Александр Больных - XX век флота. Трагедия фатальных ошибок

А вот после этого началось самое интересное. Испанцам пришлось решать задачу переброски подкрепления на отдаленные театры, между прочим, впервые в истории. В эпоху парусных флотов это происходило довольно редко. Известия, скажем, из Индийского океана приходили в Европу, когда сама европейская война уже благополучно завершалась, и как-то реагировать на них уже не имело никакого смысла. Если англичане или французы во время своих бесконечных войн и посылали новые корабли в Вест-Индию, это происходило вне связи с ходом военных действий, просто из предположения, что лишние подкрепления не помешают никогда. Потребовалось изобрести телеграф и паровой двигатель, чтобы Морское министерство получило возможность оперативно реагировать на изменения ситуации.

Кстати, любопытная деталь. Американцы, обладавшие значительным превосходством в силах, даже не попытались перенести военные действия в европейские воды, хотя они явно могли попытаться захватить Канарские острова. Кстати, испанцы очень боялись чего-то подобного. Глядишь, и не появился бы в испанском флоте крейсер «Канариас». Однако американцы и на море, и на суше действовали достаточно вяло. Например, та же эскадра адмирала Дьюи после победы до самого конца войны мирно стояла на якоре, не пытаясь вмешаться в боевые действия между филиппинскими повстанцами и испанскими войсками.

После боя в Манильской бухте, решив восточные проблемы, американцы начали думать, как освободить от испанцев Кубу. Нескромный вопрос, в чью пользу состоится освобождение, никто даже не подумал задавать. На Кубе находилась достаточно большая испанская армия, поэтому требовалось перевезти туда соответствующую американскую армию. Основные постулаты военно-морского искусства требовали установить господство на море, потому что лишь тогда можно спокойно перевозить войска и снабжать их. Пока еще американцы были не настолько самонадеянны, чтобы спорить с европейскими авторитетами, поэтому они энергично принялись за установление этого самого господства, благо силы позволяли. Они сформировали Североатлантическую эскадру контр-адмирала Сэмпсона и «летучую эскадру» коммодора Шлея.

Испанцы тоже направили к Кубе свою эскадру, это были 4 броненосных крейсера и 3 миноносца адмирала Серверы, которые в момент начала войны находились на островах Зеленого Мыса. Лучше всего состояние испанского флота характеризует тот факт, что новейший броненосный крейсер «Кристобаль Колон», только что построенный в Италии, вышел в поход, не имея орудий главного калибра. Это вызвало приступ паники в Соединенных Штатах, там всерьез ожидали обстрела Нью-Йорка.

Переход через Атлантику, который для кораблей британского флота представлял скучную рутину, для испанцев оказался серьезной проблемой. Кое-как, но эскадра Серверы добралась сначала до принадлежавшей французам Мартиники, оттуда она отправилась на Кюрасао, который принадлежал Голландии. Это показывает, до какой степени Сервера не представлял, что ему делать.

Узнав об обстреле американцами Пуэрто-Рико, Сервера решил идти на Кубу, но пожелать это было проще, чем исполнить. На кораблях не хватало угля, и Сервера был вынужден идти в Сантьяго-де-Куба, хотя этот порт с его узким выходом больше всего напоминал мышеловку. 19 мая эскадра прибыла к месту своей последней стоянки.

Американцы удосужились организовать блокаду Сантьяго только 27 мая, но уничтожить испанскую эскадру не спешили, прибегнув к ближней блокаде. Все их корабли располагались в непосредственной близости от выхода из порта. Если бы испанские миноносцы находились в исправном состоянии, это могло бы дорого обойтись американцам. Адмирал Сэмпсон имел в своем распоряжении несколько броненосцев, но прорываться в бухту ему не хотелось. Складывалась ситуация, все больше напоминающая борьбу за Порт-Артур. Американцы попытались обстрелять порт с моря, но безуспешно. Провалилась и попытка затопить в горле пролива брандер.

После долгих проволочек в конце июня на Кубе высадился корпус генерала Шафтера и начал наступление на Сантьяго. Промедление объяснялось просто – военная наука требовала сначала захватить господство на море, а присутствие кораблей Серверы формально лишало американцев этого самого господства. Первый штурм Сантьяго провалился, хотя американцы и кубинские повстанцы имели большое численное преимущество. Растерявшийся Шафтер отправил паническую телеграмму в Вашингтон и одновременно потребовал от адмирала Сэмпсона любой ценой ворваться в гавань и уничтожить испанские корабли. Адмиралу же совсем не улыбалось прорываться через мины под прицелом береговых батарей.

