Светлана Дмитриева - Убить казика

Светолада покладисто кивнула и зажмурилась. Вот прямо сегодня вечером она сядет и будет тренироваться!

На третьем этаже, где находились аудитории младшей группы, было совсем тихо, только возле двери испуганно возился забытый кем‑то из девочек ежик. Фата Капитолина отнесла зверька в угловой кабинет и аккуратно посадила в большой пустой вольер. В коридоре на подоконнике ручкой было коряво нацарапано: «Все мальчишки рыжие – наглые, бистыжие!». Фата уничтожила порочащую Школу надпись и сделала себе пометку увеличить в младшей группе количество часов грамотности. Сделать примитивную ошибку в хулиганской надписи – что может быть неприличнее?

Четвертый этаж встретил ректора опрокинутой корзиной для бумаг, зачем‑то вытащенной из комнаты воспитательной работы и образчиком чьего‑то малохудожественного творчества на оконном стекле.

– прочитала она и поморщилась брезгливо. Нынешняя средняя группа, обладала, бесспорно, выдающимися способностями, но с характером большинства девочек нужно было что‑то делать. Их переходный возраст явно затянулся. Фата Капитолина положила ладонь на стекло и, определив имя юной поэтессы, удалила запись. В другом конце коридора той же рукой было намалевано:

– Это уже лучше, – пробормотала ректор, представив ползущего четверорукого хвана, но стерла и это произведение тоже.

Может, поручить девочке формирование школьной газеты? Так юное дарование полезным делом занято будет и перестанет окна уродовать…

Снаружи в окна стучали капли дождя, словно небесная вода требовала впустить ее внутрь. Но в комнате ее не ждали. Рада, сделав последнюю на сегодня пометку в рукописи трактата «Об использовании магии в быту», укладывала Лику спать. Велеслава пообещала зайти в гостевой корпус завтра, если успеет дописать конспект. И в кого она такая обязательная получилась?

– Мама! – шепотом позвала Милолика, оторвав Раду от размышлений. – Мама, а сказка?

– Что – сказка? – не поняла Рада.

– Ты обещала мне сказку показать, – настойчиво сказала дочь.

– Сама учись, – проговорила фея Зеленого Дома. – В конце концов, ты уже большая, а в этом ничего сложного нет.

– Ну, мама, – заныла Милолика, – Ну в последний препоследний раз! Я послезавтра сразу учиться сяду… Правда. Мам, у меня навы плохо получаются, а я хочу с навами сказку к утреннику сделать!

– Придумай себе сказку с масанами, – Рада пожала плечами. – Почему обязательно с навами?

– Не, – Милолика сморщилась, как будто сьела что‑то очень кислое, – Масаны мне не нравятся. И вообще – у всех есть навы, а у меня не будет, так, что ли?

– У кого – у всех? – Рада заинтересованно поглядела на дочь, вздохнула и присела на край кровати.

– У всех, – протянула Милолика капризно. – Невзора хвасталась, что она про навского князя сказку придумала, у Светолады сказка про навскую любовь, у Василены – про первую войну с навами. Василена мне показывала кусочек, там все так красиво, навы бегают, маленькие такие, но похоже… А у меня почему‑то у комиссара в самый неподходящий момент рога вырастают…

– Значит, ты неправильно задала образ нава в заклинании! – нахмурилась Рада. – Сейчас посчитаем параметры… Эта сказка тебе к субботе нужна?

Дочь кивнула и поуютнее устроилась под одеялом.

– Ладно уж, покажу тебе сказку. Если ты обещаешь внимательно следить за тем, что я делаю и запоминать, как правильно визуализировать нава, – нарочито строго проговорила фата.

– Конечно, конечно! – заверила ее Милолика, проказливо улыбаясь. – Мамочка, ты у меня самая замечательная! Наша с тобой сказка самой лучшей будет, вот увидишь!

Рада прикрыла глаза, сосредотачиваясь.

– Ты в сюжете сказки, про который на прошлой неделе мне рассказывала, ничего не меняла? – спросила она на всякий случай.

– Нет, почти ничего… – сонно отозвалась дочь. – Только концовка там должна быть трагичной… Не хочу дрянь всякую в Школе разводить. Еще от феи‑воспитательницы влетит. Она у нас знаешь, какая строгая…

Давным‑давно, когда навы были молоды, владели горами и степями, а челы еще не рисковали далеко отходить от своих пещер…

– А чудов еще совсем не было, – педантично добавила Милолика.

А чуды еще не нашли дорогу на Землю, искусством магических воздействий владели не только разумные, но и неразумные существа. Самые известные из таких магических животных назывались казиками. Они умели маскироваться с помощью магии – это называется мимикрия. Эту способность казиков современные ученые воспроизвели в «Накидке пыльных дорог», с помощью которой ты вчера спряталась от феи Акулины в парке. Кстати, я надеюсь, ты завтра объяснишь ей, в чем было дело…

Навы не сразу поняли, с чем они столкнулись, потому что не ожидали встретить в этом мире давно знакомых обитателей своей родины. Казики набегали на склады целыми семьями и, опустошив их, скрывались в неизвестном направлении. Но они никогда не забывали места, где раньше уже паслись и всегда возвращались на удачное место, стараясь остаться незамеченными. Для обнаружения и уничтожения казиков навам пришлось использовать сильнейшую поисковую магию и охранные заклинания. Вся беда заключалась в том, что в новом мире у способных к магии казиков не нашлось естественных врагов, тогда как в родном мире они находились почти в самом низу пищевой пирамиды. Кроме того, здесь не нашлось других потребителей природной магической энергии, и способности казиков к мимикрии неимоверно возросли. Казики привыкли жить в горах и любили высоту, поэтому селились под самыми крышами навских домов.

– Мама, неужели ты думаешь, что это похоже на навскую Цитадель?

– Тогда как, по‑твоему, она должна выглядеть?

– Мрачнее… Еще мрачнее…

– Дорогая, мы же уточнили, что навы тогда были юной расой.

– Все равно вряд ли на окнах Цитадели стояли горшки с геранью.

– Ну хорошо, герань можно убрать и поставить туда…

– Нет, мама, никаких цветов. В крайнем случае – сигнализация.

Эти небольшие, грузные существа с мохнатыми хвостами и умными глазами не представляли себя в отрыве от семьи или стаи. Они плодились с невероятной скоростью и обладали зачатками коллективного разума, так что там, где навы замечали одного казика‑разведчика, через несколько дней появлялась орда его наглых родственников. Так прошло несколько тысяч лет. За это время челы изобрели пращу, косметику и примитивную письменность. Образчики своего творчества челы, опасаясь нашествия казиков, которых они называли баггейнами, домовыми, бесами и лешими, хранили на глиняных табличках и каменных плитах. Казики не ели камень и глину, предпочитая человское зерно и навский шуркь, хотя вообще в еде были непривередливы. В голодные годы орды казиков периодически пытались штурмовать Цитадель и крупные, обнесенные рвом и крепостной стеной, города челов. На своих толстых лапах они разносили болезни: проказу, слабоумие и диарею.