Алексей Корепанов - Авалон

Батальон воевал на Бгали, а бывший супертанк хранил в себе всякие запчасти и прочие нужные вещи, и под сводом его башни не раз гремело разудалое пение подвыпившего начальника склада и других столь же подвыпивших лиц. И никто из этих лиц не знал, что вроде не боевая уже и не машина продолжает оставаться супертанком серии «Мамонт» по имени Бенедикт Спиноза. Узнав из разговора Дария с Тангейзером на полуострове Ватриде о том, что его ожидает, Спиноза принял меры к сохранению своей личности. Во-первых, он сделал так, что не отключился при деактивизации, хотя по приборам все выглядело как положено. Во-вторых, он скопировал всю обширнейшую собственную базу и вообще все свои «мозги», и когда его «начинка» отправилась на Уралию, дубликат остался на месте.

Но теперь Спиноза в разговоры ни с кем не вступал и своих стихов никому не читал. Он стоял на территории воинской части, изучал массивы заложенной в него информации и надеялся на то, что когда-нибудь наступят для него лучшие времена…

Эти события описаны в романе «Можай». (Здесь и далее — примечания автора.)

На самом деле, этот афоризм принадлежит древнеримскому писателю Плинию Старшему.

Возможно, иргарий сам придумал это высказывание. Или же успел познакомиться с творчеством Козьмы Пруткова. Только тот не советовал шутить не с прошлым, а с женщинами.

Песня из кинофильма «Человек-амфибия».

Парусник «Мария Целеста» в ноябре 1872 года вышел из Нью-Йорка к берегам Италии и был обнаружен в Атлантическом океане в декабре того же года без единого человека на борту.

Отщепы — фрагменты, отколотые от камня ударом или отжимом. Из них в древности делали орудия труда.

Вот как у Л. Н. Толстого: «Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. „La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi“, — говорил он впоследствии». («Дрожание моей левой икры есть великий признак».)

Боэций — римский философ-неоплатоник.