Полина Герасимова - Свобода

Марк повесил трубку и обернулся ко мне:

— Он скоро будет. Торгуется не хуже шаса, шарлатан!

— Спасибо, — поблагодарил я. Принимать его постоянную помощь мне уже становилось неловко. Но построить грамотный портал я сейчас был неспособен.

— О чём ты говоришь, Нейтан, — покачал головой Марк, — вы с Хьюго для меня как родные. Особенно после.

Старый рыцарь не договорил. Откашлялся и, махнув рукой, отвернулся к окну. Но я его прекрасно понял.

После раскола в Ордене и штурма Бастиона Лучников тварями Гипербореи. После гибели моего отца.

Отец тогда уже был серьёзно болен и всё-таки настоял на том, чтобы участвовать в бою. Он хотел погибнуть, держа в руках меч, а не на больничной койке. Марк не мог простить себе, что не отговорил его тогда. Он искренне считал, что надежда на выздоровление ещё была.

Отец не вернулся из той битвы, Марка и Хьюго буквально собирали после неё по кускам. А мне пришлось остаться с матерью и остальными женщинами и детьми ложи. Хьюго всё ещё считал меня ребёнком, отец, скорее всего, просто боялся за меня и за мать, которая могла остаться в одиночестве. Он состряпал для меня стандартную ложь, заключавшуюся в том, что хоть кто-то боеспособный должен остаться с беззащитными. Наверное, он просто хотел оградить меня от битвы, к которой я, по их мнению, был не готов.

Кто же знал, что судьба приготовила мне другую битву.

И, по совести, я не могу сказать, что она оказалась менее страшной, чем мясорубка в Бастионе Лучников.

Что страшнее — схватка, в которой ты полагаешься на своё умение, или пытки, которыми тебе доказывают твою беспомощность? Что страшнее — осознавать, что твои руки уже не в силах поднять оружие или что тебе не дадут побороться за свою жизнь? И что-либо предпринять ты не сможешь. Тебе, как барану, придётся покорно подставить голову под нож. Ну или не покорно. Только вот это уже ничего не изменит.

Что страшнее — знать, что ты смертник или чужая безвольная игрушка?

Через пятнадцать минут я уже сидел в гостиной и с отвращением глотал горячий кофе. Честно говоря, я предпочёл бы энергетик или стимулятор, но Марк наотрез отказался мне их давать без разрешения врача. Кофе, на мой скромный взгляд, был не то чтобы намного полезнее, зато на вкус противнее, но старого рыцаря было не переубедить. За эти пятнадцать минут я успел принять душ и смыть кровь. Она продолжала течь, тёмно-бордовая, тягучая, похожая на навский битум, и попытки остановить её подручными средствами и стандартными кровоостанавливающими арканами не увенчались успехом. Как ни странно, страха у меня это не вызывало, только раздражение. Причина этого, быть может, крылась в вере в возможности эрлийца: мне просто в голову не могло прийти, что Эрциус не справится с моими ранами.

Наконец в комнату вошёл Марк. Он поставил на журнальный столик напротив меня ещё одну чашку кофе, снял трубку зазвонившего мобильника и начал бормотать слова аркана. Спустя пару секунд посреди гостиной закружился алый вихрь портала, из которого на ковёр шагнул высокий подтянутый мужчина.

Брат Эрциус был молод, талантлив, весьма амбициозен и умён. У него имелось разрешение на практику от Московской Обители и множество рекомендаций от клиентов. Я слышал даже, что ему предлагали место в Обители, но он отказался и открыл свою клинику в Питере. Лечил в основном челов и представителей Великих Домов, приезжающих в Северную столицу по делам. Питер всё-таки не Тайный Город, конкуренция здесь с собратьями незначительная, так что выбор эрлийца не был удивителен.

— Будить врача в такое время — преступление, — вместо приветствия заявил Эрциус.

— Называть тебя врачом — вот это преступление! — огрызнулся Марк.

Эрлиец оглядел меня с искренним любопытством, читающимся на его округлом лице, и задумчиво потёр подбородок:

— Да, нехорошо вышло…

Я невозмутимо сделал очередной глоток и кивнул врачу:

— Здравствуйте, брат Эрциус.

— Здравствуй, Нейтан. — Эрлиец опустился в кресло напротив меня, поставил на пол свой чемоданчик и тоже взялся за чашку. — Да, кофе весьма кстати. Ну, рассказывайте.

— Да вы и сами всё видите, — пожал плечами я.

Марк встал над нами, сложив руки на груди. Морщина на его лбу выразительно говорила о том, что ещё чуть-чуть — и её обладатель не постесняется и врежет нерасторопному эскулапу. Впрочем, эрлийцу не было дела до этой пантомимы. Он попробовал кофе, одобрительно цокнул языком и уточнил:

— Рассказывайте, когда началось.

— Не знаю, — пожал плечами я, — когда проснулся, кровь уже шла.

— Пять с чем там было? — задумчиво уточнил Эр-циус.

— Пять двадцать, — угрюмо подсказал Марк, изучая расцветающие на моей футболке кровавые узоры, достойные кисти художника-авангардиста.

— Интересно. — Эрлиец постучал ногтем по столешнице. — А когда вы в последний раз принимали лекарство?

— Вчера в час дня, — не задумываясь ответил я. — Проглотил всё, что вы прописали.

— Оно должно было помочь, — поджал губы врач. Обжигаясь, сделал большой глоток кофе и отставил чашку. Её место тут же занял чемоданчик. Эрциус открыл его и скомандовал: — Руку протяни. Ел что-нибудь?

— Нет, только кофе.

Эрлиец поджал губы, потом махнул рукой:

— Без кофе было бы вообще замечательно. Ладно, времени ждать до завтрашнего утра у нас всё равно нет.

В следующие минут пять на журнальном столике развернулась едва ли не целая медицинская лаборатория. Эрциус взял у меня кровь из вены и из шрама, вызвав при этом не самые приятные ассоциации. Затем он дал мне лекарство, которое остановило наконец кровотечение.

Следующие полчаса Эрциус едва ли не прыгал вокруг меня, бормоча и возмущаясь, потом попросил ещё кофе и продемонстрировал мне пробирки с кровью:

— Видишь?

— Вижу, — кивнул я. Чтобы заметить, насколько кровь, собранная из шрама, была гуще, медицинского образования не требовалось.

— Анализ будет готов через пару дней, — сообщил он, — возможно, тогда будет что-то ясно.

— Через пару дней? — насмешливо переспросил Марк. — С эрлийцем ли я разговариваю?

— Стандартный анализ я могу тебе сделать хоть за полчаса, — огрызнулся Эрциус, — только не говори мне потом, что я хреновый врач. Я даже не знаю, что искать!

— Ладно, остынь, — махнул рукой Марк, — ты можешь хотя бы предположить, в чём дело?

— Ну, — эрлиец потёр подбородок, — скорее всего, какой-то яд. Нет, он не смертельно опасен. Масаны, похоже, экспериментировали с более простой добычей крови из живых. Зачем им это — ума не приложу, пусть гарки думают… Хотя эти тоже думать не станут, прибьют, и всё. Вы сообщили в Тёмный Двор, кстати?