Андрей Буторин - Работа над ошибками (Puzzle)

Ларисе очень, конечно же, захотелось залезть в эту пещеру. Алексею эта затея показалась безумием, но Лариса только расхохоталась, когда он сообщил ей об этом. По ее словам, это было детсадовским упражнением для альпиниста. И действительно, быстро закрепив конец страховочного фала на вершине горы, Лариса ухнула через край пропасти так стремительно и ловко, что Алексей невольно ею залюбовался, хотя сердце его при этом тоже ухнуло, только в пятки. Через несколько минут Лариса взобралась наверх восторженно-изумленная. «Ты тоже должен посмотреть на это!» — категорично сказала она и принялась стягивать с себя альпинистское снаряжение.

Алексей сначала не понял даже, что она затеяла. А Лариса, между тем, стала надевать всю эту свою «сбрую» на него! «Я никуда не полезу!» — пискнул Алексей испуганно, но жена так насмешливо-иронично на него глянула, что он тут же сник, смутившись, и только тихо сопел, когда Лариса затягивала на нем ремни потуже. «Пошел! Я буду страховать!» — сказала она, когда все было закончено, и Алексей, стараясь не смотреть вниз, заскользил по веревке, неумело отталкиваясь от скалы. Когда он встал дрожащими от напряжения и страха ногами на карниз перед входом в пещеру, Лариса крикнула сверху: «Не отцепляй веревку, там недалеко!». Алексей, пригибаясь, шагнул вглубь пещеры. Фонарика у него с собой не было, да он не особо был и нужен — наружного освещения вполне хватало, чтобы увидеть всю пещеру целиком. Она была совсем небольшой, метров пять в длину, но зато заканчивалась ведущим прямо вниз, вглубь горы, колодцем. Причем стены этой круглой дыры были столь гладкими, что казались отшлифованными руками человека. Алексей встал на четвереньки и так, на карачках, приблизился к черному отверстию. Оно было около метра в диаметре, и уходило вниз вертикально. Алексей, набравшись смелости — все же он был прикреплен к страховочному фалу — заглянул туда. И ничего не увидел, кроме чернильной тьмы. Только дохнуло ему в лицо каким-то могильным холодом и стало очень-очень жутко.

Алексей быстро попятился назад и, как был на карачках, выполз из пещеры задом. Он чуть не сорвался с карниза, но Лариса умело подстраховала его. Забравшись наверх, пыхтя и отдуваясь от непривычной нагрузки, Алексей недовольно пробурчал: «Ну и стоило меня туда гнать из-за какой-то дырки!» «А правда она жуткая?!» — блеснула глазами Лариса. «Да уж!» — пробормотал в ответ Алексей.

Рассказав о своем походе тете Вере, молодожены услышали в ответ очень сердитую отповедь. Оказывается, про эту пещеру исстари ходили нехорошие слухи. Никто из ныне живущих в селе туда не забирался, но старики рассказывали, что эта пещера проклята, а в том колодце живет сам дьявол. Лариса на это только хмыкнула, а у Алексея мурашки пробежали по коже, как только он вспомнил, что из глубины черного отверстия на него действительно повеяло холодом могилы и смерти.

И вот теперь Алексей задумал сделать этот колодец своей могилой. Он решил спланировать все так, чтобы подумали, будто он утонул при купании. Для этого нужно будет только оставить свои вещи на берегу реки вблизи от села, где все обычно и купаются. А сам он поплывет вниз по течению; тут бы надо предусмотреть какое-нибудь бревнышко — пять километров, хоть и по течению, преодолеть очень сложно, как бы и на самом деле не утонуть!

Дальше начнется самое трудное — переход через лес. Придется взять с собой второй комплект одежды, что-нибудь старенькое, чтобы пропажи не хватились. Ну а потом — ерунда, восхождение на гору, — склон с этой стороны почти пологий, затем — спуск к пещере. Тут надо сделать так, чтобы веревка не осталась болтаться на вершине, но это, в общем-то, тоже ерунда. А потом останется только прыгнуть в колодец и покончить, наконец, разом со всеми непереносимыми больше мучениями!

Если этот план удастся, то, во-первых, все будут уверены, что его нет в живых (а так оно и будет на самом деле!), а во-вторых, тетя Вера и остальные родственники будут избавлены от проблем с похоронами (чем Алексей очень не хотел бы «нагружать» родных!).

И тогда, если загробный мир все-таки существует, он, Алексей, наконец-то встретится со своей любимой Ларисой! Но даже если «того света» и нет, то все равно не жить лучше, чем жить ТАК!

Алексей нащупал в темноте джинсы, надел и тихо, стараясь не шуметь, вышел на крыльцо. Сверху, с бездонного ночного неба, мерцали звезды бесчисленными огоньками поминальных свечей. На душе стало отрешенно-спокойно. Алексей достал сигарету, чиркнул зажигалкой, на миг прогнав темноту, сел на крыльцо и стал смотреть на звезды, затягиваясь горьким дымом.

Июль брызгал во все стороны своими яркими красками. Сочных запахов лета он тоже не жалел: пахло полевым разнотравьем, разогретой на солнце хвоей, близкой рекой и коровами. Сами коровы, разомлев от жары и от сытной, сочной травы, разлеглись по всей большой поляне, не забывая при этом жевать и отгонять хвостами мух и слепней.

Вера Васильевна давала последние наставления внукам — Лизке и Пашке — и их другу Кольке:

— Коровы сейчас улеглись, так что и вы не шибко упреете. Поглядывайте только, чтоб какая в кусты не убрела. А как встанут, идите за ними, смотрите, чтобы не отстала какая. Они к реке любят ходить в это время, — пусть идут, тут неглубоко…

— Да мы знаем же, бабушка, не первый раз! — не выдержал десятилетний Пашка.

— Идите, теть Вера, чего там — не маленькие! — солидно прогудел двенадцатилетний Колька.

— Ну и ладно, тогда я пойду! — сказала Вера Васильевна. — Управлюсь с делами — прибегу… Вы поесть не забудьте, вон, в сумке, огурцы, яйца, шаньги… Молоко пейте.

— Иди, иди, бабушка! — пропищала восьмилетняя Лизка. — Не переживай, я их накормлю!

— Ну и ладно, тогда я пойду, — снова повторила Вера Васильевна и зашагала в сторону видневшейся на пригорке полуразрушенной церкви. По пути она несколько раз обернулась, помахав детям.

— Ну, че будем делать? — спросил Колька, развалясь на мягкой душистой травке. — Может, в карты сыгранем?

— Давайте! В «Пьяницу»! — обрадовалась Лизка.

— Ну, вот еще! — поморщился Колька. — Давайте в «Тысячу» научу!

— Давай! — обрадовался Пашка.

— А, черт, бумаги нет и ручки, — вспомнил Колька.

— А зачем? — не поняла Лизка.

— Ну, там очки записывать надо, игра серьезная! — ответил Колька. — Ладно, в «Тысячу» я вас потом научу. Давайте тогда в «Дурака».

— Я не хочу в «Дурака»! — надулась Лизка. — Вы меня все время обыгрываете!

В конце концов, так и не начав играть в карты, дети решили развести костер и перекусить, пока коровы отдыхают. Колька на правах старшего и вообще местного, а значит — знающего и умеющего больше, чем эти городские неженки, дал задание брату с сестрой собирать сухие дрова, а сам снова улегся в траву и принялся смотреть за коровами. Но коровы мирно лежали, и смотреть на них быстро наскучило. Тогда Колька тоже стал собирать сучья и ветки, лениво и нехотя нагибаясь.