Дмитрий Добров - Виктор Суворов и история

Голиков считал, что для войны в СССР германская армия должна использовать новый сорт смазочного масла для своего оружия. Обычное германское ружейное масло застывало на морозе, части смерзались, и оружие не действовало. Голиков ждал, когда в германской армии будет сменен сорт масла для чистки оружия. Советская экспертиза грязных тряпок показывала, что Вермахт пользуется своим обычным маслом… Было еще множество аспектов, которые находились под тщательным контролем ГРУ и которые должны были стать предупреждающим сигналом.

Но Гитлер начал операцию «Барбаросса» без всякой подготовки!

Несколько выше генералиссимус помянул мемуары Ф.И. Голикова, бывшего до начала войны заместителем начальника Генштаба РККА и начальником Разведывательного управления Генштаба, а потому у предельно невежественного читателя, который только и выдержит дикие измышления генералиссимуса, может сложиться впечатление, что приведенную чушь Суворов почерпнул у Голикова. Нет, это не соответствует действительности: мемуары Голикова обходят его службу в Генштабе, а касаются только фронта.

Прежде всего отметим, что сама постановка проблемы генералиссимусом носит шизофренический характер: на границах собираются миллионы вражеских солдат, а начальник разведки Генштаба следит за ценами на баранье мясо да грязными тряпками… С точки зрения шизофреника это нормально, обычный «формальный» подход.

В наши дни известен доклад Голикова СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Высказывания, [оргмероприятия] и варианты боевых действий Германской армии против СССР» от 20 марта 1941 г. (он напечатан в цитированной ниже книге). В этом докладе сделан ошибочный вывод, но ни о баранах, ни о масляных тряпках, ни о прочих шизофренических вымыслах в нем нет ни единого слова.

В любой армии мира существует форма установленного образца, причем никакие «бараньи тулупы» уставом не предусмотрены. Да, у нас во время Первой мировой войны некоторые офицеры ходили зимой в хороших полушубках романовской овчины, но это была форма неустановленного образца, личная одежда. Вероятно, подобная одежда была узаконена в советских войсках, но у Голикова не было причин полагать, что гитлеровская армия одевается по советскому образцу. У немцев никаких тулупов быть не могло и никогда не было, тем более при Гитлере, который, несмотря на образование, напоминал солдафона: при виде своего солдата в тулупе, он бы, наверно, ударился в истерику, решив, что это происки международного еврейства, укравшего все мировое сукно… Разумеется, Голиков находился в своем уме и просто в принципе не мог ожидать беспричинного появления в германской армии тулупов. Бараньи тулупы — это откровенный бредовый вымысел генералиссимуса.

Что же касается ружейного масла, то почему это Голиков должен был ожидать применения зимнего масла летом, когда и началась война? Разве он подобно генералиссимусу страдал шизофренией? Это, конечно, тоже бредовый вымысел — информация, не имеющая источника.

Видимо, генералиссимус слышал нечто неопределенное о разведке, интересовавшейся горюче-смазочными материалами, откуда и вылупился приведенный бредовый вымысел. Что любопытно, на данном примере мы можем проследить, как зарождаются бредовые идеи — четко по правилу «слышал звон, да не знаю, где он»:

18 января 1941 года

За последнее время отмечен ряд случаев, когда органы германской разведки, дислоцированные на территории Генерал-Губернаторства [Польши], дают забрасываемым ими в СССР агентам задания о доставке в Германию образцов употребляемых у нас нефти, авто- и авиабензина и масел.

Так:

1. Задержанные 5 декабря 1940 г. на участке 91 пограничного отряда (г. Рава-Русска, УССР) агент Томашевского пункта германской разведки Бумгар В.Н. показал, что в числе прочих заданий он имел поручение доставить в разведку образцы советской нефти и бензина.

2. 3 декабря 1940 г. и в январе 1941 г. закагенты [закордонные агенты] 17 пограничного отряда (г. Брест, БССР) «Савчук» и «Хуторской» на очередных явках докладывали о получении ими заданий Тереспольского пункта германской разведки о доставке в Германию образцов советских авто- и авиабензина.

Во всех трех случаях агентам было предложено при добыче бензина точно выяснять, какой это будет бензин — летний или зимний.

Кроме того, в отношении автобензина было указано достать пробы бензина, употребляемого на военных и гражданских машинах отдельно.

3. Участники вскрытой и ликвидированной в декабре п.г. на участке 91 пограничного отряда (г. Рава-Русска, УССР) шпионской резидентуры Пешановского пункта германской разведки Жук И.И. и Сосновский А.А. показали, что они по заданию разведки доставали и уносили в Германию образцы советских нефтепродуктов, употребляемых на транспорте и промышленных предприятиях. Нефть Сосновский брал на электростанции г. Любачева, Львовской области, на которой сам работал в качестве механика, а бензин «для зажигалки» Жук доставал у знакомых шоферов Любачевского райземотдела и пожарной команды.

