Аарон Олстон - В тылу врага-2: Мятежная стойкость

– И лучше всего у вас получается сбегать из боя, да, Асы?

– О-ох, – вздохнул Ас-1, – Не говори про бой, пока не увидишь что это такое.

– Ас-1, это «Отчаянная Дерзость». Вы можете подождать с обменом любезностями до конца миссии?

– Принято, «Отчаянная Дерзость». Близнец-Лидер, навести меня, когда мы закончим миссию. Конец связи.

Джейна переключилась на частоту эскадрильи.

– Хвастливая ковакианская обезьяна…

– Согласен, – ответил механический голос Хрюшки, пилота-гаморреанца и эксперта по тактике. – Я знаю этого типа.

Борлейас

Существа двигались в поле зрения Тэма Элгрина. Он не мог держать глаза достаточно открытыми для полной видимости, поэтому большую часть времени существа казались белыми и оранжевыми кляксами, которые ходили перед ним туда-сюда и говорили приглушенными голосами.

В данный момент он был доволен даже этим, несмотря на то, что он еще не мог думать ясно и помнить. Наконец любопытство взяло верх, и он открыл глаза шире, заставив себя сконцентрироваться.

Он мог видеть сейчас, как разные существа ходят мимо койки, на которой он лежит. Чистая простыня успокаивающего голубого цвета покрывала его тело. Под его ногами была металлическая спинка койки, а за ней была как будто пешеходная дорожка. Цветные кляксы, которые он видел, были людьми, а некоторые из них тви’леками и родианцами или деваронцами. Большинство из них носило белую медицинскую одежду, а некоторые были в оранжевых летных костюмах, они проходили мимо, не обращая на него внимания.

С обоих сторон его койки были повешены непрозрачные занавески, того же голубого цвета, что и простыня. Очевидно, они должны были создать уединение хотя бы с двух направлений, и Тэм Элгрин наконец понял, что находится в госпитале.

Осознания этого пока было достаточно. Сейчас ему не нужно было знать, почему он оказался здесь. Факта, что его мозг работает достаточно хорошо, чтобы обрабатывать информацию, пока вполне хватало.

Но через несколько секунд одно существо подошло к его койке. Каламари. Тэм имел достаточный опыт общения с представителями этой расы, и сейчас он определил, что это каламари – женщина. Она носила белый медицинский халат, и ее кожа была ярко-розового цвета.

– Вы очнулись, – сказала она. По ее тону можно было понять, что это – настоящее достижение.

– Угу… – прохрипел Тэм, поняв, что пока не может говорить нормально.

– Вы помните, что произошло? Где вы находитесь, и почему?

Он с трудом покачал головой.

– Йуужань-вонги пытались вас трансформировать, чтобы заставить работать на них. Но вы сопротивлялись трансформации, и, возможно, предотвратили трагедию. Из-за этого сопротивления вы сильно пострадали физически, и поэтому вы здесь.

Между ним и его воспоминаниями была как будто плотина… Но сейчас плотина разрушилась, и воспоминания хлынули мощным потоком, грозя затопить разум. Тэм вспомнил, что он был на Корусканте, когда планету захватили йуужань-вонги. Вспомнил, как он прятался от них, и все же был пойман ими. Потом были дни… сколько? Только два, хотя, казалось, это целая жизнь. Дни, когда он лежал на живом столе и слушал, что йуужань-вонги говорили ему. Чувствовал смертельную боль, обжигающую каждый нерв, когда он опровергал слова йуужань-вонгов, отказывался исполнять их приказы. Боль приходила даже тогда, когда он отказывался исполнять приказы только в душе, даже когда он ничего не говорил, не качал головой и не смотрел с ненавистью на своих мучителей. Стол всегда знал… Стол причинял ему боль, пока он не перестал сопротивляться, пока не смирился со всем, что говорили йуужань-вонги.

Потом ему было позволено «бежать» и вернуться к своему нанимателю Воламу Тсеру. Они покинули Корускант и бежали на Борлейас, временный укрепленный пункт армии погибающей Новой Республики. Там он следил за военными приготовлениями республиканцев, за исследователем Данни Куи и пилотом Джейной Соло.

Только когда он узнал, что он должен похитить одну из них и убить другую, он нашел в себе новые силы сопротивляться боли, терзающей его каждый раз, когда он отступал от приказов йуужань-вонгов. Он упал, уверенный, что на это раз боль убьет его…

– Вы слышите меня, мастер Элгрин?

– Ох… – сказал он, – Да…

Он снова открыл глаза. Женщина каламари стояла над ним, ее рот был слегка открыт, ее глаза двигались независимо друг от друга, когда она смотрела на него.

Он предположил, что выражение ее лица означает сочувствие, но не был уверен что может понимать мимику каламари.

– Я не… «мастер»… Просто Элгрин… или Тэм…

– Тэм, меня зовут Силгэл. Я помогу вам преодолеть последствия негативных эффектов того, что произошло с вами, – она гордо подняла голову, человеческий жест. – К сожалению, должна сообщить вам, что ваше сопротивление трансформированию исключительно негативно воздействовало на ваш организм. Мы будем работать вместе, чтобы помочь вам вернуться в нормальное состояние.

– Если я еще… почему моя голова не убивает меня сейчас?..

Силгэл взяла его руку в свою – большая перепончатая рука, гораздо больше человеческой, но не холодная, как он ожидал, – и поднесла его руку к его голове. Тэм почувствовал, что на голову надето нечто вроде шлема.

– Этот аппарат, – сказала она, – чувствует, когда у вас начинается приступ боли, и воздействует на ваши болевые рецепторы, заставляя их не чувствовать боль. Позже мы имплантируем вам мини-версию аппарата, так, что он не будет заметен. Аппарат также будет инициировать выброс эндорфинов, когда вы сопротивляетесь приказам йуужань-вонгов. Таким образом сопротивляться будет гораздо легче, и противодействие трансформированию будет достаточно эффективным.

– Но зачем? Меня должны судить… и казнить… за измену…

– Думаю, нет. На этой базе власть – военные, а генерал Антиллес сказал что вас надо привлечь к сотрудничеству, а не наказывать. Так что судить вас не будут.

Тэм почувствовал, что глаза заболели, и из них потекли слезы. Он не мог сказать, это слезы облегчения или стыда за прощение, которое он получил, хотя и не заслуживал. Он отвернулся, чтобы Силгэл не видела, как он плачет.

– Мне пора идти, – сказала Силгэл. – Мы поговорим позже. И вам будет лучше.

Высокий человек бил по черной каменной стене. Стена поднималась вверх настолько далеко, насколько мог видеть глаз – по крайней мере в тусклом свете нижних уровней разрушенного города, и была не полностью вертикальной, а шла вверх под углом. Камень, из которого она была сделана, был блестящим, с маленькими серыми узорами, сообщавшими ей красоту и сложность. Казалось, стена сделана не из блоков, а из целого куска камня, на ней не было заметно швов или сгибов.