Джуд Уотсон - Дно

Из сплошной серой пелены холодного дождя выступил разрушенный Храм. Обман зрения, мираж, дурной сон — что угодно, но только не то величественное сооружение, каким он помнился. Ферус смотрел — и не мог отделаться от чувства нереальности, так, как будто он видел картинку на экране. Он сморгнул — ему показалось вдруг, что Храм оседает и рассыпается, словно мозаика…

Так же как и окончание Войны Клонов, многое другое в его жизни вызывало у него странное ощущение и нереальности — и более чем реальности происходящего в одно и то же время. Логике это не поддавалось, но к нему самому имело самое прямое отношение. Вот он мирно живет на спокойной планете — а вот уже он боец Сопротивления; затем заключенный; потом беглец… И каждый новый вираж судьбы вызывал у него искреннее удивление: как это он так опять умудрился?!

Соберись, Ферус. — приказал он себе, — Ты здесь, и давай-ка думай о деле. Чувства чувствами, а Храм был более чем реален — и занят имперскими штурмовиками.

Он почти справился с первым шоком от вида Храма, занятого имперцами, хоть ощущение и было как от удара под дых. Храм был похож на смертельно раненое существо.

Когда-то он был здесь учеником. Он оставил Орден, но всё равно, шаг за шагом, тянулся восстановить то, что он потерял: ту же самую чистую связь с Силой, верность своим сотоварищам по Ордену или — как теперь — их памяти. И такой Храм был словно рана в сердце.

— Ферус? Не знаю, заметили ли вы, но идет дождь.

Ферус повернулся к Треверу. Парень стучал зубами. Капюшон, натянутый на синие взъерошенные волосы, уже явно ни отчего не спасал. Капли одна за другой падали с его края, то и дело попадая Треверу по носу.

Да уж, «идет дождь» — это ещё мягко сказано. Ферус только теперь почувствовал и насквозь мокрый плащ, и липнущую к телу одежду. Конечно, в Храме их учили, как быть нечувствительными к физическому дискомфорту. Почувствуйте дождь, почувствуйте холод, затем позвольте этому уйти… Но только это было так давно. И сейчас он вынужден был признать, что тоже крепко замерз.

— Не то чтобы я жалуюсь, — Тревер стискивал зубы, чтобы не стучали, — Но я уже не чувствую пальцев. И вообще ног. И я хочу есть. И у меня уже не волосы, а сосульки. И я…

— Потерпи. Мне надо все хорошо рассмотреть, — отозвался Ферус, — Еще несколько минут.

— Прекрасно. Если мои пальцы отваляться, просто сообщите мне, идёт? Сложите их мне в карман, или ещё куда.

Ферус покачал головой. Кажется, Тревер прицепился к нему накрепко. Мальчишка спрятался на их корабле, когда они с Оби-Ваном, спасаясь от имперцев, улетали с Беллассы. Потребовалось несколько недель, чтобы понять, что Тревер останется с ними. Дитятко оказалось весьма ловким и находчивым, но Ферусу отнюдь не улыбалось тащить мальчишку с собой во все предстоящие опасности. Ферус предложил Треверу осесть на Корусканте. Чем не то место, «где безобидный вор вроде некоторых мог бы безбедно провести свою честную жизнь без имперского ботинка на загривке»- как вроде бы мечтал Тревер… Но тот не согласился. Ферус ещё понятия не имел, что с ним делать, и парень пока просто держался рядом с ним. Ферус видел — навыки, выработанные улицей, и своего рода упорство мальчишки при необходимости могли превращаться в настоящую храбрость. И Ферусу уже приходилось радоваться тому, что парень оказывался рядом в очередной передряге.

Он снова взялся за электробинокуляр. Храм, несомненно, использовался. Потребовалось всего несколько часов, чтобы разузнать все интересующие его здешние слухи. Империя использовала Храм как тюрьму для захваченных джедаев. Говорили, что сколько-то из них остались в живых — те, что возвратились к Храму раньше, чем был отключен маяк. И обнаружили штурмовиков и имперскую тюрьму вместо своего бывшего обиталища.

Но это был только слух.

И Ферус не знал, много ли было в нем правды.

Оби-Ван Кеноби рассказал ему, что он сумел переключить маяк на передачу приказа не возвращаться, затаиться. Одно это уже противоречило имперской версии, так что как минимум часть слухов была ложью. Даже если сколько-то джедаев и возвратились, их не могло быть много. К тому же Ферус знал, что почти все джедаи были убиты в той резне.

Но будь здесь даже всего один из них, он должен идти и найти его.

Он уже подозревал, кто мог быть там: Фай-Тор Эйна, женщина-джедай, знаменитая своим искусством боя на лайтсейберах. Когда Ферус нашел в пещере Илума Гарена Мулна, тот рассказал ему, что Фай-Тор Эйна отправилась на Корускант и обещала ему возвратиться. Она направлялась в Храм — но обратно уже так и не вернулась.

Она должна была быть здесь. Будь она на свободе, она вернулась бы на Илум за Гареном. А значит, заключал Ферус, она была либо брошена в тюрьму, либо мертва.

Сам Гарен остался на найденном ими в центре галактического шторма астероиде, где Ферус вместе с новыми соратниками Тома и Райной начал создавать тайную базу для уцелевших джедаев. Да, он понятия не имел, сколько их на самом деле осталось в живых. Но сколько бы ни было, требовалось безопасное место, где они могли бы обосноваться.

Ферус наблюдал за прибытием и отлетами имперских кораблей. Так как старый ангар был разрушен, имперцы построили новую посадочную платформу — на большой площади перед Храмом. Она смотрелась там, словно уродливый шрам.

Не думайте о том, что было. Думайте о предстоящем шаге.

Итак, это была тюрьма. Он представлял себе тюрьмы. Неизвестно, что труднее — прорваться внутрь или потом наружу…

— Я знаю, о чем Вы думаете, — сказал Тревер, притоптывая ботинками, чтобы согреть ноги, — Вы думаете, что мы сможем это сделать.

— Да, мы сможем.

— Хе. Разумеется. Никаких проблем. Что такое пара сотен штурмовиков?

Ферус не сводил глаз с Храма:

— У меня есть одно преимущество.

— Кроме меня? — ухмыльнувшись, поинтересовался Тревер.

— Они смогли занять Храм, но они плохо знают его. Никто не знает Храм так, как джедай. Я смогу найти для нас и вход и выход.

— Для нас, вы сказали?

Ферус взглянул на него:

— Послушай, я смогу сделать все это сам. Я предпочел бы отправиться туда в-одиночку. Мы просто договоримся, где потом встретимся…

— Нет, — не терпящим возражений голосом ответил Тревер, — Я с вами.

Они уже спорили об этом. Тревер заметил, как во взгляде Феруса что-то изменилось; похоже, союзничек устал спорить и смирился с неизбежным…

— Итак, как мы рассчитываем пробраться туда?

— Думаю, есть один путь, — ответил Ферус, — Мы спустимся с корабля прямо на башню. Я вижу место, где стена башни сильно повреждена. Мы сможем зацепиться там. Там же, но чуть выше, на южной стороне раньше располагалась небольшая оранжерея — там выращивались разные травы и пряности для кухни. Если мы сможем подняться туда по стене, то попадем оттуда в служебные помещения. Там была целая система технических тоннелей, которые вели в лифтовые турболифтов. При любом раскладе хотя бы некоторые тоннели наверняка уцелели, и мы сможем пройти по ним на нижние уровни — это единственное место, где они могли устроить тюрьму.