Варвара Мадоши - Мои малиновки

Стюарт помолчал — где-то метра три — и добавил.

— Раз уж я начал говорить, я должен сказать до конца. Доля моей вины больше, чем ты думаешь. Ведь есть же специалисты НАСА, есть, в конце концов, люди соответствующих направлений… Я должен был добиться, чтобы хотя бы один из них участвовал в подготовке этой операции! А так там было только пара яйцеголовых вроде меня да несколько армейских шишек. Мы даже не подумали! Понимаешь, даже в голову не пришло, что нужно продублировать системы управления! И потом, есть еще одно, — он сделал короткую паузу. — Когда нас с тобой откачали, я связался с высоким начальством, начал собирать спасательную экспедицию. Но пока ее собирали, я проверил анализ, и выяснил, что воздух там непригоден для дыхания. Ты сама помнишь, на сколько воздуха в «малиновках».

Да. Горючего в «малиновках» на двенадцать часов (пси-жидкости расходуется совсем немного, можно взять большой запас), а вот воздуха — только на шесть. И два из них они уже вылетали к тому моменту, когда проникли в «черную дыру».

— …«Враги» не появлялись еще в течении суток. Мы не могли использовать их дыру, а свою открывать еще не умеем. Я мог бы скрыть результаты анализов, протянуть резину… ведь девочки могли где-то спрятаться, найти этот чертов воздух… Ну, хотя бы в тех полых холмах. А я, идиот, не предпринял никаких мер, результаты ушли командованию, и они решили, что нет никакого смысла… в общем, ты поняла.

— Нет, они умерли, — покачала головой Трис. — Еще до того, как я очнулась. Я точно знаю.

— Шестое чувство? — спросил док.

— Оно самое.

— Ты очнулась через сорок пять часов после прибытия, Трис. Ты была в коме. Так что… времени могло бы хватить.

Они молчали и молчали, и неловкость росла между ними, точно термоядерный гриб. Говорить было больше не о чем.

И Трис решила все-таки задать вопрос, который она не закончила тогда, в ангаре. По большому счету, ей уже было все равно, но она чувствовала, что что-то важное не закончится, пока она не услышит ответ:

— Док, почему ты пошел в армию? Ведь мог же работать на гражданке, да?..

— Ну, — доктор Стюарт невесело усмехнулся, — армия — отличный полигон для исследований… А вообще здесь даже безопасней. Потери среди мирного населения тоже бывают, а в армии ученых берегут. Да и тесть некоторый шанс хоть кому-то помочь, а не просто… новые ненатирающие ошейники для лысых кошек разрабатывать.

— А тебя не беспокоит, что никому это не нужно? — спросила Трис. — Ни эта война… ни вообще все? Людям не нужно?

— Кому-то нужно, — просто ответил доктор Стюарт. — Конечно, не так как в пропагандистских роликах, когда все таскают военных на руках и осыпают цветами. Но нужно. И вообще, никто не воюет за людей в общем. Это бессмысленно.

— А за кого же? — горько спросила Трис.

— Уж этого ты точно в пропагандистских роликах не найдешь, — ответил Стюарт. — Странный вопрос для тебя, капитан. Ну ладно… пока, Трис. Если можешь, не держи на меня зла.

— Я не держу, — сказала Трис. — Правда.

Но ей показалось, что док ее не услышал, хоть и стоял рядом. Он пошел прочь, к парковым воротам. Грустный, ссутулившийся.

Дорогие мамочка и папочка!

У меня все хорошо). Врачи говорят, что выпишут меня послезавтра))). Ребята из полка мне тоже писали и звонили, там меня ждут). Еще меня повысили, даже дали медаль. Теперь я буду командиром эскадрильи. Мне немного страшновато: я никогда никем не командовала. Но я не подведу: мне нужно, чтобы Джин, Кейт и Жанна могли гордиться мной…

Фамилия героини — Robins (англ.) — «малиновки». По-английски название рассказа звучало бы как My Robins, «моя Робинз».