Яна Завацкая - На тверди небесной

Я нахмурилась.

— Только если работать мне на Триме, это же придется там иногда и по несколько дней проводить. Детей в марсене на ночь оставлять… Ашен от груди уже точно отлучать придется.

— Ну что сделаешь, - сказал Эльгеро, - у всех так.

— Да и я на что-нибудь пригожусь, - заметил отец. Мы посмотрели на него.

— Вейн, вы же… - начал Эльгеро.

— Ну что я, с двумя малолетними бандитами не справлюсь? Соседи помогут.

Я вздохнула.

— Как-то страшновато… но наверное, надо.

— Что поделаешь, - сказал Эльгеро, - в Дейтросе все так. Все дети растут в основном в школе. Я тоже так вырос. Никто не жалеет. Так принято.

Конечно, у других каст проще, они всегда могут забирать детей из школы по вечерам. Гэйны есть гэйны.

— Ладно, - сказала я, - поговорю завтра в марсене, когда отведу Дэйма. Наверное, они ее уже возьмут.

— Конечно, возьмут, - сказал отец, - это наверняка… А давайте по рюмашечке хлопнем, а? Эль? За вступление в общественную жизнь Ашен и возвращение в нее же Кей?

— Ну полрюмашечки, - согласился Эль. Он сбегал в дом, принес наливку. Местную уже, из тех самых черных ягод, которыми кормил меня когда-то у озера. Линьиль, так их назвали по-дейтрийски. Говорят, в старом Дейтросе было что-то похожее. Хотя природа здесь совершенно другая.

Эльгеро разлил вино, на просвет темно-красное, почти черное. Отцу - действительно пол-рюмки.

— Вам осторожнее надо.

— Да брось, это мне полезно даже. Сосуды расширяет.

И мы хлопнули по рюмашечке. Я поставила свою осторожно на стол. Эльгеро обнял меня за плечи. Губами прикоснулся к виску. Я вдруг ощутила себя, как часто бывало, совершенно, безбрежно, неописуемо счастливой. Вот я сижу за столом, в новом, светлом, прекрасном мире. Рядом со мной - мой отец и мой любимый, Эльгеро, и теперь мы трое уже действительно едины, мы - одна семья. И рядом играют наши дети, прекрасные, здоровые дети, мальчик и девочка, Дэйм и Ашен. И доносятся голоса соседей, дейтринов - таких же, как я. Это наш мир. Наш светлый, чудесный мир.

Я посмотрела на Эльгеро, его взгляд был так и прикован к детям. Мальчишки стали гонять мяч, Ашен ковыляла за ними, пытаясь догнать - но безуспешно. Невдалеке раздался взрыв хохота - парни и девчонки из нашего дома, как всегда по вечерам, сбились в кучку, кто-то наигрывал на клори. Ашен вдруг споткнулась и с размаху села попой в серую пыль. Сморщилась, готовясь зареветь. Эльгеро подскочил и побежал - хватать и утешать.

Жаль, что не будет третьего. Пока - возможно, получится позже. Никому не понять, как для нас, дейтр, важны дети. Важны для всех - и женщин, и мужчин. Но никто не любит детей так, как гэйны. Да, к тому, что твоя жизнь постоянно на волоске висит - привыкаешь. Но в этих условиях так хочется, так нестерпимо, мистически тянет продолжить себя на земле, оставить след здесь в физическом мире. Картину, песню, роман. А проще всего и надежнее всего - ребенка. И не одного, а много, несколько - чтобы кто-то выжил, чтобы были внуки, чтобы частичка твоей крови жила и через века. Глупо - казалось бы, мне-то что до этой крови, если меня уже не будет? Глупо, потому что надо думать о душе, о вечном, о переходе в мир иной, а не цепляться за этот, физический. Но мы цепляемся. Так мы устроены. Да и Бог почему-то ценит этот наш примитивный физический мир, и Сам пришел в него однажды - родившись ребенком. С тех пор в каждой матери - отголосок, слабый след той Матери, и в каждом ребенке - след того Младенца. И каждый отец охраняет младенца и мать так, словно это Мария и маленький Бог. Да, так бывает не всегда, но у нас-то ведь это так. И наверное, это все же правильно, то, что дети для нас так важны.

То, что мы их так любим. И всегда хотим, чтобы их было много.

Эльгеро поставил Ашен на ножки, и девочка деловито затопала к крыльцу. Понаблюдав за ней, папа вернулся ко мне, сел рядом и обнял.

— Кстати, - сказал он, - с завтрашнего дня тогда тренироваться начнем. А то у тебя форма совсем плохая.

— Это верно, - согласилась я, - начнем. Пойдем в Килн и побегаем там.

— Совершенно взрослая девица, - сказал мой отец, глядя на внучку, которая упорно, срываясь со ступенек, карабкалась на крыльцо. Я не улыбнулась. Я вдруг представила, что Ашен тоже станет гэйной. Это не обязательно. Но вдруг она унаследовала наши способности?

Господи, да что же я, как умная Эльза? Успеется еще. Надо жить сегодняшним днем. Надо радоваться. Солнце уже скрылось за волнистой линией крыш, и в темнеющем небе возник бледный неполный диск самой крупной из дейтрийских лун.

— Небо ясное сегодня, - сказал Эльгеро. Я воспринимала его слова не столько слухом, сколько через косточки, через плоть, приникнув ухом, прижавшись, - А вон, смотрите, летит кто-то, огонек движется. В Ни-Суаре уже аэродром достроили. Пока военный.

— Я новости слушал тоже, да, - кивнул отец. Я хмыкнула - мне всегда было лень слушать новости.

— Все будет, - сказал Эльгеро, - аэродромы, воздушные линии сообщения. Потом космодромы построим, космопорты. На Тагатте базу… А здесь, в Ни-Шиване, будет огромный город. С белыми сверкающими стенами. Весь в садах, в зелени…

— Мне кажется, он уже есть, этот город, - пробормотала я.

— Он и здесь будет, на Тверди. Вот увидишь, - пообещал Эльгеро.

— Я-то вряд ли увижу.

Я поднялась и взглянула в глаза мужчинам, Эльгеро и отцу.

— То есть, конечно, он будет, этот город. И космопорт будет. И парки, и дороги, и разные чудеса. Все будет. Но мы-то вряд ли доживем до этого.

И тогда отец, слегка задыхаясь, улыбнулся мне.

— Ну что ты, Кейта. Мы увидим все это. Увидим обязательно. А жить… - он помолчал, - жить мы все равно будем вечно.

2006 г