Алексей Голубев - Одиссея барона Урхо

— Ну вот. Кстати, не обижайся, Иван, на самом деле я не сомневаюсь в твоих умственных способностях. Просто ситуация очень нервная. Проблема же в следующем. Не убьют ли аборигены больше трех-четырех выводков до того, как наши клешнерукие — или рукоклешние — друзья уничтожат здесь все признаки военной организации? Похоже, что такие случаи были, иначе какой смысл так осторожничать.

— Так в этом и заключается ценность барона? — полуутвердительно спросил Иван.

— К сожалению, не только барона. — И Куджиев причудливо выругался в стиле Тонена.

На следующее утро барон вышел из своих комнат хмурым, как сама смерть. Ночью он поругался с женой, которая требовала, чтобы он «выгнал всех шлюх из замка». Обычно он просто уходил в другую комнату — как правило, к одной из «этих шлюх», но в последнее время все осложнялось беременностью Айни. А в эту ночь на ссору прибежала с верхнего этажа мать и, не раздумывая, встала на сторону невестки. Потом еще сестра… Про то, что он только что убил тварей, о подобных которым никто ничего не слышал, женщины и не вспомнили. Или про судно пиратов, которое он потопил месяц назад, замаскировав свой корабль под торговый парусник. Барону было вдвойне обидно из-за того, что он даже не мог выругаться и был вынужден молчаливо сносить все нападки. Слишком боялся он повторного выкидыша, и, пользуясь этим его страхом, женщины в конце концов вынудили его пообещать, что с утра ни одна из его любовниц не останется в стенах замка. Теперь мать барона, торжествующе размахивая своими седыми волосами, носилась по крылу, где жили слуги, и выселяла всех, кто был женского пола и младше тридцати лет. Сам же хозяин замка хмуро сидел в замковом дворе у бочонка с синтийским вином, намереваясь с утра познать все его прелести, чтобы к полудню выключиться на сутки из жизни. Дружина, увидев состояние хозяина, по его примеру тоже устроила себе внеочередной праздник, поэтому довольно долго никто не подходил на осторожный стук в замковые ворота.

Допивая пятую кружку, барон вдруг заинтересовался, не хочет ли несколько капель этого божественного напитка один из котят, которыми всегда был полон его замок. Там, где есть женщины и немного лишней еды, всегда найдется кошка-другая, такой вывод барон сделал еще в юности, и до сего времени реальность подтверждала его наблюдения. Котенок отбивался всеми лапами от угощения, совершенно разочаровав барона, и после пары попыток Тонен отпустил его и поднял голову, чтобы оглядеться в поисках другого предмета для экспериментов. Предмет превзошел все его ожидания: перед собой Тонен увидел расплывающуюся в воздухе деревенскую делегацию.

— Я знал, что эти пройдохи-синтийцы добавляют в виноград траву иллюзий, — начал пьяным голосом рассуждать он про себя, — но не знал, что иллюзии бывают такими реальными. И ведь кто-то после этой травы видит драконов и принцесс, а я — за какие только грехи? — этих вонючих смердов.

Губы старосты вдруг зашевелились. Пьяный мозг барона сообразил, что деревенские жители никогда не начинают разговаривать первыми, а значит, он рассуждал не про себя, а вслух. Только после этого его мозг начал складывать звуки, доносившиеся до него как будто через густой туман, в слова:

— Бааарооон. — Пауза. — Дееерееевняя в беееедееее.

Староста уже не говорил, но звуки, волшебным образом замедлившиеся, еще доходили до помутненного сознания барона. «Могучая трава», — подумалось ему, и вдруг смысл сказанных старостой слов дошел до него. Барон минуты на три задумался и неожиданно расхохотался. На его хохот сбежались все дружинники, находившиеся во внутреннем дворе в состоянии, уже близком к состоянию барона.

— У них, — еле выдавил Тонен в перерывах между приступами смеха, — опять беда.

Никто не понял, в чем заключался юмор ситуации, но вся дружина пьяно захохотала вслед за хозяином.

— Беедаа! — давясь от смеха, проблеял барон. — Мы в беедее!

Жители деревни ошеломленно смотрели на это зрелище, не решаясь ни сказать что-либо, ни тем более сделать. Наконец, вдоволь отсмеявшись, барон успокоился.

— Ну и что за беда? — спросил он, честно пытаясь сделать это трезво. Теперь он сам пытался понять, чего смешного он нашел в их словах, и не понимал.

И снова вперед выступил кузнец.

— Господин. Это еще страшнее, чем вчера. Кто-то поселился под землей перед пастбищем. Сегодня утром пастушок, Анти, повел туда деревенский скот. Они шли по тропе, как обычно, и вдруг из земли вылезли змеи, обвили одну из коров и утащили под землю. Все стадо сразу же разбежалось, а сам Анти бросился обратно в деревню. Мы взяли топоры и пошли на то место, где он видел змей. Первым шел Тукко, хозяин той коровы. Мы даже не успели подойти к тому месту, где она пропала, — змеи набросились на него и начали тащить под землю. Тукко начал рубить их топором, мы бросились к нему на помощь — он был уже по пояс в земле. Берро отрубил второе щупальце, мы начали его вытаскивать, но тут Тукко закричал, и у него изо рта пошла кровь. Он весь обмяк, мы потащили его вверх, но вытянули… — Тут кузнец на мгновение остановился, вспомнив события утра, сглотнул и с трудом продолжил: — В общем, ниже груди у него ничего уже не было. Мы сразу убежали оттуда.

Дружина барона перестала усмехаться уже на середине рассказа, и сейчас его окончание было встречено гробовым молчанием. Молчал и сам барон.

— Кровь, кровь, — зашептали кузнецу из задних рядов деревенской делегации.

— Ах да, кровь, — закивал кузнец. — Кровь из змей, которых мы успели отрубить, была как у тех тварей, которых вы зарубили вчера днем, господин. И еще утром пропала женщина, которая за чем-то вышла из деревни. Она до сих пор не вернулась, а искать ее мы боимся.

Тонен молчал уже мрачно, и это молчание никто больше не решался прервать. Пьяная мысль двигалась с трудом, все довольно долго ждали, прежде чем он решил встать. К этому времени вокруг него собралось уже все мужское население замка, прибежала мать, и сейчас, окинув взглядом ждущую его слов толпу, барон помрачнел еще больше.

— Саму тварь никто не видел? То есть того, кто откусил у этого несчастного полтуловища? — спросил он, задумчиво разглядывая сторожевую башню замка. Жители деревни переглянулись.

— Нет, господин, — снова ответил кузнец. — Только ее змей.

Дружинники начали перешептываться. Барон бросил в их сторону хмурый взгляд. На это один из них, старый Рдин, который в войске барона не столько воевал, сколько отвечал за корабль барона «Прекрасная Дева Уттерли», откашлялся и сказал:

— Спрут, барон. Это похоже на гигантского спрута. Когда я был в южных портах, местные моряки рассказывали мне, что эти животные иногда нападают на корабли, даже на самые крупные, опутывают их своими щупальцами и утаскивают под воду.