Владислав Федосеев - Искра Вселенной

Подобное притягивает подобное, сказал я себе.

Какой прекрасный вечер!

Пожалуй, лучший в моей жизни!

Благодаря Рэйчел мое музыкальное образование значительно расширилось. С первого концерта я не пропускал ни одного ее выступления. Вот и сейчас я сидел в просторном зале, под завязку наполненном зрителями, и восхищался очередным блюзом Рэйчел. В вечернем платье она выглядела просто потрясающе. Блестки под цветными лучами прожекторов переливались всеми оттенками бирюзового цвета.

После концерта я пригласил ее в роскошный ресторан, где уже был заказан столик на двоих. Обращаясь с ней, как с хрустальной статуей, я проводил ее до столика и усадил на полукруглое кожаное сиденье темно-бежевого цвета. Ее пышные каштановые волосы источали аромат французских духов, а голубые глаза вызывали очень теплое чувство.

Нам принесли жареных омаров на огромных плоских тарелках и коктейль из обработанных паром морепродуктов. Рэйчел приняла это с веселой доброжелательностью.

Орудуя щипчиками для клешней и изогнутым острым инструментом для извлечения мяса омара, мы принялись за еду.

Рэйчел улыбнулась:

– Знаешь, Майкл, у меня такое ощущение, что я знаю тебя очень, очень давно.

– Подобное притягивает подобное, – философски заметил я.

– Этот мир немного сумасшедший, в нем много неожиданностей недоверия и всего такого, но как здорово знать, что у тебя есть друг, которому ты можешь доверять. Люди ищут любовь. Об этом поют, снимают фильмы, создают спектакли и в конце концов остаются разочарованными, когда касаются этого вопроса. Скажи мне, какими ты видишь отношения между мужчиной и женщиной?

– Прежде всего правдивыми, – ответил я, – когда ты знаешь, что можешь доверять, тогда есть уверенность друг в друге.

– Я с детства чувствовала большую уверенность в том, что мои отношения с мужчиной будут крепкими и долгими, но сейчас, когда я пожила немного, я заметила, что это стало еще более ценным для меня. В школе я считала себя одной из самых красивых девушек, у меня было много поклонников, но со временем я поняла, что в любви красота не играет первостепенной роли.

– Для каждого по-разному, – уклончиво заметил я. – Например, для меня твоя красота играет очень большую роль. Это эстетика, понимаешь? Недавно я понял, что эстетика это – то лучшее, что мы имеем в этом мире. Она дороже золота или денег.

– Скажи мне, чем, по-твоему, является любовь? – она смотрела на меня не отрываясь, будто изучала. – Многие гонятся за ней, но не могут поймать. Она, как жар-птица, всегда ускользает от них в последний момент.

– Ну, прежде всего любовь это не борьба мнений, а сотрудничество противоречий, – сказал я, глядя ей в глаза. – Кроме того, это создание. Каждодневное взаимное создание чего-то ценного друг для друга. Заботы, улыбки, поддержки, помощи, материальных благ и так далее. Многие женятся и считают, что они семья, переставая создавать отношения каждый день. Они перестают строить эту стену, и стена со временем распадается. Любовь, она многогранна, и она сильно отличается от банального полового акта. Это творчество в самом полном смысле этого слова. По крайней мере, я так это понимаю, – сказал я, протирая жирные руки салфеткой.

– Стало быть, ты хорошо понимаешь, в чем суть настоящей любви?

– Вовсе нет, – ответил я, – просто за последнее время в моей жизни произошло много перемен, и я просто делаю соответствующие выводы. Вот и все.

Подошел накрахмаленный официант-итальянец и предложил нам десерт: пирожки с земляничной начинкой. От пирожков с земляникой мы отказались, но вместо них заказали кокосовое пирожное и яблочный штрудель, чтобы было что запивать баварским кофе мокко.

Наконец, полностью позаботившись о своем метаболизме, мы откинулись на спинки сидений.

– Рэйчел, – обратился я к своей спутнице, – тебе хотелось бы ощутить небольшую частичку земной любви?

Она улыбнулась:

– Лучше спроси, нравится ли мне дышать.

Я сделал знак официанту, и тот по заранее оговоренной схеме стал приносить в пакетах подарки. Здесь были и шелковые колготки, и утренние халаты, вечерние платья, юбки, костюмы, туфли и блузки с самыми дорогими кружевами. Вещей было столько много, что потребовался еще один официант, чтобы все это принести. Служащие ресторана сбились с ног, они подносили пакет, ставили его на столик и бежали за следующем. Ошарашенная Рэйчел пожалела, что здесь не было примерочной, и ограничила свой аппетит просмотром каждой вещи, принесенной заботливым официантом. Она старалась делать это быстро, но когда дошла до обуви, ее конвейер дал небольшой сбой. Ее внимание привлекли две пары кожаных сапожек, черные и коричневые, которые соответствовали моде «ботильон». Я купил их по случаю на дешевой распродаже «Бонбакса Теллора» по цене семьсот долларов за пару. Летние туфли она изучила в последнюю очередь. Это были те самые «мыльницы» на искусственных клепках, которые создавали впечатление, будто они по бокам и в носках приклепаны к ногам. Венцом модной цепочки послужило длинное манто, искусно пошитое из черной норки.

Список подарков подошел к концу. Изумлению Рэйчел не было предела. Наконец она вышла из минутного транса, взяла в ладонь мою руку и поцеловала меня. Ее аура светилась настолько божественно, что казалось, весь зал в ресторане наполнился душевной благодатью. Когда сердце ее забилось ровнее, она посмотрела на меня жадным взглядом и сказала:

– Майкл, ты прекрасен.

Остаток вечера мы повели в интимной обстановке при свечах. А через три часа, уже лежа в постели, ее взгляд снова ошпарил меня своей страстью. Раскачивание бедер усиливалось с каждой минутой, и мы оба изрядно поисчерпались, удерживая этот ритм. Останавливаться было нельзя, да я и не пытался. Все шло как по маслу, ведь мы оба изо всех сил старались соблюдать вселенский порядок. Из груди ее вырвался трепетный вздох и жизнь остановилась. Звезды, вселенные, галактики вдруг треснули по швам и разлетелись на кусочки. Рэйчел дрожала и негромко издавала стонущие звуки. У нее наступил оргазм. Я тоже пребывал в экстазе. Темнота вокруг превратилась в торнадо, втягивая меня в воронку чувственных наслаждений. Известное дело: чтобы поддерживать жизнь на этой планете, необходимо использовать имеющийся человеческий материал.

Она поцеловала меня в губы.

Я пребывал на пике радости, на Эвересте счастья, если можно так сказать.

– Это было чудесно, – прошептала она.

Я нежно уложил в свою ладонь ее дивную грудь.

Языком она раздвинула мне губы и исследовала потайные уголки моего рта. Ее искусный язычок касался моего, привнося в чувства легкие происки телесного наслаждения.