Максим Резниченко - Плетущий

– Как же я отдохну, если буду находиться здесь и что-то делать?

– О, нет, сегодня мы заниматься не будем. Сегодня у нас только знакомство.

– Тогда я бы хотел спросить у вас еще кое-что, – говорю я, приняв для себя решение. – Кто такие Плетущие?

– Плетущие, – так же серьезно отвечает Марина Яковлевна, – это люди, которые могут контролировать и управлять своими и чужими снами.

– Для чего?

– Чтобы помогать другим – тем, которые беспомощны в своих снах.

– Но зачем помогать другим людям? Я имею в виду, это же сон. Что может такого случиться во сне? – удивляюсь я.

– Что же, – отвечает Учительница не сразу, – я так понимаю, ты остаешься в классе?

– Да, остаюсь.

– В таком случае давайте я сначала кое-что объясню, прежде чем продолжить рассказ о том, кто такие Плетущие, и для чего они нужны.

Одобрительный негромкий гул служит ей ответом. К этому времени в классе остается меньше половины из тех, кто был здесь с самого начала. Рыжеволосый мальчик ловит мой взгляд, кивает и машет мне рукой. Киваю ему в ответ.

– Молодец, что остался, – шепотом сообщает мне Соня. – Ты из какой школы?

– Из пятой, – тихо отвечаю я.

– Пятой? Не слышала о такой. Где это?

– Где же еще? В Южно-Сахалинске, – пытаюсь ее поддеть.

– Где? Ты что, не из Москвы? – искренне удивляется она.

– Это же сон, – напоминаю ей, – значит, мы можем быть из разных мест.

– Ты прав, – вмешивается Марина Яковлевна – свидетель нашего негромкого разговора. – Вам всем снится один и тот же сон, но это совсем не значит, что наяву вы живете в одном городе или на одной улице. Можете подсесть ближе, и давайте я продолжу занятие в виде семинара. Если вы захотите что-либо спросить, можете не поднимать рук и не вставать из-за парт. Но это исключение из общего правила поведения на уроках, и оно будет действовать только сегодня. Так что, – хитро подмигивает она нам, – пользуйтесь моментом.

Негромкие смешки и одобрительные коментарии слышны в ответ. Дети пересаживаются ближе, занимают освободившиеся места тех, кто не пожелал остаться.

– На чем я остановилась, кто скажет? – спрашивает она, когда все усаживаются.

– На том, что мы из разных мест, – напоминает Соня и тем самым заслуживает одобрительный кивок Учительницы.

– Да, так вот… Вы все обладаете определенной силой, которая хорошо видна, если уметь ее видеть.

– Вы нас научите этому? – спрашивает рыжеволосый.

– Конечно. Этой теме будет посвящено одно из первых наших занятий. Видеть или, как говорят Плетущие, «созерцать» жизненно необходимо, потому что тогда вы сможете определить, кого вы видите во сне.

– А кого можно увидеть? – спрашивает мальчик со светлыми волосами.

– Других Плетущих. Они выглядят как светящиеся белым светом человеческие силуэты. Вы можете увидеть обычных людей. В отличие от Плетущих их силуэты почти не светятся, но зато почти у всех внутри можно рассмотреть сгусток света. Он бывает разных размеров и называется искрой.

– Марина Яковлевна, – обращаюсь я к ней, когда она ненадолго замолкает, – скажите, для чего нужны Плетущие?

– Как я уже говорила, наше призвание – помогать другим людям.

– Как у Суперменов? – вставляет Рыжий.

– Нет, – улыбается Учительница, – Плетущие не умеют летать, но в остальном аналогия верна.

– Что? – не понимает мальчик, услышав незнакомое слово.

– Я говорю, что, кроме невозможности летать, сравнение с Суперменом из комиксов вполне оправдано. Плетущие не получают за работу никаких денег. Они просто следуют своему призванию. Однако, как и в комиксах, где присутствует один или несколько антигероев, в мире снов также есть некие субстанции… Существа, – уточняет она, увидев наше общее замешательство, связанное с незнакомыми словами, – с которыми Плетущие борются и от которых защищают обычных людей.

– Вы сказали, что Плетущие не умеют летать, – вдруг говорит Соня, – но я-то летала во сне. Получается, Плетущие слабее, если не умеют делать то, что могут обычные люди?

– Нет, – смеется Учительница, – дело в том, что обычный человек во сне может видеть самые разные вещи, но это не значит, что они подвластны ему.

– Как это?

– Если вдруг тебе захочется полетать именно сегодня ночью, у тебя вряд ли это получится.

– Да, я столько раз хотела повторить полет, но все напрасно.

– Я говорю именно об этом, – кивает Марина Яковлевна. – Полет во сне – это не более чем игра вашего воображения. И он происходит неконтролируемо, то есть вы летите не туда, куда хотите, а куда вас несет. Ну а когда вы пытаетесь его контролировать, вы или падаете, или просыпаетесь, правильно?

– Да, – отвечает ей сразу несколько ребят.

– Скажите, пожалуйста, – говорит мальчик со светлыми волосами, – вы говорили, что Плетущие могут «созерцать». А кого еще они видят, кроме других Плетущих и обычных людей? Вы говорили о каких-то существах…

– Хороший вопрос, – кивает она одобрительно. – В мире снов, помимо людей, обитают еще и другие создания.

– Они опасны? – тут же спрашивает Рыжий.

– Опасны, – серьезно отвечает Учительница. – Именно от них мы защищаем людей.

– А насколько они опасны? – слабым голосом переспрашивает один из ребят. Я не вижу кто, потому что с замиранием сердца смотрю на Марину Яковлевну.

– Как правило, не очень, – отвечает она, – но иногда встречаются и опасные экземпляры, которые представляют серьезную угрозу.

– И с ними мы должны бороться? – тот же голос спрашивает еще более испуганно.

– Должны… – секундная пауза. – Ты хочешь уйти?

Все оборачиваются, и мальчик говорит:

– Да.

– Я научу вас находить и уничтожать их, – произносит Учительница.

– Я хочу домой.

– Ну что же, тогда прощай, – и испуганный мальчик исчезает. – Кто еще хочет уйти?

– Я.

– И я…

Она не делает ничего, но все они моментально пропадают.

– В течение первых трех лет, – спокойно произносит Марина Яковлевна, – любой из вас сможет прекратить обучение и вернуться к обычной жизни, однако ничего из того, что узнает, он помнить не будет. Если такое желание возникнет позже, вам придется закончить обучение, потому что стирание памяти слишком большого объема может нарушить работу вашего мозга.

После этих слов еще две девочки покидают нас, и в классе остается десять детей.

– А как мы будем искать и уничтожать эти создания? – спрашиваю я.

– Эту тему мы начнем изучать как раз на третий год обучения.

– Сколько всего мы должны учиться?

– Десять лет.

– Сколько?! – восклицает Рыжий. – Как в школе?

– Да, как в школе, – едва улыбается Марина Яковлевна.

– Когда же мы будем отдыхать? – недоверчиво спрашивает Соня.