Американские проблемы решил адмирал Сервера, который решил-таки прорываться в Гавану. Прорыв был назначен на дневное время, хотя с любой стороны выгоднее было делать это ночью. Может, Сервера и не был великим флотоводцем, но в мужестве ему отказать нельзя. Он намеревался на своем флагманском крейсере атаковать ближайший американский корабль, чтобы в это время остальные три крейсера прорвались на запад вдоль берега. Оба миноносца должны были действовать по обстановке.

Как ни странно, прорыв испанцев оказался неожиданным, вероятно, контр-адмирала Сэмпсона убаюкало мирное течение операции. Сам он в этот день отсутствовал на месте событий, отправившись на флагманском броненосце в Сибоней на совещание с генералом Шафтером. Еще один броненосец с двумя малыми крейсерами ушел в Гуантанамо принимать уголь, но все равно перед Сантьяго дежурили 4 броненосца, броненосный крейсер и 2 вспомогательных крейсера.

Здесь приходится указать, что если ранее испанцы помогали противнику, то теперь именно приказы адмирала Сэмпсона дали испанцам шанс на успешный прорыв. Если бы только машины испанских крейсеров находились в исправном состоянии, а в трюмах имелся качественный уголь, они могли уйти от американских кораблей. Сервера намеревался вывести из строя броненосный крейсер «Бруклин» – единственный из американских кораблей, имевший номинальную скорость выше, чем у него. Но на деле получилось, что крейсера с номинальной скоростью 19 узлов не сумели оторваться от броненосцев, когда-то развивавших не более 17 узлов.

Американцы, заметив противника, сначала направились к выходу из порта, а потом повернули на запад, но все маневры выполняли так неудачно, что едва не перетаранили друг друга. Испанские корабли следовали в кильватерной колонне – «Инфанта Мария-Тереза», «Бискайя», «Кристобаль Колон», «Окендо», и замыкали строй миноносцы. Американцы поочередно выбивали один корабль за другим. Здесь следует отметить одну важную деталь, которую часто упускают из вида. Из-за разбросанности американских кораблей бой фактически вели только «Бруклин» и броненосцы «Айова» и «Орегон», то есть половина эскадры. Броненосцы «Индиана» и «Техас» лишь при сем присутствовали.

Первым, естественно, был выведен из строя флагманский крейсер «Инфанта Мария-Тереза». В 09.30 он покинул проход, а уже в 10.30 был вынужден выброситься на берег, чтобы не затонуть. Одна из американских шлюпок выудила из воды адмирала и его сына лейтенанта Серверу. Затем настала очередь концевого «Альмиранте Окендо». Он получил больше всех попаданий, и в 10.22 на нем начался сильный пожар. Он также поспешил выброситься на берег неподалеку от флагмана, и последовавший взрыв погребов едва не расколол корпус крейсера пополам. Потери его экипажа достигли чуть ли не 50 %.

От испанской эскадры остались лишь «Колон», новые машины которого позволили ему несколько оторваться от противника, и «Бискайя», принявшая на себя основной удар американцев. Но и у тех в бою сейчас участвовали только «Бруклин» и «Орегон», «Айова» тоже отстала. «Бруклин» вел огонь практически в упор, сблизившись до 5 кабельтовых, и вскоре положение «Бискайи» стало тяжелым, а когда вокруг начали падать снаряды «Орегона» – просто безнадежным. И все-таки его командир капитан 1 ранга Элате решил попытаться задержать «Бруклин», протаранив его. Правда это или легенда, придуманная испанцами, – сказать сложно, во всяком случае, далеко не все карты это подтверждают. Все кончилось тем, что в 11.05 очередной испанский корабль выбросился на берег, чтобы не затонуть.

Попытка крейсера «Кристобаль Колон» уйти от преследователей закончилась одновременно с качественным углем. Когда в топки полетел третьесортный уголь, принятый в Сантьяго, скорость корабля упала, и американцы догнали его. Дальнейшие действия командира крейсера комментировать не хочется. Он тоже приказал выброситься на берег, хотя в «Колон» попали только три снаряда, из которых два угодили в броневой пояс и никакого вреда не причинили. И чем после этого капитан 1 ранга дон Эмилио Диас Моро отличается от злосчастного Фонга? Только тем, что Фонгу отрубили голову за трусость в бою?

В 13.15 с эскадрой Серверы было покончено, «Колон» поднял белый флаг и выбросился на берег в устье реки Тарквино на расстоянии 48 миль от Сантьяго. Если мы вспомним, что испанцы вышли из порта в 09.30, то путем несложных вычислений получим их скорость – чуть менее 13 узлов.