Алексей Гравицкий - Зачистка

«Я испаряюсь?» — екнуло в груди. И это стало первым вновь возникшим ощущением.

Дымок клубился, густел. Дымные сгустки стали отдаляться от него, приобретая форму, принимая некие очертания. Сероватые, полупрозрачные клубы оформились в человеческую фигуру. Мужскую, довольно крепкую, хоть и бесплотную, и до боли знакомую.

И это одновременно завораживающее и ужасающее зрелище тоже длилось какое-то время, растянувшееся в очередную бесконечность, счет которым он уже потерял. А потом сотканная из тумана, выпаренная из его тела фигура отстранилась и застыла на расстоянии протянутой руки.

Если бы он мог, то, наверное, развернулся бы сейчас и побежал прочь. Изо всех сил. Не разбирая дороги. И плевать, что это смертельно опасно. Если бы… Но тело по-прежнему не ощущалось. Потому оставалось только наблюдать за клубящейся фигурой — точной копией его самого. А парующийся воздушный двойник стоял не двигаясь и смотрел на него изучающе.

Смотрел! В этом он готов был теперь поклясться. Облако дыма, видение, мираж, бесплотный дух. Существо склонило на бок прозрачную клубящуюся голову и словно бы улыбнулось теплой грустной улыбкой уходящего лета.

И от этой «улыбки» внутри у него все сжалось, словно выдернули кусок души. Будто что-то незаметное, неиспользуемое, недооцененное, но невероятно нужное вырвали из него, давая понять, что оно было прежде, но никогда не будет впредь.

Прозрачный, как привидение из детского мультика, двойник отвернулся и зашагал прочь. Он не развеялся, не растаял. Он просто уходил, терялся в тумане. И это в отличие от всего, что было прежде, длилось не бесконечность, а считанные секунды.

Раз! И воздушного двойника не стало, словно никогда не было. Но почему-то осталась уверенность, что он не пропал. Только ушел куда-то на время, а может и навсегда, но ушел недалеко. Затаился где-то неподалеку и будет теперь здесь всегда.

Как будто Зона сняла с него посмертную маску. Слепок. Кальку. Или что-то большее?

Мысли зашевелились быстрее. Он почувствовал тепло, но осознание того, что опять может чувствовать, появилось не сразу. Разум отказывался моментально принимать такой объем несуразности, разрушающий представления о мире.

Когда снова осознал себя в реальности, он сидел на земле. Вокруг стоял все тот же, набивший оскомину, непроглядный туман. Было сыро и пахло прелой травой. Осенний день неумолимо клонился к вечеру. Все тот же день? Сколько прошло времени?

Он попытался подняться и понял, что придется заново учиться ходить. Ноги не казались замерзшими, будто и не было того жуткого аномального холода, зато перестали слушаться.

Что это было? Он умер? Родился заново? Это дар или наказание? Что это?

— Поцелуй Зоны, — губы разлепились с трудом, но фраза, хоть и хриплая, прозвучала четко.

Он сделал шаг, другой. Ноги двигались так, словно он сильно отлежал их, и хотя кровь уже вновь бежала по сосудам, разойтись по затекшим конечностям она еще не успела.

Шатаясь, словно пьяный он зашагал сквозь туман, плохо соображая, куда и зачем идет. Да и неважно сейчас это было. Главное — он жив! Неизвестно как, непонятно почему, но жив. Бултыхающаяся, как марионетка в руке нетрезвого кукловода, фигура начала теряться в тумане. А через минуту из непроглядной молочной пелены донесся хриплый голос, напевающий казалось бы совсем неуместного здесь, давно позабытого Криса де Бурга.

Сталкер Мунлайт возвращался к жизни.

— Кто здесь?

Голос прозвучал совсем тихо, но Мун услышал и замер, не торопясь двигаться дальше. Говорившего в тумане различить было невозможно, даже силуэт не читался, а значит и ему Мунлайта не видать. Получается, этот незнакомый человек на звук среагировал. Если конечно это вообще человек.

— Кабан, — позвал невидимка чуть громче, — если это ты, откликнись. Иначе стреляю.

Теперь голос был узнаваем и Мун позволил себе немного расслабиться.

— А если я откликнусь, но я не Кабан, тогда что? — ехидно поинтересовался он у тумана и зашагал вперед.

Фигура говорившего вырисовалась массивным смазанным пятном. Еще пара шагов и четко вырисовались очертания силуэта мужчины. Он сидел на земле возле поваленного ствола дерева, подложив под спину рюкзак и вытянув вперед правую ногу. Вторая нога была подогнута. На коленях лежал автомат. Рядом валялся знакомый Муну «Вал». В паре шагов потрескивал чахлый, полупотухший костерок.

— Снейк, скотина, — улыбнулся Мунлайт. — Как же я рад тебя видеть.

На бледном бородатом, как у Санта Клауса лице промелькнуло радостное узнавание.

— Сколько раз я просил тебя не называть меня Снейком.

— И как вас величать прикажете, батюшко «не Снейк»?

— Зови Змеем. Или русский язык забыл? Хаосит несчастный.

— Само такое, — беззлобно отмахнулся Мун и подошел ближе.

Снейк выглядел больным, уставшим и замученным. Бородища торчала клочьями. Выставленная вперед правая нога была перевязана выше колена. Бинт казался единственной чистой тряпкой на его теле. И тот темнел проступающим кровавым пятном. Не слишком большим.

Мунлайт уселся на бревно рядом.

— Это все? — кивнул на повязку.

— А тебе мало? — удивленно вылупился бородатый. — Хотя понятно дело, нога-то не твоя.

— Дурак ты, Снейк. Видать Угрюмый в самом деле сильно нервничал, когда на спуск давил. А то лежать бы тебе здесь совсем без ног. Чего там?

— Бедро навылет, — сердито пробурчал бородатый. — Кость не задело, жилы вроде тоже целы.

Мунлайт покосился на раненого со странным выражением. Больше везения перепало только ему, вылезшему без ощутимого вреда для здоровья из аномалии.

— Ты в рубашке родился. А бинтовал кто?

— Кто-кто? Ты тут много народа видишь? Сам и бинтовал. Жгутом перетянул, промыл, перебинтовал. Ну и вколол, чего под рукой было. Барахла вы здесь много побросали. Оружие похватали только. А жратвы, медикаментов и прочей ерунды — жопой жуй. Могу магазин открывать.

Мун встал с бревна и поднял с земли автомат. Этот самый «Вал» он держал в руках еще утром, а кажется, будто с тех пор целая жизнь прошла.

— Патронов нет, — хмуро предупредил Снейк. — Тут какая-то дрянь в тумане шлендрала, я и разрядил все до железки. Так что один «калахан» на двоих. И пара пистолетов припрятана.

Мун кивнул и отложил в сторону бесполезный «Вал». От автомата, хоть он трижды специальный, без боекомплекта толку ноль. Психологическим оружием здесь никого не напугаешь. Хочешь чего добиться — стреляй. А таскать на себе лишнее железо охоты нет, хотя и выбрасывать редкий ствол глупо.