Н Ильинская - Лажечников - писатель и мемуарист

H.Г.Ильинская

Лажечников - писатель и мемуарист

Когда то Пушкин предсказал бессмертие роману Ивана Ивановича Лажечникова "Ледяной дом". Не соглашаясь с автором в трактовке ряда исторических лиц романа, он вместе с тем пророчески сказал: "Но поэзия останется всегда поэзией, и многие страницы вашего романа будут жить, доколе не забудется русский язык"*

______________

* Письмо А.С.Пушкина И.И.Лажечникову от 3 ноября 1835 г // А.С.Пушкин. Полн. собр. соч. - M.-Л., 1949. - Т. XVI. - С. 62.

И вот прошло уже 150 лет со дня опубликования "Ледяного дома", "всё в мире по нескольку раз изменилось", говоря словами Некрасова, но исторические романы Лажечникова продолжают жить и выдерживать испытание временем. Даже более того популярность их растет, еще десять лет назад Лажечников был известен широкому читателю только как автор "Ледяного дома", теперь же происходит воскрешение и двух других не когда знаменитых, а потом основательно забытых романов "Последний Новик" и "Басурман". Если раньше Лажечникова считали писателем "для юношества" то теперь он перешагнул в разряд "взрослых" авторов.

Причина долголетия исторической прозы Лажечникова кроется, во первых, в том интересе к историческому прошлому, который испытывают люди во время общественных потрясений "Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые" эти слова Тютчева справедливы как в отношении его современников, так и людей нашего времени. Во вторых, Лажечников при всей субъективности его романтического метода, что приводило за частую к исторической неточности, умел воскресить "минувший век во всей его истине" (Пушкин). Недаром один Лажечников из плеяды исторических романистов 30-х годов - таких, как H.Полевой, Загоскин, Зотов и др. - пользовался у современников славой "отечественного Вальтера Скотта" Д.В.Григорович вспоминает, что, когда в 1858 году в Россию приехал Александр Дюма, он перевел на французский язык несколько образцов русской литературы ряд стихотворений Пушкина Вяземского Некрасова и "Ледяной дом" Лажечникова!*

______________

* См. Григорович Д.В. Литературные воспоминания. - M., 1987. - С. 16.

Секрет симпатии читателя к романам Лажечникова объясняется и той страстной проповедью гуманизма, защитой попранного человеческого достоинства, тем безоговорочным неприятием всех видов деспотизма, которые звучат со страниц произведений Лажечникова. О его романах, написанных полтора века назад, как это ни парадоксально, можно сказать словами Вяземского: "Это животрепещуще, как вчерашняя газета".

Однако слава Лажечникова, исторического романиста, отнюдь не способствовала популярности его как мемуариста. Достаточно сказать, что в советское время ни одно произведение его мемуарного цикла не было полностью опубликовано. А между тем как автор воспоминаний он также заслуживает нашего внимания. Лажечников прожил долгую и богатую событиями жизнь, ему везло на встречи с великими людьми. Лажечникову довелось жить при пяти русских императорах; он помнил не только николаевские, но и павловские времена; если при вступлении в жизнь его напутствовал выдающийся просветитель XVIII века Н.Новиков, то в конце жизни он полемизировал с Салтыковым-Щедриным и революционными демократами. Пушкин, Белинский, Отечественная война 1812 года, грандиозные фигуры того легендарного времени, Казанский университет, задыхающийся под железной пятой реакционера и ханжи Магницкого, - обо всем этом поведал нам писатель со свойственной ему страстностью и неравнодушием.

Чувство истории, которое пронизывает его романы, одушевляет и его мемуары, ибо все, о чем он рассказывает, имеет историческое значение. "В этом залог органического единства двух главных жанров в творчестве Лажечникова, что позволяет объединить их в одной книге.

1

И.И.Лажечников родился 14 сентября 1792 года под Москвой, в уездном городке Коломне. Несмотря на свое происхождение (отец его был богатый купец, торговавший солью), Лажечников получил прекрасное образование: специально для него по рекомендации Н.Новикова в дом был приглашен гувернером француз Болье. Рано проявилась у одаренного мальчика тяга к чтению и литературному творчеству: "Выучившись читать по-русски, я с жадностью бросился на книги и перебрал всю библиотеку моего отца, в которой... нашел... все, что издано было по русской литературе до того времени. Когда я ознакомился с французским языком и порядочно с немецким... я стал читать на французском языке сочинения аббата де-Сен-Пьера (Сен-Пре. - Н.И.), "Эмиля" Руссо, трагедии Вольтера и Расина, Тацита, Тита Ливия во французском переводе... Шиллера на немецком языке и др."*.

______________

* Лажечников И.И. Полн. собр. соч. - Спб., 1899. - Т. 1. - С. XX-XXI.

