Олег Дивов - Выбраковка

Непосредственная работа над «Выбраковкой» заняла четыре месяца чистого времени. Но обкатка идеи, включая эксперименты на фокусных группах, шла с 1994 года. Тогда же начался подбор материала. Фактически я делал «Выбраковку» пять лет. Ни одна книга не давалась мне настолько тяжело.

Помимо самой идеи, выдумывать было почти нечего. Множество ситуаций и разговоров взято прямо из жизни. Далеко не все персонажи – вымышленные. Далеко не все истории – плод воображения автора. Некоторые подсмотрены не мной, а рассказаны заслуживающими доверия и компетентными людьми. С вашего позволения я проведу границу между фантастикой и реальностью, пояснив, откуда что взялось. Отмечу только самые яркие моменты.

А читателю этот набор копирайтов, надеюсь, покажется забавным.

Некоторые реплики Пэ Гусева (с) Пэ Краминов.

Происшествие с участковым Мурашкиным (с) частный охранник, бывший милиционер.

Образ мичмана Харитонова, блуждающего героя русской фантастики (с) Александр Громов, писатель.

История дома на Гоголевском бульваре (с) озверевшие жильцы, в том числе и автор.

Случай с бездомной собакой в метро (с) автор и собака.

Имя, фамилия, внешность, мимика и автомобиль Porsche-944 Алексея Валюшка (с) Алексей С. Валюшок.

Все реплики азербайджанца в видеосалоне (с) азербайджанец в видеосалоне.

Информация о порядках на территории Центральной Клинической Больницы (с) группа доброжелателей.

Вывеска «Православное братство священомученика Епидифора. Оптовый склад» (с) оптовый склад другого священомученика.

Разговор слабоумных бабушек в клинике и реакция больного Пети (с) анонимный психотерапевт.

Инцидент с сумасшедшим на эскалаторе (с) анонимная пострадавшая.

Эпиграфы к главам (с) «Вокруг Света» 12-1991, А. Случевский, «„Орлиное гнездо“ валашского князя».

Концепция выбраковки родилась у автора в 1994 году в результате бесед с немолодыми или откровенно пожилыми людьми.

Всем старикам России, потерявшим себя в вихре «эпохи перемен» и мучительно ищущим выход, я и посвящаю эту книгу.

Олег Дивов, март 1999 г.

Со дня первого издания этой книги прошел без малого век.

Многое стерлось из памяти народной, спросить уже некого (и не с кого). В то же время, успели потрудиться историки и архивисты. Благодаря их стараниям добыто и обработано немало объективной информации. А эмоциональные оценки, когда-то доминировавшие в обществе, напротив, сгладились. Поэтому ОМЭКС считает важным подробно откомментировать текст «Выбраковки». Мы отказались от большинства сносок, оставив лишь самые необходимые, но зато снабдили большим справочным приложением книгу в целом.

Комментарии, составленные для нас группой ведущих исследователей, нужны, поскольку «Выбраковка» не претендует на статус «энциклопедии жизни в Славянском Союзе». Некоторые описанные в книге реалии, вполне понятные современнику автора, могут показаться вам странными или просто фантастическими. Как именно работать со справочным блоком: читать ли книгу «насквозь», а потом уже обратиться к справкам, или регулярно заглядывать в соответствующие разделы, помещенные в конце тома, лучше всего разберется сам читатель.

В то же время, мы не могли отказать себе в удовольствии воспроизвести оригинальное предисловие Ивана Большакова к первому московскому изданию «Выбраковки» 2015-го года. С нынешних позиций эссе «Палачи и шерифы» выглядит крайне резким произведением, начисто лишенным политкорректности. Однако по нашему мнению, именно оно наилучшим образом оттеняет роман. Подчеркивает его достоинства и недостатки, прямо вытекающие из конкретной общественно-политической ситуации, породившей столь загадочную книгу. Нелишне отметить, что точка зрения Большакова, известного оппозиционного журналиста, была для своего времени едва ли не эталонной. Ведь Агентство Социальной Безопасности только-только ушло в небытие. Раны кровоточили, пепел стучал в сердце. И думается, что лишь активная гражданская позиция толкнула Большакова, так сказать, «под один переплет» с выразителем мнения «палачей». Попробуйте понять человека, рецензирующего книгу, автор которой, возможно, когда-то держал рецензента на мушке, одновременно угощая его циничной нотацией!

Может, этого в действительности и не случилось. Но читатели первого издания толковали ситуацию именно так, напрямую увязывая личность Большакова с одним из третьестепенных персонажей книги. Поэтому восемьдесят пять лет назад «Выбраковке» повезло выйти в свет с предисловием Большакова. Будем надеяться, что и теперь от такого соседства книга ярче заиграет всеми красками.

Естественно, любой выбраковщик, коего Большаков подозревал и в авторе книги, был для него личным врагом и истинным врагом нации. И если отвлечься от нелестных (и неуместных сегодня) эпитетов в самые разные адреса, которые Большакову так и не удалось замаскировать наукообразными периодами, вы почувствуете, какая ненависть двигала этим без сомнения выдающимся человеком.

Сам того не понимая, он тоже всей душой ратовал за «добро с кулаками». Его стремление «раздавить аэсбэшную гадину» ничуть не менее агрессивно, чем желание выбраковщиков очистить свой дом от «врагов народа». Выбраковка успешно вытравила гуманиста из самого яростного своего критика. Большаков не готов бороться с Гусевым его же оружием, то есть – стрелять. Но это скорее издержки воспитания или психической нормальности, чем особенность видения мира.

И значит, с финальным выводом рецензента можно не согласиться. Выбраковка (явление, а не книга, разумеется) все-таки достигла цели. Как ни печально, но свойственная многим россиянам бытовая жестокость была переведена в новую фазу – социальную. Людям показали (и доказали), что они не только готовы убивать «врагов народа», но и имеют право это делать. Фактически выбраковка запустила механизм «русского бунта, бессмысленного и беспощадного», используя тягу незрелой личности к силовому решению проблем. Людям официально РАЗРЕШИЛИ взбунтоваться «за все хорошее и против всего плохого». И они взбунтовались, с чисто русским масштабированием уничтожив каждого пятнадцатого из НАС. Поэтому всякие попытки расценивать выбраковку, как явление инородное, несвойственное русскому менталитету – увы, несостоятельны.

Это мы придумали. И не в первый раз.

Антиутопии давно не в моде. Но в том-то и дело, что роман «Выбраковка» не антиутопичен. Это просто еще одна правдивая история из нашей жизни. И чем ближе к сердцу примет читатель ее деструктивный пафос, тем больше шансов, что старший уполномоченный Гусев и стажер-уполномоченный Валюшок не восстанут из могил, чтобы постучаться в Вашу дверь.