Кевин Джеттер - Бегущий по лезвию 2

В лунных тенях некие существа, словно до смерти напуганные, бросились прочь по опавшей листве.

— Ты — лишь голос в моей голове.

— Разве? — последовал тихий вопрос. Декард почувствовал, как рука — ее рука — взъерошила ему волосы на затылке.— Не сомневаешься?

Он вздохнул. Похоже, он и впрямь дошел до ручки, раз собирается посостязаться в логике с собственной галлюцинацией.

— Не сомневаюсь. Потому что,— объяснил Декард, по-прежнему отказываясь поворачиваться,— потому что твой голос как две капли воды похож на голос Рейчел, а она давно уже лежит в гробу, словно мертвая.

— Тогда посмотри на меня. Не стоит бояться.

Рука медленно отпустила его.

Декард не спеша повернулся, рыская глазами по сторонам. Сейчас он ее увидит, и на этом галлюцинация станет совершенной.

Перед ним в темноте стояла Рейчел, ее кожа мертвенно бледнела при свете ущербной луны. Темные волосы были зачесаны назад в точности как в тот день, когда он впервые ее увидел. Это было в другой жизни, да и мир тот был другим и находился далеко отсюда. Она тогда шла по таящимся в глубоких тенях кабинетам корпорации «Тирелл».

— Так что ты видишь? — спросила женщина.

— Я вижу тебя, Рейчел, и думаю, что просто выжил из ума.— Боль и одиночество взяли верх и растворили некие маленькие дверцы в его голове, выбравшись из своих тайников. Теперь уже не существовало никакого различия между тем, что он желал и что ощущал.— Вот это и называют сумасшествием,— сообщил Декард стоявшей перед ним тени.— Мне все равно. Ты победила.

Грустная улыбка тронула уголки губ образа женщины, которую он любил.

— И нет никакой реальной возможности?..— Образ Рейчел коснулся холодными пальчиками его кожи.— Разве я не могу быть явью?

— Конечно, можешь.— Мысль не принесла Декарду облегчения.— Есть масса способов выжить из ума.— Глаза и другие органы чувств обманывали.— Возможно, ты и впрямь здесь... а спятил я в хижине, когда поправлял регулировку. Я хотел установить приборы так, чтобы ты продолжала спать, но, видимо, уже тогда начал бредить.— Эта версия, думал Декард, ничуть не лучше любой иной.— И действительно установил их так, что ты снова проснулась. Проснулась и потому теперь здесь.

Если бы его слова и впрямь оказались правдой!.. Она проснулась в пустой хижине, сделала себе привычную прическу, а потом пошла и разыскала его...

— Было бы здорово, если бы ты была настоящей. Мы могли бы остаться здесь и любоваться звездами... всю ночь.— Декард взял ее за руку: — Но... che gelida mar1na. Когда-то он подбирал эту мелодию на слух, играя на пианино в своей квартире в Лос-Анджелесе.— Твоя ручка замерзла.

— Не утруждай себя переводом. Я знаю слова.— В голосе женщины прорезались тяжелые нотки.— А холода я не боюсь.

— Да, возможно, это одно из преимуществ мертвых — или находящихся на грани смерти; Все выстраивается в некую перспективу.— Он отпустил ее руку и полез за пазуху. Металл был так же холоден, как ее пальцы, живые или же воображаемые. Декард не смог сдержать горечь в голосе: — Значит, у нас свидание. Если мы не замерзнем до смерти, то, когда взойдет солнце, сможем пересмотреть наши возможности.— Он вытащил пистолет и, положив на ладонь, протянул ей, задав давно мучивший его вопрос: — Чего ждать?

— Бедный сентиментальный глупышка. — Она ударила его по руке, и пистолет улетел куда-то в темноту.— Ну почему вы, блейдранеры, всегда с такой легкостью готовы свести счеты с жизнью?— Голос женщины стал более пронзительным, в нем послышались нотки обвинения.

Пистолет неслышно упал на ковер из опавшей листвы.

«Выходит, она реальна»,— подумал Декард. Он никогда бы не совершил столь безумного поступка. Выбросить пистолет означало собственноручно лишить себя последнего выбора.

— Дело в Кривой. — Декард отвернулся. — Ее еще называют Кривой Вомбау. Знаешь, если зайти по ней достаточно далеко, начинаешь думать, что самоубийство — прекрасная мысль. Если только у тебя нет причины цепляться за жизнь.

— Мистика полицейских не для меня.— Она покачала головой и пристально посмотрела ему в глаза.— Так какая же у тебя причина?

— Ты, Рейчел.— Выброшенный пистолет словно продолжал давить ему на грудь.— Причем задолго до нашей встречи.

— Как мило.— Она коснулась рукой его щеки. Стоило ей чуточку повернуться, и он поцеловал бы ее ладонь. — Пойдем. — Женщина отняла руку.— Пойдем в хижину.

Направляясь к видневшемуся вдали желтому огоньку лампы, она бросила взгляд через плечо, коснувшись лицом отороченного мехом воротника пальто.

— Кстати говоря... ты ошибся. Я не Рейчел.

— Что? — уставился на нее Декард.— О чем ты говоришь?

— Я Сара.— Легкая улыбка и небрежный кивок головы лишь подчеркнули ее полную победу.— И я живая.

Она обернулась и двинулась дальше.

Постояв немного, Декард зашагал следом.

— Забавно, правда? — Сара осмотрела гроб и повернулась к Декарду.— Разве не так?

— Возможно.

Остановившись у печи, Декард взглянул через плечо. Сквозь маленькое окошко хижины он приметил в темноте черную громаду челнока — на нем женщина прилетела сюда. Он не ошибся насчет искры, которую увидел в ночном небе. Именно ему предназначался этот знак.

Декард потер руки, пытаясь вобрать в себя как можно больше тепла от комелька.

— Живя с мертвыми, быстро привыкаешь к подобным вещам.

— Не совсем с мертвыми.— Сара вошла в хижину и первым делом направилась к неуклюжему устройству, опустилась на низкую деревянную скамейку и внимательно изучила все показатели и датчики контрольной панели. И только после этого поднялась на ноги.— Похоже, ты прекрасно заботишься о ней. С этими транспортными модулями управляться совсем не просто.

— К нему прилагалась инструкция.

— Правда? — Сара удивленно кивнула. — Ты нанял себе прекрасных воров.— Она приложила руки к стеклянной крышке и посмотрела на собственное отражение на поблескивающей поверхности.— Такие профессионалы за дешево не рабо-

тают.

— Мне кое-кто остался должен.— Декард сам не понимал, что чувствует он при виде женщины, которая как две капли воды была похожа на Рейчел,но ею не являлась.— Из тех, кто в деле, как принято говорить.

И все же Рейчел она или нет? Трудно сказать...

Сара продолжала смотреть на женщину, которая спала внутри саркофага.

— Новая жизнь, — пробормотала она, проводя рукой по стеклу так, словно нежно касалась своей сестры.— Новая жизнь будет мертвым дана...

Он узнал мотив, который ни к какой опере касательства не имел.

— Утешатся полные скорби сердца...— Одна из его тетушек, та, что посещала церковь, часто это напевала. Он до сих пор хранил в памяти ее слабый голос, который несся и из окна кухни, и из хора на похоронах матери.— Верят смиренные сирые.