Роберт Асприн - Мошенники времени

Скитер с Голди переглянулись. Оба молчали.

— Ладно, тогда дайте мне знать, если кто-нибудь из вас видел этого ублюдка. Им требуются свидетели для суда — он состоится в будущем месяце.

С этими словами Бенсон ушел.

Голди покосилась на свое питье, потом на Скитера.

— Профессионал? Похоже, по сравнению с ним мы были парой чертовых дилетантов.

— Ага. — Скитер пригубил пива из кружки, пока Голди судорожно глотала свой бурбон. — Смешно, правда? Мы тут корячились, пытаясь выиграть это дурацкое маленькое пари, а он походя обчистил нас обоих, чтобы выиграть пари своему боссу. Я чувствую себя дурак дураком, понимаешь?

— Да, понимаю, — произнесла Голди очень тихо. Несколько секунд она не отрывала взгляд от своего стакана, потом подняла его, встретившись с ним глазами. — Я… гм… мне показалось, что я должна извиниться. Это я сказала тому гладиатору, где найти тебя.

— Спасибо, Голди, — фыркнул Скитер. — Но я уже знаю.

Глаза Голди расширились.

— Маркус сказал мне это перед тем, как я вышел на арену биться с Люпусом Мортиферусом. Голди побледнела.

— Я не думала, что все зайдет так далеко.

— Я тоже, — пробормотал Скитер. — Тебе бы почувствовать то, что чувствую я каждый раз, когда шевелю спиной и плечами. Я уже выпил вот такой, — он изобразил руками диаметр и высоту, — флакон болеутоляющих таблеток. Это не говоря об антибиотиках, расслабителях мускулатуры и прочей дряни, что Рэчел колет мне каждые несколько часов. Прямо как в подушечку для булавок, будь она неладна. Да еще такую, по которой проехалось двенадцать гоночных колесниц.

Голди прокашлялась.

— Я не думала… — она замолчала, подбирая нужные слова и собираясь с духом произнести их. — Это наше дурацкое пари… — она отхлебнула бурбона для храбрости. — Мне кажется, нам нужно прекратить это, потому что из него не вышло ничего хорошего, только вред для кучи людей. — Ее взгляд скользнул на Маркуса, потом обратно. — Хороших людей.

Скитер кивнул:

— Принимается, Голди.

Они пожали друг другу руки, а Маркус стоял над ними молчаливым свидетелем.

— Мне кажется, нам нужно пойти и сказать Брайану, — пробормотал Скитер.

— Да. Пошли, пока у меня остатки пьяной храбрости не выветрились.

Скитер встал и помог встать Голди. Она удивленно посмотрела на него, потом полезла за деньгами.

— Голди, — окликнул ее Маркус из-за стойки. — Твоих денег за это не надо.

Она бросила на бывшего раба долгий, внимательный взгляд. Потом резко повернулась и пошла к выходу.

— Спасибо, Маркус, — сказал Скитер.

— Не за что, друг.

Следом за Голди Скитер вышел в Римский город, где рабочие споро чинили поврежденные мозаики. Они шагали по плиткам по возможности осторожнее, потом направились в библиотеку.

Слух опередил их. Как это получается, никто не знал, но, как бы это ни было, волшебство снова проявило себя, ибо, когда они подошли к дверям библиотеки, там уже собралась огромная толпа местных и репортеров с видеокамерами наготове, причем каждый старался подобраться ближе. Голди пошатнулась.

— Эй, это же всего только наши плюс несколько жалких газетчиков. По сравнению с гладиатором-чемпионом или чем-то в этом роде это просто ерунда, — пробормотал Скитер.

Краска снова вернулась на ее лицо — пусть всего двумя яркими пятнами на скулах. Она решительно шагнула в толпу.

— А ну прочь с дороги, дурак! Да шевелись же!

Скитер ухмыльнулся про себя и последовал по проложенной дорожке. Потом он увидел в толпе Кита Карсона — тот улыбнулся ему и подмигнул, отчего Скитер пару раз оступился. Но все же он был рад, что Кит тоже здесь и на его стороне.

