Татьяна Рудакова - Смыкая параллели

– С-с-с-п-п-покойно, ре-ре-ребята! Я ничего не-не-не слышал и н-н-никому ничего не расскажу.

– Странно, ведь раньше я, вроде бы, не заикался. – метнулась в голове мысль.

– Он видит нас! – проговорила девушка.

– Нет, нет! Я вас не вижу. – мой голос окончательно потерял громкость, ноги предательски подкашивались, отказываясь держать вес тела.

Следующее мгновение я запомнил, как в замедленном действии, хотя развивалось все довольно быстро. Мужчина выхватил из кобуры некое подобие пистолета и, направив его на меня, спустил курок, девушка кинулась на него с криком «стой» и оттолкнула его руку. В то же время она как-то хитро повернулась, переступила у него под рукой и толкнула его вперед, в этот момент я отпрыгнул в сторону зеркала, пытаясь увернуться от произведенного выстрела. Я закрыл голову руками, я знал: сейчас стекло разобьется и огромное количество осколков посыплется на мое бренное тело, но все произошло иначе. Мало того, что зеркало даже не треснуло, оно, напротив, сделалось мягким. Я погружался внутрь него, словно нырял в озеро. Точно! Это была вода, она попала мне в рот и в нос, я не мог вдохнуть, но мне панически не хватало кислорода. Я не выдержал и широко раскрыл рот. Последнее, что я почувствовал, был сладкий привкус воды.

Двое мужчин сидели на берегу моря и оба задумчиво смотрели куда-то вдаль. Один – моложе, лет тридцати пяти, по нашим человеческим меркам, бросал камешки в воду. Казалось, что он получал огромное наслаждение от этого занятия и с нескрываемым удовольствием наслаждался теплым летним вечером. Солнце начинало садиться. Мужчина повернулся к своему собеседнику, который в отличие от него, выражал полнейшее презрение по отношению к окружающему миру и как будто злился, глядя на товарища:

– Пойдемте, искупаемся, Дорен. Водичка – прелесть!

Коротко стриженый мужчина с длинной седой бородой устало покосился на соседа и, немного помолчав, ответил вопросом:

– Джуса, сколько лет ты живешь в «явной»?

Молодой мужчина немного смутился. Он совсем не ждал такого вопроса. Он вообще старался не думать о прожитых годах:

– Двадцать пять. – ответил Джуса и уставился на собеседника в ожидании следующих слов.

Старец помолчал некоторое время, а затем задумчиво произнес:

– Смотри, двадцать пять лет ты живешь здесь, служишь в страже ходишь отдыхать на этот берег, плаваешь, радуешься жизни. Старушка-соседка угощает тебя вкусными пирогами. Может быть, еще что-нибудь. В общем, все как всегда, ничего нового. Не надоело тебе?

– Да я как-то об этом не задумывался.

– Вот! Наивный ты человек. У тебя ведь и жены нет, насколько я знаю? А об этом ты задумывался?

Джуса перестал улыбаться и сделался серьезным. Мысли хлынули потоком в его голову. Этот разговор ему явно не нравился. Мужчина привык думать о своей жизни в полном одиночестве и не жаловаться на судьбу, никому и никогда. А сейчас этот седовласый старец, который определенно имеет на него влияние (почему, Джуса до сих пор не мог понять), так спокойно достает из него сокровенные мысли, пытаясь их анализировать. Обсуждает его жизнь и чувствует себя при этом вполне уверенно. Джуса прекрасно осознавал, что он не может прекратить разговор. Во-первых, его манило чисто человеческое любопытство – к чему все это и что будет дальше. А, во-вторых, все то же скрытое влияние этого взрослого опытного человека. Тем более Дорен слишком много сделал для Джуса и было бы крайне неуважительно послать его на все четыре стороны:

– Да. Думал. Может быть, не пришло еще мое время? А может быть очень скоро я ее встречу и вопрос решиться сам собой.

Дорен рассмеялся во весь голос:

– Ты знаешь, это не новость. Здесь все так думают. – Говорил он улыбаясь. – Я тоже так думал в первые сорок лет. Я Джуса, здесь немного дольше твоего, девяносто шесть лет. И у меня тоже нет жены. Можешь себе представить? Сначала я думал, что ничего страшного в этом нет. Что очень скоро и ко мне придет это чувство. Потом начал думать, что попросту не достоин этого. Затем начал злиться. А почему не достоин именно я? Чем же я хуже других? При мне происходило множество перерождений. Приходили молодые пацаны, мы вместе работали, они перерождались, а я оставался на своем месте. Сейчас все те, с кем начинал работать, уже переродились. Понимаешь, Джуса? Все! Кроме меня. У них другая жизнь. А у меня все та же одинокая и никчемная.

– Не злитесь, Дорен. – Джуса искренне сочувствовал старику. – Вселенная все знает. Она расставит все по местам, в свое время.

– По местам? – Дорен улыбнулся очень грустно и даже немного растерянно. – Твоя напарница здесь пятнадцать лет и, несмотря на это, она старшая в вашей паре. Почему? Она лучше? Ну, чем она лучше тебя? А может быть, она просто-напросто, любимчик?

– У вселенной нет любимчиков. Все зависит от человека.

– Джуса, сколько лет ты готов потратить на то, чтобы доказать вселенной, что ты хороший человек? Что ты достоин лучшего? Когда она разглядит в тебе отличного стража, профессионала своего дела?

Они замолчали. Джуса глубоко задумался. Хорошее настроение улетучилось в одно мгновение. Подкатывала необъяснимая ненависть к людям и непреодолимое чувство злобы. Столько времени мечтать о простом человеческом счастье. Столько раз задумываться о том, почему этого нет. Успокаивать самого себя и тешить приятными мыслями о радостном грядущем. А сейчас этот человек за одну минуту выворачивает душу наизнанку, по ниточкам вытягивая все самое сокровенное. Здесь рядом, этот другой человек, вроде бы совсем не похожий на Джуса, но говорящий теми же словами, которые так часто вертятся в голове. Выражает те же мысли. Мысли, которые Джуса, всегда пытался подавить в себе, потому что они просто недостойные. Мысли недостойные для хорошего человека.

Дорен с интересом наблюдал за собеседником. Ему ужасно нравилось видеть эту внутреннюю борьбу человека с самим собой. Борьбу этого крепкого сильного мужчины, бесстрашного стража, который растерян будто маленький ребенок, потерявший родителей. Ему так легко влезть в душу и оставить в ней неизгладимый след. Заставить, даже не заставить, а просто слегка подтолкнуть его в нужном Дорену направлении и завладеть его доверием навсегда. Уж он-то, Дорен, в состоянии манипулировать людьми.

– Джуса, ты знаешь, как выглядит «итоговая»?

Молодой мужчина очнулся от своих мыслей:

– Нет. Этого не знает никто.

– Правильно. Никто кроме меня. Конечно же, я знаю не все. Но мне достаточно и этого, чтобы начать мыслить по-новому. И даже одно то, что там не надо выслуживаться, словно паршивая собачонка, не надо никому ничего доказывать, заставляет меня задуматься над нашим мироустройством. Вызывает во мне огромное желание быть там, а не здесь. Быть там и не думать «почему». Там не может возникнуть такого вопроса, потому что ты будешь знать все, и все сможешь.