российская интеллигенция склонна верить власти и бояться народа, а это исключает всякую вменяемость.

Сегодня она искренне убеждена, что её опять спасли от реваншистов и ястребов, сталинистов и брежнеманов. А те, кто доит страну и запугивает её граждан, с облегчением стягивают резиновые маски ястребов и радикалов, выталкивая на авансцену невысокого скромного человека со стёртыми манерами. Народу предлагается считать всё это политикой, и Запад охотно верит в борьбу кремлёвских кланов, а часть идеалистов ожидает либерализации. Страх совершенно отшибает мозги.

№ 3, 17 января 2008 года

Многие киевские друзья спрашивают меня сегодня: чего нам ждать от вашего Медведева?

Мы и сами не очень знаем, дорогие ребята, чего нам ждать от нашего Медведева. Ничего, кроме банальностей, повторить не можем: российская история циклична, на календаре заморозки, отдельная личность ничего не изменит, нюансы непринципиальны.