Ричард Уильямс - Живое топливо

— Да, сэр, — ответил Марчер. — Я непременно намерен этого добиться, губернатор, сэр.

Губернатор посмотрел на него, и Марчер понял, что ответил слишком неосторожно. Он почувствовал, как все присутствующие на мостике обратили свои взгляды к нему: комиссар Бедроссиан, сидевший рядом с капитанским креслом; старшина абордажной команды Виккерс, хладнокровно стоявший в положении вольно, офицеры мостика за своими консолями перед возвышением. Одним из них был лейтенант Роше, он даже наполовину обернулся, чтобы посмотреть. Марчер почувствовал, как кровь прилила к лицу, но усилием воли заставил себя успокоиться. Он больше не мальчишка-мичман, он офицер, и должен сохранять хладнокровие, принимая последствия своих действий.

— Хорошо сказано, суб-лейтенант Марчер, — заявил старший офицер. — Ну что ж, губернатор, можем начинать?

Губернатор кивнул, и Марчер, облегченно вздохнув, уже собирался уйти.

— Суб-лейтенант, — сказал старший офицер, возвращая ему инфопланшет, — Я разберусь с этим, когда мы закончим здесь. Вы тоже можете подождать и понаблюдать за церемонией. В конце концов, это историческое событие. Не так ли, губернатор?

Губернатор снова кивнул, и они со старшим офицером заняли места на возвышении.

— Я, губернатор Хорсл Кейзен, от имени Адептус Терра, настоящим постановляю все десятинные обязательства этого мира, обозначенного как 129 Тай Д, и известного как Бахани, считать недействительными, и все долги аннулированными, и объявляю этот мир orbis cassi — более не представляющим ценности.

— Я, коммандер Томиас Уорд, старший офицер боевого корабля «Безжалостный» флота Императора, от имени командования Боевого Флота сектора Бетесба, настоящим объявляю этот мир orbis non contegnum. Мы вверяем защиту этого мира его народу. Да останутся они сильными и верными, служа Ему в этой новой эре.

Марчер наблюдал, как коммандер Уорд спустился с возвышения, подойдя к офицеру вокс-связи, который посмотрел на него, ожидая подтверждения приказа.

— Начинайте.

Связист нажал единственную кнопку. Мгновенно сообщение было передано с его поста в узел связи командной палубы, а оттуда, сквозь космос, транслировано к своей цели: одному из орбитальных маяков Бахани. В ту же секунду, маяк, получив сообщение, обработал его и передал на другие такие же маяки. Само сообщение было сложным, понадобилось несколько дней, чтобы подготовить необходимые коды, пароли и авторизации, но суть его была проста:

«Вы более не часть Империума».

Планета будет вычеркнута из огромных томов Администратума; если ее атакуют, Империум не услышит ее призывов о помощи. Торговые и транспортные маршруты будут переопределены, сюда больше не станут летать торговые флоты, ранее доставлявшие на Бахани продовольствие.

Двенадцать миллионов жителей Бахани, законтрактованные рабочие, недостаточно ценные, чтобы эвакуировать их, еще не знали этого, но их участь уже была предрешена. Их машины выйдут из строя, и они будут замерзать по ночам и страдать от жары днем. Запасы продовольствия подойдут к концу, и неизбежно начнутся схватки и убийства за те немногие участки земли, где еще можно что-то вырастить. Численность населения начнет неуклонно уменьшаться, цивилизация, которую они создали, угаснет, и немногие выжившие станут жертвами разбойничьих нападений ксеносов и монстров, таившихся во тьме.

На мостике «Безжалостного» вокс-связист доложил коммандеру Уорду, что сообщение отправлено и получено.

— Отлично, — сказал Уорд, повернувшись к Кейзену. — Теперь, когда все сделано, губернатор, не желаете ли пообедать с нами, прежде чем вернетесь на свой корабль? У меня изрядно разыгрался аппетит…

ДВЕНАДЦАТЬ часов спустя имперский конвой покинул орбиту, навсегда оставляя Бахани. В центре конвоя шла «Глориана Вэнс», лайнер типа «Барбакан», на ее борту располагались чиновники Администратума и то ценное имущество и оборудование, которое сочли нужным эвакуировать. Ее окружали «Шпора», «Иллис» и «Оникс», фрегаты типа «Меч», сопровождавшие конвой. За ними следовали три десятка грузовых барж, везущих последний груз обработанной руды с Бахани. Во главе конвоя, затмевая своими размерами меньшие корабли, величественно двигался крейсер «Безжалостный».

Со своего поста на командной палубе Марчер смотрел, как планета отдаляется, исчезая вдали. Как изменилось его положение с тех пор, как они прибыли сюда. С немалым чувством самодовольства он подумал о том, как быстро он продвинулся по службе, и теперь, когда его способности заметил старший офицер, его карьера успешно продолжится.

Асфар, сидя в грузовом контейнере в темном трюме баржи, обозначенной как «Терминус-3», почувствовал, как судно изменило курс, но не придал этому значения. Он верил в то, что скоро увидит свой дом.

Издалека, во тьме космоса, за конвоем наблюдали другие глаза. Те несчастные души, что покинуты на планете, могут подождать, но это добыча, которую нельзя упустить. Прозвучала команда на нечеловеческом языке, и часть тьмы пришла в движение, следуя за флотом людей.

ПЕРВЫЙ ПРЫЖОК этого путешествия прошел благополучно, хотя навигаторам «Безжалостного» он казался мучительно медленным. Каждый раз, когда они обнаруживали благоприятное течение варпа, которое в обычных условиях значительно ускорило бы полет, им приходилось поворачивать и задерживаться, чтобы позволить отстающим грузовым баржам догнать крейсер. Но благодаря тяжкому труду навигаторов, когда флот вернулся в реальное пространство, все корабли были невредимы, и вышли из варпа, сохранив строй. Позволив варп-двигателям перезарядиться, коммандер Уорд официально передал защиту конвоя лейтенанту Зиту, командиру фрегата «Шпора». Конвой ушел в прыжок; «Безжалостный» был, наконец, свободен.

СЕРДЦЕ Асфара бешено колотилось, и кровь стучала в ушах. Сейчас он боялся. Он вцепился в борта контейнера, чтобы убедиться, что они по-прежнему из твердого металла. Он мог поклясться, что во время последнего прыжка они текли и покрывались рябью. Он слышал о варп-прыжках; лучшие ученики в его классе награждались привилегией поговорить с одним из торговцев, путешествовавших среди звезд. Большую часть из того, что торговец рассказал о варп-прыжках, Асфар счел тогда выдумкой, рассказанной, чтобы произвести впечатление на детей, но все это оказалось правдой. То, что он видел и слышал во время полета в варпе, было само по себе ужасно, а еще его трясло и бросало в его контейнере, как игральную кость в стакане. Он еще раз проверил свой скафандр и шлем, и возблагодарил Императора, когда снова не нашел ни трещин, ни разрывов. В трюмах грузовых барж не поддерживалась атмосфера, пригодная для дыхания. Без скафандра и баллонов с воздухом Асфар не выжил бы здесь.