А потом, слишком быстро, они оказались лицом к лицу с Брайаном Хендриксоном.

— Мы прекращаем пари, Брайан, — бесцветным голосом сообщила Голди.

В библиотеке воцарилась мертвая тишина, только стрекотали чуть слышно камеры, нацеленные объективами на Скитера. Он пожал плечами.

— Да. Глупый вышел спор. Не имеет смысла продолжать.

И тут же все зашумело и зашевелилось: кто-то выплачивал проигрыш, репортеры оживленно говорили что-то в свои микрофоны, и все до одного гадали о причинах такого решения. Скитеру было наплевать. Он подписал бумагу, которую сунул ему Брайан, потом проследил за тем, как ее подписывает Голди, забрал свои деньги, распихал их по карманам, одолжил у Брайана конверт для монет с арены, потом на ватных ногах двинулся через толпу к выходу, не обращая внимания на задаваемые ему вопросы. «Пусть уж дальше Голди сама разбирается, — устало подумал он. — Я больше не хочу участвовать в этом».

Значительная часть толпы потянулась за ним в Общий зал, шепотом заключая пари, что он будет делать дальше. Не обращая внимания ни на кого из них — включая двух особо надоедливых репортеров, — брел он через Новый Эдо, Приграничный поселок, Римский город…

Единственное, что предупредило его, — это блик света на остром стальном клинке. А потом Люпус Мортиферус — «Как, черт возьми, он сумел еще раз просочиться через Врата?» — бросился в атаку с мечом в одной руке и кинжалом в другой. Скитер сделал единственное, что ему оставалось в его безоружном положении. Он повернулся, нырнул в оцепеневшую от удивления толпу и побежал. Монеты и купюры в карманах мешали ему, но совсем немного. Люпус остался позади — он тоже бежал изо всех сил, но расстояние пока не сокращалось. По крайней мере пока. Быстрый взгляд через плечо показал, что за ним гонится Люпус Мортиферус, а за тем — каким бы невероятным это ни показалось — двое репортеров, на ходу снимающих все подробности этой смертельной погони.

Скитер чертыхнулся, перемахнул через парапет и взвыл от боли: все его римские травмы снова дали о себе знать. Он взмыл по пандусу, на ходу крича разинувшим рты туристам, чтобы те убирались с дороги. Перепуганные женщины подхватывали своих детей или ныряли в двери магазинов. Карманы рубахи стали заметно легче — он рассыпал деньги, прыгая через парапет. Вот черт! Он продолжал бежать, по крикам за спиной зная, что Люпус все еще преследует его. «Неужели этот парень никогда не сдается? Ну-ну, Скитер, ты же сам ограбил его, а потом унизил на глазах у самого императора, не говоря уж о болельщиках. Так что или ты убежишь от него, или он сделает из тебя деликатесную нарезку. И ведь ты ее заслужил».

Так и не оторвавшись ни от Люпуса, ни от вспотевших репортеров, Скитер свернул за угол, подпрыгнул, уцепился за стальную трубу перекрытия, раскачался и соскочил на галерею в то самое мгновение, когда из-за угла показались Люпус и совершенно ничего не понимавшие, но продолжающие усердно снимать репортеры. Он бросился назад той же дорогой, что прибежал сюда, слыша далеко за спиной разъяренный рык. Потом рык прозвучал ближе. Скитер знал, что выдыхается, а усталые, сведенные судорогой мускулы замедляли его бег еще сильнее. Он спрыгнул на мостовую Общего зала и устремился в Жилой сектор, надеясь оторваться от погони в лабиринте лифтов и коридоров. Возможно, если повезет, он сможет вскочить в лифт, опускающийся в спортивный зал, и найти там себе какое-нибудь оружие. Лучше что-нибудь из автоматических винтовок, которые Энн хранит в своем кабине-тике, и набитый патронташ в придачу.