Алексей Корепанов - Авалон

Горжет состоял из четырех проволочных дугообразных жгутов. Эти вогнутые вниз жгуты были расположены один под другим. Пространство между ними заполняли золотые фигурки и пластинки с рельефными изображениями и символами. В основном, это были разные сценки из обыденной жизни ксифов, выполненные с большим мастерством. Особенно привлекали внимание помещенные в центре верхнего ряда статуэтки двух обнаженных по пояс бородатых мужчин, занятых починкой накидки из шерсти петлаши. (Петлашами называли местных парнокопытных млекопитающих, похожих на земных овец.) Накидка же своими очертаниями весьма походила на полуостров Ватрида.

Многолетнее тщательное изучение автором статьи в бюллетене письменных источников по истории Ксифии, сохранившихся на Тиндалии, позволило ему выдвинуть интересное предположение. Основываясь на том, что в Ксифии существовала традиция двоевластия, он заявил, что мужчины на горжете — это правители ксифов, а в руках у них «золотое руно», символ обильного золотом государства. Один правитель указывает рукой на портовый город Апонель — центр внешней торговли ксифов, а другой что-то прикрывает ладонью на руне. А поскольку источники свидетельствовали о том, что где-то неподалеку от южного побережья Ватриды, в «Долине могил предков-основателей», спрятано священное золото ксифов, то именно это место находится под ладонью соправителя. И недаром под протянутой к руну рукой второго правителя сидит мифическое существо со звериным телом и птичьими крыльями и головой. Это существо, именуемое в источниках рингофом, издревле считалось стражем золота. Автор статьи предлагал союзному Управлению археологии подкорректировать планы и организовать экспедицию на Ватриду. Такая экспедиция не потребует особых затрат, утверждал он, поскольку место известно с точностью до двух-трех километров. Правда, он скромно умалчивал о том, что «Долина могил предков-основателей» могла быть разграблена еще в незапамятные времена.

Юрри Урбант и чета Боровей прекрасно это понимали, но тем не менее сочли информацию осведомителя достойной самого пристального внимания. И стали искать сведения о тиндалийском полуострове Ватриде. Искать долго не пришлось — все данные были размещены на сайте правительства планеты Тиндалия. Времена расцвета Ватриды остались в далеком прошлом, и ныне полуостров представлял собой безлюдную территорию, почти сплошь заросшую лесами. Правительство Тиндалии, видимо, считало, что никакой пользы экономике планеты полуостров принести не может, и уделяло ему внимания не больше, чем каким-нибудь приполярным областям. То есть не уделяло совсем. Долина могил, судя по спутниковой карте, располагалась между лесистыми горами и тоже была покрыта лесом. На увеличенных изображениях отдельных ее участков просматривались остатки каменных стен, одинокие колонны и небольшие ступенчатые пирамиды с плоскими вершинами. Пожалуй, единственным более-менее пригодным местом для посадки воздушного транспорта был усеянный камнями участок на восточном склоне горы, в двух с лишним километрах от входа в долину. А большего группе Юрри Урбанта и не требовалось.

…Далеко внизу, под мобилем, во все стороны простиралась равнина, и с каждым мгновением все ближе становился полуостров Ватрида.

— Мне в последнее время все чаще приходит в голову одно и то же, — сказала Инира Боровей, задумчиво созерцая пейзаж сквозь прозрачную изнутри боковину мобиля.

Юрри Урбант обернулся к ней с переднего сиденья, хмыкнул и пригладил черную с проседью бороду.

— И что же это за навязчивая идея? Только не говори, что подумываешь о самостоятельном бизнесе.

Инира бросила взгляд на мужа — Слав дремал в кресле у противоположной стенки мобиля — и ответила с серьезным видом:

— Нет, не об этом. Жилка такая у меня отсутствует. Тут другое. Послушай, Юрри, что нам мешает работать официально, от союзного Управления археологии? Без этого вечного риска…

— Замечательная идея, Ини, — с ироничным видом кивнул Урбант. — Крайне перспективная и плодотворная. Сдавать всю добычу и взамен получать благодарности. Ах да, забыл: и, конечно же, зарплату! Естественно, с вычетом налогов. Роскошная будет жизнь, ничего не скажешь! Бутылка пива в выходной и пешая прогулка на ближайший городской пляж. Ну, и посещение всех распродаж.

— Зато без риска, — упрямо повторила Инира. — В тюрьме деньги будут ни к чему, там все бесплатно.

— Какая тюрьма? — вскинулся Юрри. — Что ты мелешь, Ини, три хвоста кабранга мне в глотку?! Съела что-то несвежее?

Инира сжала губы и промолчала, а открывший глаза Слав Боровей негромко произнес:

— Ребенка ей хочется. И дома с ним сидеть.

— Ну-у, тогда конечно… — не сразу протянул Урбант. — Так бы и сказала. А то: «работать официально»… Тут уж о работе речь не идет.

Инира продолжала молчать, а Слав хмуро грыз ноготь. Урбант подергал себя за бороду, окинул небо рассеянным взглядом и сказал в пространство:

— Вот так и распадаются сплоченные трудовые коллективы. Кому-то хочется работать поменьше, а получать побольше, кому-то хочется иметь ребенка… Что ж, каждый волен поступать так, как считает нужным. Никогда никого не уговаривал и уговаривать не собираюсь. Может, тебе лучше вернуться на яхту, Ини?

— Я не сворачиваю на полпути, — сдвинув брови, отозвалась женщина.

— А зачем нужно было затевать этот разговор? — вновь повернулся к ней Урбант.

— Мне кажется, что нам помешают.

— Пять хвостов кабранга, ей кажется… — проворчал Юрри. — А мне вот кажется, что золото ксифов будет у нас в руках. Если постараемся. Некому здесь нам мешать. Не-ко-му — понятно?

Дарий Силва вышел из служебного здания космопорта и зашагал к стоянке мобилей. Пока командир занимался оргвопросами, Тангейзер Диони вывел супертанк из трюма транспортника и перегнал боевую машину туда, припарковав около ограды. Мобили, приткнувшиеся поблизости, выглядели букашками по сравнению с розовым бронеходом.

— Смотри, не лопни, — сказал Дарий, входя в башню танка.

Тангейзер торопливо отправил в рот остаток бутерброда и вместе с креслом развернулся к командиру.

— Да это я так… для тренировки. Чтобы форму не потерять.

— Хорошая тренировка. — Дарий уселся на свое место перед панелью управления. — Да не торопись ты, а то подавишься.

— Угу, — кивнул постлейтенант, усиленно работая челюстями.

А супертанк продекламировал мягким баритоном:

Такая уж отличительная черточка — временами изъясняться в стихотворной форме — была у боевой машины серии «Мамонт», сделанной челябскими рабочими с планеты Уралия.