Эль Санна - Подземелье для феи

— Са-а-ань… — Даже не собираясь разлеплять веки, дабы проверить где я, первым делом простонала имя младшего брата. Уж он-то… трезвенник-язвеник, мать его! Эээ… ладно, нашу мать. Нет, лучше совсем не стоит.

Не о том думаю.

— Са-а-ань… воды-ы-ы… — Простонав снова, немного подумала и добавила. — Лучше соку… — Еще подумала и все-таки приоткрыла глаз, чтобы проинспектировать, где же носит этого детину… и тут же ошарашенно открыла второй и жалобно проблеяла. — Са-а-ань??? Санечка-а-а???

— Тихо. — Чуть злое шиканье слева и я с трудом не подпрыгиваю с положения лежа, но дергающая боль в висках моментально напоминает о себе и я со стоном невинноубиенной (ну подумаешь, перепила! С кем не бывает?) разваливаюсь там, где кажется, провела всю ночь и на всякий случай зажмуриваюсь.

А судя по отлежанным бокам и ноющей пояснице так оно и было. Здравствуй, женские болячки, причем оптом. На земле! Ладно июнь! На сам факт! Едрить-растудыть! Мне тридцать лет! Да в моем "почтенном" возрасте…

— Сань, скажи, что я брежу?

— Поздно. — Недовольно-обреченный выдох раздается совсем рядом и я тут же слышу шуршание его одежды и то, как он садится. — Элькин, ты чучундра.

— Да? Ну… — Все так же не открывая глаз, сморщилась, но все равно проканючила. — Пить есть?

— И пить есть, и даже есть есть. А мозга у тебя нет.

— А у тебя?

— И у меня похоже нет. — Грустный вздох и снова недовольное. — Ну зачем, а?

— Ну… у тебя же все равно отпуск?

— И что? У меня, между прочим планы. Были. А ты… — Судя по очередному вздоху, брат уже все осознал и мало того — смирился.

Эх… мне бы самой еще понять… реальность или все-таки белочка?

— А я вообще бездомная и безработная. Дашь пить?

— На. — В мою протянутую руку ткнулась пластиковая бутылка и снова, не открывая глаз (попросту оттягивая неизбежное) я с радостью присосалась к горлышку, чтобы сделать несколько глотков и удивленно скривиться от необычного кислого привкуса.

— Это что?

— Антипохмелин.

— Реально?

— Судя по этикетке — да. — И снова недовольное бурчание, но я уже почти пришла в себя, так что нахожу в себе силы все-таки открыть глаза и уже почти трезвым взглядом осмотреть окружающую действительность, начав с того места, где я все-таки лежала (о чудо — не на земле — на подстилке!).

— Пипец…

— Это все, что тебе есть сказать? — Брат, до сих пор не переодевшийся со вчерашней дневной игры, сидел всего в полуметре от меня, подбрасывая в руках один из любимых ножей.

— Санечка… — Косой взгляд на холодное оружие и сглотнув, протянуть бутылку обратно. — Ты же не злишься на меня? Ну… сильно?

— Хм, ну как тебе сказать… — Младший брат поправил налобную повязку, на которой было изображено восходящее красное солнце востока и, скосив на меня взгляд, обреченно поджал губы и покачал головой. — Элькин, не тупи. Если и злюсь, то все равно без толку. Давай лучше выбираться отсюда. Ну и для начала определимся — откуда это "отсюда". — Скептически осмотрев мою наверняка помятую моську и зуб даю всклокоченную шевелюру, Рыжий Крэйзи Кот не удержался и добавил. — Вчера-то хоть помнишь что было?

Вчера… А ведь все так забавно начиналось вчера…

— Знакомьтесь. Наш спонсор, Даниил Олегович. — Наш мастер, Евгений Александрович (можно просто Женя или Евген), построил всех нас вдоль маскировочной сетки. Сам же встал напротив, причем не один, а с парой незнакомых и довольно таки импозантных мужчин. — Даниил Олегович, знакомьтесь, мои бойцы.

Довольно высокий, спортивного телосложения темноволосый мужчина производил впечатление то ли военного, то ли спортсмена, но скучающее выражение лица портило все впечатление — вроде бы и симпатичный, но на долгожданного "прЫнца" не тянет.

И даже не знаю, почему я до сих пор не сняла маску, но после того, как Евген не стал разглашать, что среди бойцов имеется один перс женского рода, я решила чутка погодить с демаскировкой и послушать, ради чего же это все затеялось. А ведь необычно… Обычно от спонсора мы видим лишь шары. Да и вообще…

Ладно, послушаем.

— Ну и как вы понимаете, сегодня мы будем тестировать новые шары, причем заметьте, Даниил Олегович представляет в наше пользование не только шары, но и… — Выдержав театральную паузу, Евген обвел всех нас взглядом и подмигнул. — Маркеры, детки!

— Маркеры?

— Брешешь!

— Покажи!

— Тихо-тихо. — Подняв ладони на наш гвалт, Евгений радостно потер руки и обернулся к незнакомцам. — Вот видите, а вы переживали, что их некому будет протестировать.

Тревожный звоночек на его слова, пока парни возбужденно переговариваются и нахмуриться на внимательный и излишне пристальный взгляд спутника нашего спонсора. Лет тридцать, высок, но ниже Даниила Олеговича, сухощав, смазанные черты лица, так что взгляд не задерживается, но такой пронзительный взгляд темно-серых глаз, что хочется то ли поежиться, то ли передернуться… то ли с маркера приласкать…

На ощупь проверив предохранитель, с трудом переключила внимание на своих ребят, уже вовсю перебирающих новенькие, кажется только с завода автоматические маркеры. Мать моя! Да это же… Закусив губу, во все глаза уставилась на сиреневое совершенство, лежащее почему-то чуть дальше от всех. Ну да, какой сиреневый маркер мужикам? Им черные, зеленые, синие, ну на худой конец красные! А это…

МОЯ ПРЭ-Э-ЭЛЕСТЬ!!!

— Скорость…

— Четкость…

— Баллон…

— Фидер…

Пропуская мимо ушей возбужденные фразы товарищей по игре, положила свой маркер на стол, стянула перчатки и, сунув их в карман, протянула грабки к совершенству, совсем не слушая пояснений Евгена и успев взять маркер в руки до того, как чуть ли не над ухом услышала резкое и весьма недовольное:

— Нет!

— Что? — Покрепче перехватить оружие за рукоятку увы, пока одной левой и почувствовать странный укол в ладонь, но лишь поморщиться и перевести взгляд на того больного, кто хотел попробовать мне запретить. Черт, не вижу. Правой рукой задрать маску на лоб и наткнуться на расширенные зрачки спутника нашего спонсора. Забавно… лишь расширенные зрачки — единственное, за что зацепился мой взгляд. Лицо же этого странного индивида до сих пор было больше похоже на маску — ни одной эмоции, лишь недовольно поджатые тонкие губы. — Не поняла, почему нет?

— Что делает женщина на игре? — Раздраженный взгляд мне над головой и за спину, видимо обращаясь к Евгению, так что во мне зарождается пока слабенькое, но уже недовольство. Поду-у-умаешь! Какие мы нежные! Шовинизм махровым цветом?