4. Задержанные 22 декабря п.г. на участке того же отряда агенты Томашевского пункта германской разведки: Бобель Д.А., Гамилка И.Н., Щурко Н.Н. и Голиян М.А. имели задание разведки доставить в Германию образцы нефти и бензина в количестве, необходимом для анализа.

Первые три из поименованных в настоящее время находятся в Москве, куда доставлены по указанию т. Кобулова в связи с тем, что при задержании у них обнаружены советские деньги в сумме 3692 рубля, вызывающие сомнение в их платежности.

Какую цель преследует германская разведка, занимаясь добыванием образцов наших нефтепродуктов и для чего они ей нужны, ни один из задержанных не указал, ссылаясь на незнание.

Информирован тов. Кобулов.

Генерал-лейтенант (Масленников)

ЦА СВР РФ. Д. 21616. Т. 1. Лл. 540–542. Машинопись на типографском бланке. Незаверенная копия. Имеются пометы и резолюция Меркулова: «Надо выяснить цель этих заданий. 19.01». Указана рассылка.

По данной информации, в отличие от глупейших измышлений генералиссимуса, можно было предположить, что топливо изучается на предмет применения его в германской армии, т. е. германская армия собирается воевать в СССР и использовать захваченное топливо.

Любопытной также бредовой идеей генералиссимуса является обнаружение агрессивного плана завоевания Европы в речи Сталина в Кремле выпускникам военных академий 5 мая 1941 г. Повлияло на этот вывод, вероятно, только то, что данная речь не вошла в якобы полное собрание сочинений Сталина, куда не вошло также очень многое с 1939 по 1941 г. Вот бредовые измышления Суворова:

А в мае 1941 года Сталин во второй раз говорит нечто важное выпускникам военных академий. Теперь замышляется более серьезное и более темное дело, и потому сталинская речь на этот раз секретна. Пока существовал Советский Союз, речь Сталина не публиковалась, и это дополнительная гарантия ее важности. Сталин говорил о войне. О войне с Германией. В советских источниках с опозданием на 30–40 лет появились ссылки на эту речь. «Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И.В. Сталин, выступая 5 мая 1941 года с речью на приеме выпускников военных академий, дал ясно понять, что германская армия является наиболее вероятным противником» (ВИЖ. 1978. № 4. С 85). История второй мировой войны (Т. 3. С. 439) подтверждает, что Сталин говорил о войне, и именно о войне с Германией. Маршал Советского Союза Г.К. Жуков идет несколько дальше. Он сообщает, что Сталин в обычной своей манере задавал вопросы и сам на них отвечал. Сталин задавал среди прочих вопрос о том, является ли германская армия непобедимой, и отвечал отрицательно. Сталин называл Германию агрессором, захватчиком, покорителем других стран и народов и предрекал, что для Германии такая политика успехом не кончится (Воспоминания и размышления. С. 236).

Золотые слова. Но почему их держат в секрете? Понятно, что в мае 1941 года Сталину несподручно было своего соседа называть агрессором и захватчиком. Но через полтора месяца Гитлер напал на СССР, и майскую речь Сталину следовало срочно опубликовать. Следовало выступить перед народом и сказать: братья и сестры, а ведь я такой оборот предвидел и офицеров своих тайно предупреждал еще 5 мая. В зале кроме выпускников академий сидели все высшие военные и политические лидеры страны, и каждый может это подтвердить. А вот и стенограмма моей речи…

Здесь противоречие, опять ущерб в логике: сначала сказано, что Сталин «дал ясно понять, что германская армия является наиболее вероятным противником», а потом идет утверждение, что Сталину «несподручно было своего соседа называть агрессором и захватчиком». Почему же вероятным противником называть было сподручно, а агрессором несподручно? Если, положим, совесть не позволяла Сталину назвать агрессором исключительно миролюбивую гитлеровскую Германию, то почему же совесть позволила назвать неагрессивное государство вероятным противником? Если же у него не было совести, то почему же несподручно было назвать Германию агрессором? Какие могли быть препятствия, тем более что это соответствовало действительности? А с объективной точки зрения что значит утверждение Суворова о несподручности назвать Германию агрессором и захватчиком, если в помянутой речи Сталин прямо назвал действия Германии захватническими и завоевательными? Откуда же генералиссимусу понятно стало, если не из речи, что Сталину «несподручно было своего соседа называть агрессором и захватчиком»? Голоса с потолка подсказали? Да, похоже на то.