Влад Поляков - Стальная корона

В ответ Магнус лишь поднес палец к своим губам, призывая разошедшуюся Змейку сбавить голос, дабы не отвлекать других от отдыха. Оно и верно, а то слишком уж валькирия разошлась, во всю ширину своей души. Сомневаюсь, что все так просто, как могло показаться на первый взгляд. И побратим своими последующими словами лишь подтвердил это.

– Владимир не самоубийца, чтобы даже думать о возвращении в Киев. И не насколько глуп, чтобы надеяться на встречу с Хальфданом там, у себя. Да и не о чем нам между собой разговаривать напрямую, минуя посланников. Он лишь посредник.

– Никак базилевс поговорить желает? – предположил я и по реакции Магнуса понял, что попал в цель. – Странно, что ему понадобилось лишнее звено цепи. Мог бы обратиться и через своего личного посла. Не зря же он в Киеве штаны на пирах просиживает и целую ораву слуг содержит.

– Обратившись к тебе напрямую, ромейский базилевс покажет свою слабость перед своими же приближенными, этим паучьим клубком, – кривоватая усмешка побратима показывала его недовольство происходящим, но вместе с тем и понимание, что никуда от всего этого не деться. – А не обратиться уже нельзя, его государству совсем плохо и с каждым днем это становится заметнее. Мы для него лучший из худших выборов. Война…

Да, война. Та самая, с Болгарией, в которой базилевсу Василию далеко не факт, что светит прозвище Болгаробойцы. Война, которую Византия проигрывала, подточенная изнутри мятежом Варды Фоки. Если по известной мне истории базилевс смог подавить мятеж, опираясь в том числе и на предоставленные Владимиром Киевским войска, то теперь все обстояло несколько иначе.

Почуяв слабость империи, воодушевились не только болгары царя Самуила, но и антиохийские сторонники Варды Фоки. Акела промахнулся! Причем два раза, в битве у Траяновых ворот и в политике, проиграв политическую битву за Киев. А двойной промах редко остается без последствий. Даже для империи. Особенно для империи.

Поскольку немногие свободные войска Владимира Тмутараканского были брошены против слишком активных болгар, то с Вардой пришлось справляться собственными силами. Главное сражение, в отличие от привычной мне реальности, состоялось не при Абидосе, а в провинции Киликия, возле города Тарсос. Только пораньше, не в апреле 989-го, а в ноябре 988-го. И результат был иной. Совсем иной. Столкнувшиеся армии увлеченно перемалывали друг друга, но победу все же выгрыз Варда Фока. Сказалось преимущество в кавалерии, большей частью наемнической.

Результатом битвы при Тарсосе стало… усыхание амбиций поднявшего мятеж военачальника. Уменьшившаяся в числе армия, поистощившаяся казна… Все это, невзирая на одержанную победу, заставило его остановиться, занявшись укреплением уже занятых земель. Мало того, его войска отступили почти из всех земель Киликии, оставив за собой лишь изначально поддержавшие Варду Антиохию с Доличией да взятый под полный контроль Кипр. И базилевс был вынужден если и не смириться с потерями, то временно оставить попытки вернуть отпавшие три провинции, ограничившись их блокадой. Болгары были куда опаснее. Особенно после того, как, опираясь на крепости Салоники, Сервия и Берия, они начали развивать наступление, предварительно разделив территорию Византии на две неравные части.

Я все это знал, а потому спросил у Магнуса, желая кое-что уточнить:

– Неужто царь Самуил так серьезно прижал базилевса? Признаться, я в последнее время не слишком уделял внимание этому направлению.

– Если бы не живой, здоровый и все более опасный Варда Фока, то Василий Второй мог бы еще долго выжидать удобного для себя момента, накапливая силы. Все же Византия и Болгария не равны по силам воинским и иным. Но сейчас, когда предводитель мятежников, почуяв слабость, сразу же ударит… Базилевсу нужен мир с болгарами, он готов дорого за него заплатить. Временный, конечно, как ты понимаешь. Правда болгарам этого говорить никто не станет. А зная воистину змеиную хитрость ромеев, обмануть Самуила у царьградских затейников может и получиться.

– Пусть так. Нам-то что с того? Зачем влезать со своим посредничеством между теми, кто нам либо враг, либо никто, скажи?

Да уж, оживившаяся Роксана просто забросала побратима шквалом вопросов. Ну а я добавил к ее словам.

– Все верно сказано. А тебе есть что ответить, иначе отмахнулся бы от всей этой затеи, как от надоедливой мухи.

Пока Магнус собирался с мыслями, я, не особо и напрягаясь, смотрел на зимний пейзаж вокруг. А еще на своих друзей, использующих не столь часто выпадающую возможность отстраниться от круговорота политики, экономики, интриг и войн. Забавно, что многие еще там, в прошлом мире, считали, будто короли, князья и прочие все из себя такие беззаботные и вечно веселящиеся. Нет, были и такие, но либо за них правили другие, либо они быстро теряли все, а часто и вместе с головой. И я об этом помнил. Всегда. Особенно потому, что высоко ценю то, чего удалось достигнуть. То, что во что бы то ни стало пытаюсь удержать. И не столько из-за известного мне будущего, сколько по куда более простым причинам.

Каким именно? Да хотя бы ради того, чтобы и будущей зимой, и еще через энное количество лет иметь возможность находиться в столь же приятной и не изменившейся в худшую сторону компании. И чтобы все тут присутствующие не были омрачены мыслями о безопасности своей, детей, родичей и той земли, на которой живут. Вот что главное, откровенно говоря.

– О наших друзьях-побратимах задумался, – как нечто само собой разумеющееся отметил ход моих мыслей жрец Локи. – Беспокоишься?

– Не то чтобы сильно, скорее порядку ради… Заодно напоминаю себе, что надо укреплять земли и людей, чтобы вот таких дней было больше и были они спокойные. Не прельщают меня постоянные войны лишь ради защиты имеющегося.

– Понимаю, брат. Потому и эту затею с посредничеством меж Византией и Болгарией сразу не отвергаю. Есть в ней и для нас кое-что полезное, коли на своем настоим. Особенно помня то, что посол Владимира Тмутараканского наш до самых своих гнилых потрохов. Стоит нам только…

– Давай о деле, Магнус.

– О деле, так о деле, – легко согласился тот. – За наше посредничество мы можем получить от Византии два преимущества. Для начала нам нужно спокойное освоение Тавриды. Всей, кроме уже византийского Херсонеса и тмутараканского, то есть вассального Византии Корчева. Иначе нам будут сильно мешать.

– Дальше…

– А дальше твоя любимая торговля, – подмигнул мне жрец Локи. – Ты же видишь, Мрачный, что одна наша бумага и печатные книги уже стали пользоваться большим спросом в лежащих на западе землях. Берут все, что у нас есть лишнего. А если удастся еще и в Византию без препон товары поставлять… Особенно те, о которых ты говорил как о почти завершенных. Сначала у нас, а потом и в иные земли. Понемногу.