Олег Рыбаченко - Крымская война - батальона ДНР (СИ)

 На брата руку поднял брат:

  Жестокая война - рев супостата!

  Тебе стал другом - автомат,

  За легкомыслие пришла расплата!

  Что делать если люди на мели,

  Когда вокруг свистят лихие пули!

  Войну Бог лучше силой разорви -

  Чтоб дни дракон хищные минули!

  Но ад не знает меры и черты,

  Горит земля в напалме плачут дети!

  Вот побледнели девушки черты -

  За это кто Господь Святой ответит?

  Ну сколько можно близких убивать,

  Ведь человек рожден - поверь для счастья!

  На фронт не отпускает сына мать,

  И даже летом на войне ненастье!

  Но долг солдата - это верный долг:

  Что нужно за Отчизну в брани биться!

  В шестнадцать лет уже седой висок,

  От слез опухли вдов несчастных лица!

  Но что такое ты безумен брат?

  Нет ты безумен - близкий отвечает!

  За подлость кто у трона наш солдат,

  Считает что свояк - поганый Каин!

  В земле потоки крови жилы рвут,

  И пульс с ядра - ударом отзовется...

  Застыл снарядом битый в ниве плуг,

  Ох до чего багровым стало Солнце!

  Но вера есть, что Иисус придет -

  Помирит братьев - принесет Спасенье!

  Тогда забудем мести гнусной счет -

  В душе всех нас царит пускай прощенье!

  . ГЛАВА ? 1.

  Грохот сотен орудийных залпов заставлял сотрясаться земное покрытие словно скейтбольную доску на гребне волны. Князь Меньшиков широкоплечий, несмотря на молодость с уже отросшим увесистым брюшком, истерично лупит по бокам крупного арабского скакуна. Потомок известной фамилии ревет, перемешивая слова команд с перцовым матом.

  Его толстое лицо раскраснелось и с рыхлых губ слетают слова:

  - Ей вы там казачье.... Пришпорьте костяные мешки и галопом к пушкам...

  Собственный конь князя Меньшикова уже по бокам покрыт красной пеной: очень уж жесткого порол безжалостный сановник скакуна золотистыми шпорам... Полководец нервничал, его свита тоже. После первоначальной успешной, опрокинувшей английские порядки атаки в сражение вступили отборные и закаленные части французской гвардии.

  Особенно убийственно действовала артиллерия, и оснащенные самыми современными нарезными ружьями егерские батальоны. Чувствовалось, что эти громадные хлопья свинца и пламени, что беспрерывно сыплются на русские войска, вот заставят податься назад - сначала горячую казачью конницу, а затем стойкая пехота сама попадет под удар французских улан, и уже находящихся на подходе уэльских всадников.

  Тысячи ворон с противным карканьем и терзающим ноздри пыльным запахом уже слетаются к свежим трупам, не обращая внимания на певучую убийственную картечь и быстрые взмах сабель.

  Князь Барятинский выглядевший весьма архаично в своей серебристой надетой поверх мундира кольчуге пальнул из пистолета в улана - попал или нет не видно, французы в движении и тоже пуляют.

  Их генерал Ней раскатистым басом ревет:

  - Подтяните мортиры. Бомбами по русским как влепим!

  Французские рассадницы смерти перемещаются на четырех, утыканных шипами колесах. Широкие дула выбрасывают по высокой дуге бомбы, что разрываясь на десятки сажень разбрасывают убийственные и крутящиеся осколки.

  Вот сейчас их выводят на прямую наводку, собираясь смачно зарядить убийственной подачей!

  Колеса мортир несмотря на сказку противно скрипят, а одному из неудачливых пушкарей переехало ногу, насквозь пробив голень шипом. На пару секунд ему удалось перекричать канонаду сражения, прежде чем затихнуть от болевого шока.

  Но вот "последний довод королей" развертывается в две стройные линии, чтобы обрушить на неприятеля способный внести решительные перелом залп.

  Русская пехота уже частично смешалась с неприятельской, и англичане, а также шотландский легион отчаянно пытались оторваться, от челюстей-штыков, что так смачно хрумкали человеческую плоть.

  Красивая, статная девушка Дымка сражается в первых рядах. Хотя в русской, царской армии и не положено, чтобы бабы лезли со штыком на передовую, но ведь сам князь Меньшиков прихватил дворовую крепостную, поражающую своей грацией и красотой самых знатных вельмож в качестве... ну разумеется возлюбленной.

  Довольно образованная и знающая несколько языков, крепостная девчонка обрела немалую власть над князем. Он ей позволял очень многое. Например, сражаться в одной тунике оставляя голыми плечи, руки и почти по самые бедра, крепкие ноги на всеобщее обозрение солдат. Ну разумеет Дымка отлично стреляла, скакала на самых лучших конях, а уж дралась штыком - виртуозно.

  Для нее война - это наслаждение и радость. Босоногая Амазонка, с удовольствие ощущает голой подошвой, остывающие в Ноябре крымские камни. Ночью даже выдался заморозок и на инеи остались изящные следы её точеных, безупречной формы ножек.

  Когда холодок покусывает босые пятки, то их отлично согревает бег. А затем какое ты испытываешь наслаждение окунув расцарапанные ступни в только что пролитую, теплую, парную кровь.

  Девчонка мчится быстрее ветра, её золотистые волосы словно факел олимпийского факела, попав в морду одному из английских пьяниц - тяжелая прядь до крови разбила нос и скулы заставив грохнуться в осеннюю грязь.

  Дымка врезала в пах шотландцу. В своем клетчатом хите, так сильно смахивающем на бабскую этот небритых, рыжий тип выглядит не страшным, а комичным. Его штык полетает мимо, а сам горец подскочив от сильного потрясения падает замертво.

  Красивая тигрица Дымка скаля жемчужные зубки, издевательски произносит:

  - Ты получил удовлетворение!

  И тут же её штык рассекая словно молния воздух, вонзается в горло английскому капралу. С британского унтер-офицера слетает кокарда, и роняя ружье боец оседает. По инерции оружие успевает выстрелить, но голая ноженька Дымки успела развернуть ствол и пуля вонзилась в бок смуглому, английскому солдату.

  Девчонка-воительница громко смеется и кричит:

  - У войны не женское лицо, но зато похотливо в пожирании мужчин лоно!

   И снова мелькают нанося удары её шоколадные от загара икры. И то что уже зима на носу, полуголую Дымку не пугает: она будучи крепостной закалилась во всем - плюс еще и могучие, сибирские корни.

   Еще один удар коленом мужчина падает, а остальные английские солдаты получив команду пытаются уйти ибо вот-вот обрушаться тяжелые разрывные бомбы.

  Заодно подходят новые английские, французские и турецкие полки грозящие создать решающий перевес в силах.