Александр Задорожный - Спроси свою совесть

— Как дела, Скайт? — поинтересовался он.

— Через полчаса будем на месте, — не поворачивая головы, ответил я.

Купер без каких-либо эмоций взглянул на главный обзорный экран, где сплошным потоком с обеих сторон звездолета плыли астероиды.

— Предупреди нас, когда войдешь в зону видимости станции.

— Само собой.

Купер ушел. Чего, спрашивается, приходил? Не доверяет, что ли?

Сигнал маяка становился все отчетливей. Вскоре на экране радара появилась отметка от самой базы, а через полчаса, как я и предполагал, станция показалась на главном обзорном экране.

Космическая станция Буй-34 со стороны походила на огромный волчок или осиное гнездо неимоверных размеров. От ее серо-серебристого корпуса во все стороны торчали антенны и выступали швартовочные консоли. С той стороны, где станция была шире, располагались четыре громадные параболические чаши антенн дальней связи, сразу под которыми, по диаметру станции, шли направляющие рельсы для передвижного противометеоритного аннигилятора. Сейчас сферическая башня самого аннигилятора находилась на противоположной от нас стороне, и ее не было видно.

Я включил систему внутренней связи:

— Джон, ты просил предупредить, когда мы подойдем к станции.

Через минуту в рубку вошел Купер. Он без разрешения поменял увеличение обзорного экрана, приблизив изображение станции. Я, конечно, ничего не имел против этого, но Купер все-таки находился на моем корабле и хотя бы из вежливости должен был поинтересоваться моим мнением. Ладно, сейчас не время затевать разговор о хороших манерах, но потом я обязательно поговорю с Джоном на эту тему. Я машинально поправил кобуру бластера у себя на поясе.

Станция выглядела обветшалой: обшивка корпуса за долгое время пребывания в космосе приобрела коричневый оттенок, в некоторых местах виднелись большие пятна ржавчины. Но когда Купер прибавил увеличение, стало видно, что в иллюминаторах горит свет, а у швартовочных консолей стоит с полдюжины различных звездолетов. Космическая станция, несомненно, действовала, и, судя по количеству кораблей, на ней сейчас находилось немало народа.

— Внимание, вы вошли в охранную зону станции Буй-34, — ожил динамик переговорного устройства в рубке управления. — Назовитесь.

— Звездолет «В-667» просит разрешения на стыковку, — отозвался я.

— Проваливай. Станция закрыта до следующего вторника, — тоном, не терпящим возражений, заявил скрипучий голос.

Я вопросительно посмотрел на Купера, но он, казалось, был занят созерцанием самой станции и разговор его не касался.

— Частный звездолет «В-667» просит разрешения на стыковку, — еще раз попробовал я.

— Ты что, не понял? Убирай прочь свое корыто, если тебе дорога жизнь.

Такое хамское отношение меня оскорбило. Я готов был уже ответить парой резких слов, но вовремя заметил, как круглая башня метеоритного аннигилятора появилась с противоположной стороны станции. Металлическая сфера быстро двигалась по направляющим и скоро заняла место точно напротив звездолета. Черный глаз пушки уставился в нашу сторону.

Спорить дальше с диспетчером, или кем он там являлся на самом деле, мне сразу расхотелось. Придется убираться отсюда. О покупке нового звездолета можно забыть. Интересно, заплатит мне Купер за израсходованное горючее или нет?

Я посмотрел на своего работодателя.

— Скажи, что ты Скайт Уорнер и тебе надо купить оружие, — равнодушно посоветовал Купер, как будто то, что нас не пускают на базу, было моей личной проблемой.

— Меня зовут Скайт Уорнер, мне позарез нужно купить пару крупнокалиберных «игрушек», — проговорил я. Равнодушие Джона Купера сильно действовало на нервы. Словно все происходящее его не касалось.

— Да хоть Герб Кримсонnote 5, — отозвался все тот же противный голос. — До вторника база закрыта. Уматывай.

Попытки закончились. Ничего не оставалось, как подобру-поздорову убираться из этого места, и чем быстрее, тем лучше.

Я стал разворачивать звездолет. С другой стороны, даже хорошо, что все закончилась, так и не начавшись. Вся затея с самого начала мне не нравилась. Неизвестно, что могло произойти на базе. А, судя по команде Джона Купера, без стрельбы там вряд ли обошлось бы.

Звездолет описал плавную дугу и лег на обратный курс. Метеоритный аннигилятор, как привязанный, упорно отслеживал все маневры корабля. Неприятное ощущение, когда на тебя нацелена такая штука. Одного ее выстрела достаточно, чтобы превратить в пустоту приличный астероид, не говоря уж о небольшом звездолете. А кто сейчас сидит за пультом управления и что у него на уме? Наркоман какой-нибудь. Неизвестно, что взбредет ему в голову через минуту. Померещится вражеская эскадра — и нажмет на гашетку.

За свою бурную жизнь, богатую опасными приключениями, я бывал и не в таких местах, так что не понаслышке знаю, какие нравы у здешней публики. В то время, когда я был пиратом, часто приходилось посещать злачные места космоса, где торговали ворованным оружием, наркотиками, рабами. Каждый второй здесь — негодяй, готовый вытащить у тебя кошелек, если ты заснешь у стойки бара. А если сядешь за карточный стол, то девять из десяти, что твой партнер окажется шулером. Приличные люди, уважающие себя и закон, подобные места по доброй воле не посещают. Были и такие притоны, где после внезапно вспыхнувшей ссоры на полу оставались валяться трупы, а публика продолжала пить и развлекаться. Лучше не вспоминать. С меня хватит пиратской романтики. Я искупил свою вину перед законом и не хочу вновь возвращаться к той собачьей жизни. Возможно, это и к лучшему, что с затеей Купера ничего не получилось: новую жизнь начать сложнее, чем купить новый звездолет. А я ценю свою честную репутацию.

— Борт номер В-667, стыковка разрешена, — ни с того ни с сего произнес динамик, когда я уже полностью смирился с мыслью о возвращении на космодром Уан-Слейта.

Видимо, прошлое так просто меня не отпустит.

Сферическая башня метеоритного аннигилятора лениво укатила по направляющим рельсам на противоположную сторону космической базы. На одном из свободных причалов зажглись швартовочные огни. Я принялся совершать обратный разворот.

— Джон, как ты догадался, что нас все-таки впустят? — поинтересовался я у рейнджера.

— Во-первых, Джоном меня называют только друзья, а мы с тобой таковыми не являемся и вряд ли когда-либо станем в будущем, — бесстрастно ответил Купер. — А во-вторых, я никогда не гадаю. Это всего лишь обычный расчет: подонки на станции обязательно впустят своего.

Вот, что называется, приплыли! Меня только что в глаза обозвали подонком. Такого я никому не позволял. К тому же чем я заслужил эту открытую неприязнь со стороны малознакомого мне человека, которого я ничем не обидел, не оскорбил — ни словом, ни делом? Доставил на станцию, как договаривались, и на тебе, получил…