Как видно из этого перечня, формирование взглядов Лажечникова находилось под влиянием идей французских просветителей XVIII века, что проявилось и в литературном дебюте 15-летнего автора - собрании коротеньких рассуждений, афоризмов, опубликованных под названием "Мои мысли" в "Вестнике Европы" (1807).

В последующие годы Лажечников пишет в самых различных жанрах, однако эти произведения, разбросанные по второстепенным журналам того времени, прошли незамеченными. Переломным моментом в жизни и творчестве Лажечникова послужили события "громового 1812 года". Много позже в автобиографическом очерке "Новобранец 1812 года" Лажечников расскажет о том, какой взрыв патриотических чувств вызвало в нем известие о вступлении французов в Москву: оно заставило его бежать из дома, поступить вопреки воле родителей в армию и проделать вместе с ней победоносный путь от Москвы до Парижа. И здесь Лажечников не ищет легких путей - он добровольно отказывается от блестящей и сравнительно безопасной должности адъютанта при начальнике гренадерской дивизии и, подобно Андрею Болконскому из "Войны и мира", уходит в полк. Лажечников участвует в сражениях под Малоярославцем, Красным, Борисовом, под Бриенном, в переправе через Рейн, во взятии Парижа, получает орден за храбрость.

Именно во время заграничных походов 1813-1815 годов сложилось его прогрессивное, демократическое и гуманистическое мировоззрение. Декабристы недаром называли себя "детьми 1812 года"; в ответах Следственной комиссии почти все они подчеркивали, что свободомыслие зародилось у них во время европейских походов 1813-1815 годов, когда они столкнулись вплотную с западно-европейской действительностью.

Под впечатлением эпопеи 1812 года Лажечников пишет свое первое крупное произведение, принесшее ему литературную славу, "Походные записки русского офицера 1812, 1813, 1814 и 1815 годов" (1817). В то время "военные записки", дневники писали многие участники героических событий, начиная от будущих декабристов и Дениса Давыдова и кончая реакционером адмиралом Шишковым. "Походные записки..." Лажечникова объективно примыкают в русле этой традиции к декабристскому крылу: высокий патриотический пафос, антикрепостническая направленность, взгляд на Отечественную войну как на общенародное дело, а не как на "историю генералов 1812 года" роднят их с мемуарами С.Волконского, И.Якушкина, Ф.Глинки, В.Штейнгеля.

Сам автор впоследствии рассматривал свое первое крупное произведение как "грех молодости", в котором "столько... риторики". И все же успех, выпавший на долю его, не случаен. Сожженная и опустевшая Москва, разрушенный Кремль, преследование русскими отступающей неприятельской армии, голодающие и замерзающие французы, ночные бивуаки, офицерские разговоры, картины заграничной жизни живо и ярко предстают со страниц "Походных записок". Перед читателем встает и фигура самого автора, который "месил снежные сугробы литовские, спотыкаясь о замерзшие трупы, при жестоких морозах, захватывавших дыхание, в походной шинели, сквозь которую ветер дул, как сквозь сетку решета", и писал свои записки "при свете бивуачных костров, на барабанах и нередко при шуме идущего рядом войска".

В 1820 году двадцативосьмилетний Лажечников бросает военную службу и выходит в отставку. Это также было знамением времени - ранняя отставка, отказ от блестящей военной карьеры. К.Рылеев так объяснял в письме к матери подобное решение: "Для нынешней службы нужны подлецы, а я, к счастью, не из их числа". Под этими словами мог бы подписаться и Лажечников, о котором все знавшие его вспоминают как о "человеке в высочайшей степени добром, откровенном, совестливом, нежном"*. Мог ли подобный человек ужиться в аракчеевской армии, в которой процветали шагистика, шпицрутены, произвол! И Лажечников связывает свою дальнейшую жизнь с деятельностью в области народного просвещения, став директором училищ сначала Пензенской губернии, потом Казанской и, наконец, Тверской.

______________

* Русский архив. - 1910. - № 7. - С. 368.

В 1826 году кончается "казанское пленение" Лажечникова - так сам писатель называл свою службу на педагогическом поприще под началом попечителя Казанского учебного округа Магницкого - одной из самых мрачных фигур александровского царствования. Лажечников поселяется в Москве и целиком отдается литературной работе. Неудивительно, что именно в это время у него пробуждается интерес к истории, этой "науке наук нашего времени", как назвал ее В.Г.Белинский. Никогда прежде в России этот интерес не достигал такого мощного подъема, как в первые десятилетия XIX века. Огромным стимулом к этому послужили события Отечественной войны 1812 года, вызвавшие подъем патриотических чувств и обострившие интерес ко всему родному, национальному.