Сергей Данилов - Произвол судьбы

— Зачем тебе выкуп, ты же умер двести лет назад?

— Я воевал с темными эльфами двадцать шесть лет, — упавшим голосом проговорил Роксанд. — Сколько славных воинов полегло в этой войне! И все насмарку из-за глупого взбалмошного мальчишки! Ему, видите ли, захотелось отпустить короля темных эльфов!..

Старый ворчун никогда не упускал случая поучить меня уму-разуму в самых нелестных для меня выражениях, но я не обижался. Действительно глупый взбалмошный мальчишка, как меня еще можно назвать? Если бы перед тем, как что-нибудь совершить, я задумывался о выгоде, как Роксанд или мой приятель Крайт, или о пользе для королевства, как хотел бы отец, или хотя бы о последствиях, стольких неприятностей смог бы избежать. Только я никогда ни о чем не задумываюсь, просто, как говорит Роксанд, делаю, что моя левая нога захочет, поэтому и попадаю во всякие истории. Хорошо еще, что из вооруженных стычек я выхожу победителем, а победителей, как известно, не судят, только изредка мучают нравоучениями.

Роксанд еще долго ворчал, но я уже не слышал, потому что заснул, а может, просто потерял сознание.

Девушка шла по лесу. Сухие желтые листья шуршали под ее легкими ногами. На ней было простое платье — так одеваются девушки из ближайших деревень, которые приносят в замок дичь или хворост, а потом долго смеются со слугами на берегу Королевского озера — но я точно знал, что она не простая крестьянка. На голове у нее был золотой обруч, такой же, как у меня, с восьмиконечной звездой и крупным бриллиантом. Наверное, это была принцесса.

А как она была красива! Волосы, золотистые, как солнечный свет, глаза, синие, как вода в озере в ясный день, губы… Я отдал бы все сокровища старого Роксанда за то, чтобы хотя бы раз прикоснуться к ним своими губами!

Я никогда не встречал эту девушку, но мне знакома была каждая ее черточка. Я не раз видел ее во сне. И вот теперь я шел за ней и думал, что надо бы подойти и заговорить, но почему-то не мог решиться. Вся моя наглость, которая обычно так возмущает отца, куда-то подевалась. Я не мог придумать ни одной фразы, которую можно было бы сказать такой вот красивой девушке, чтобы не показаться ей назойливым болтуном.

Так я и шел, не прямо за ней, а поодаль, чтобы раньше времени не попасться на глаза. Шел и думал, что таким красивым девушкам опасно в одиночестве гулять по лесу. В Фаргорде полно кровожадных зверей и людей, еще более кровожадных, чем звери. А потом мне пришло в голову, что если на нее нападут разбойники, то это будет не так уж и плохо. Ведь я смогу ее защитить! Как ни странно это звучит, но для меня гораздо легче справиться с десятком головорезов, чем просто заговорить с одной девушкой, которая к тому же мне нравится. «Здорово будет спасти ее от разбойников, — думал я, — ведь тогда она, наверное, первая обратится ко мне, ну, хотя бы для того, чтобы поблагодарить… »

И тут, как по заказу, из-за деревьев показались какие-то подозрительные личности, не десяток, конечно, а всего-навсего четверо.

Кто это были — разбойники, слуги какого-нибудь небогатого лорда или просто безработные наемники, определить было сложно. Их одежда с одинаковым успехом могла быть куплена у старьевщика, подарена хозяином или отобрана у прохожего. Судя по опухшим лицам и нехватке передних зубов, эти господа любили выпить и подраться.

Самому старшему на вид было лет сорок. У него была всклокоченная борода, мутные глаза и, несмотря на жару, волчья шапка на голове; из-за спины выглядывала рукоятка меча, а за пояс был заткнут гномий боевой топор.

Второй был одет как эльмарионец — в шерстяную куртку до середины бедра, широкополую шляпу и короткие ботинки с серебряными пряжками. Его можно было бы принять за эльмарионского беженца, если бы не мохнатые орочьи штаны с кривой саблей, заткнутой за пояс, и очень подходящая к ним физиономия с поросячьими глазками, коротким носом и торчащим справа кривым клыком.

Двоим другим, вооруженным арбалетами, было лет по двадцать. Эти были одеты как фаргордские охотники — в короткие куртки, кожаные штаны и высокие сапоги. Я с удивлением заметил, что на одном из них надета моя собственная черная куртка. Я отдал ее какому-то бродяге после того, как ее разодрал медведь, шкура которого лежит на полу в моей комнате. Парню куртка была узка, и казалось, треснет по швам, как только он поднимет руку. От золотых застежек и узоров из самоцветов, которыми королевский портной обожает украшать произведения своего искусства, остались только следы, но все равно куртку можно было узнать хотя бы по неумело зашитым лично мной следам медвежьих когтей.

Подозрительная четверка направилась прямо к девушке. Я рванулся было наперерез, но в последний момент удержался. Вдруг люди просто хотят узнать дорогу? Нельзя же за это убивать.

Скрываясь за деревьями, я подошел ближе. Честно говоря, мне не терпелось подраться, просто руки чесались, так что, когда бородатый кивнул в сторону девушки и растянул губы в щербатой улыбке: «Гляньте-ка, парни, какая милашка! Неужто это нам?», я мысленно поблагодарил богов Хаоса и вышел на тропу. На меня не обратили внимания, то ли потому что появился я без треска и воплей, то ли решили, что безусого юнца вроде меня можно вообще не брать в расчет. Другое дело — девушка!

— Ну-ка, детка, пойдем с нами! — Бородатый потянулся было, чтобы схватить ее за руку, но, получив от меня крепкий удар в челюсть, отлетел шагов на пять в сторону и приложился головой прямехонько о ствол дерева.

— Не протягивай руки, — назидательно сказал я.

Мужик оказался крепкий, он тут же вскочил, поправил шапку, выплюнул очередной зуб из окровавленного рта и прошамкал:

— Откуда ты взялся, сопляк?

— Твоя девка, что ль? — подскочил обладатель орочьей физиономии. — Ничего, попользовался, теперь наша очередь! Боги велели делиться!

Его приятели дружно заржали и принялись отпускать соленые шуточки по поводу Светлых богов и любви к ближнему. Девушка смотрела то на них, то на меня округлившимися от страха глазами. Я знал, что, пока я рядом, ей ничего не угрожает, но все равно чувствовал себя виноватым. Меня не оставляла мысль, что разбойники появились, потому что я так захотел…

Отвечать на остроты я не стал, хотел было, но взглянул на девушку и прикусил язык. Все, что я мог сказать по поводу любви богов или демонов к подобным типам, когда они отправятся в преисподнюю, явно не предназначалось для ее ушей. Но совсем промолчать я, естественно, не смог.

— Надо же, перчатка испачкалась! — с досадой проговорил я, рассматривая кулак, которым только что расквасил бородатую физиономию. Перчатка была черная, что она испачкалась, можно было только предполагать, тем не менее я старательно вытер ее о шерстяную куртку эльмарионского орка. Орк, видимо не привыкший терпеть подобные оскорбления, рассвирепел. Удар его увесистого кулака несомненно размозжил бы мне голову, если бы я стал его дожидаться. Но я сделал шаг в сторону, а орк, ударив воздух, пробежал вперед несколько шагов и чуть не упал. Упал он мгновением позже, когда получил пинок сапогом пониже спины.