Xoma Sleepy - Ветры ненастья. Книга 1. Быть собой.

Пролог

Боль. Ничего кроме нее не осталось в мире, сузившимся до мизерной полоски земли под ногами, которую уставшие глаза высматривали в неровном свете луны.

Болело все: ноги, утомленные многочасовой гонкой, спины, на которых еще не зажили рубцы от плети, лица, покрытые следами недавних побоев. Но останавливаться было нельзя. Слабость грозила гибелью - вдали раздавались азартные крики слуг, посланных хозяином за беглыми рабами, чтобы вернуть их для справедливого наказания. Если получится - живыми, нет - мертвые тоже сгодятся.

Двое юношей бежали по ночному полю, с каждым шагом неуклонно приближалась к кромке леса - месту, добравшись до которого они, возможно, будут спасены. Но как же еще далеко!

- Брат, я не могу больше, - Трегоран глотал ртом прохладный ночной воздух, по его лицу градом катился пот. - Я не выдержу! Беги без меня.

- Нет уж! - взревел Элаикс, - я тебя не брошу!

- Оставь! - прохрипел младший брат.

- Никогда!

Он неожиданно остановился и, подхватив брата на руки, с удвоенной скоростью припустил вперед. Двадцатиоднолетний Элаикс отличался невероятной силой и выносливостью, сравнить которые можно было лишь с его упрямством - если юноша ставил перед собой задачу, то обязательно решал ее. Любой ценой.

Мимо просвистела стрела, затем другая. К счастью, ночь не давала преследователям прицелиться лучше, а непаханое поле заставило всадников оставить коней и преследовать беглецов на своих двоих - никто не хотел покалечить дорогое животное, которое во тьме запросто могло попасть ногой в яму.

- Мы добежим! - проревел Элаикс.

Его руки словно налились свинцом, а легкие жгло пламя, но юноша не сдавался, попросту не имел права. Трегоран жалостливо плакал, обхватив брата за шею - слабый от рождения, он проклинал свою беспомощность, могущую стать гибельной для них обоих здесь, возле священного леса, в одном шаге от спасения.

Братья семь лет провели в рабстве, выполняя любые прихоти своего хозяина и его домочадцев. Проклятые фарийцы обращались с ними хуже, чем с животными. Даже когда удалось перебраться с полей в виллу благородных хозяев, лучше не стало, наоборот. И несколько дней назад рабам выпал, наверное, единственный шанс. Все сложилось, точно элементы хитроумного механизма: и небрежный надсмотрщик, и удачно украденный на кухне нож, и разыгравшаяся буря...

Братья обрели свободу. Они знали, куда побегут - пестовали свой план с того самого момента, как услышали о странном месте, пугавшем фарийцев больше чумы. И вот, свобода уже тут - протяни руку, и получишь ее. Но как же тяжко даются последние шаги, а шум погони все громче и громче!

Еще одна стрела едва не задела ногу Элаикса, заставив парня напрячь последние силы в попытке оторваться. Он уже не разбирал куда бежит - пот застилал глаза - и лишь железная воля не позволяла рухнуть на землю, отдаваясь на милость победителей. Воля и ненависть. Чудовищная, заслонившая собою все прочие чувства, ненависть. Элаикс понимал, что если их поймают, он не сможет отплатить врагам за то, что прошлое.

Но даже ненависть рано или поздно перестает помогать - после очередного шага тело отказалось продолжать безумную гонку, и Элаикс рухнул. Трегоран слабо застонал и червем выбрался из-под упавшего брата, после чего сжался в комок, накрыв голову руками. Однако время шло, а ничего не происходило. На них не обрушились удары, холодное железо не пронзило братьев, даже шум утих.

Трегоран осторожно открыл глаза и огляделся. В следующий миг он вскочил и, словно безумец, заплясал вокруг брата.

- Элаикс, мы добежали! Спасены! - кричал он, обретя второе дыхание.

Его слова проникли сквозь пелену боли, и Элаикс со стоном повернулся на бок.

- Помоги встать, - попросил он, заходясь в жутком кашле.

С большим трудом поднявшись на ноги, поддерживаемый братом, он сумел сделать несколько шагов, после чего вновь упал.

- Не могу, ноги отказывают.

- Давай отдохнем.

- Нет, мы не можем, - заскрипел зубами Элаикс. - Не знаю, понравится ли хозяину этих мест задержка. - Найди мне пару крепких палок.

Трегорану удалось отыскать неподалеку несколько толстых веток, из которых вышли сносные костыли. Так, с трудом превозмогая боль и усталость, братья продолжили путь вперед.

Они не знали, сколько шли по заросшей лесной тропинке, но когда достигли входа в пещеру, на небосводе все также мерцали звезды.

- Нам внутрь, - сказал Элаикс, к которому стали возвращаться силы. - Идем.

Короткий пещерный коридор вывел их в огромное овальное помещение явно искусственного происхождения - идеально ровные стены, ни одного сталактита ил сталагмита, пол устланный белым, без единой соринки, песком. В углу помещения лежала охапка душистого сена, возле которой стояла миска, до краев наполненная парным молоком. И все, ни единой живой души.

- Не понимаю, - проговорил Элаикс. - Мы прошли сквозь священную рощу и оказались в обители бога. Где же он? Тут пусто.

- Не знаю, брат, быть может, мы ошиблись и пошли не туда? - предположил Трегоран.

- Куда не туда? - разозлился Элаикс. - Тропинка вела прямо. Или, может, ты видел какие-нибудь указатели?

Зарождающийся спор был прерван самым неожиданным образом - в куче соломы что-то зашевелилось, раздалось пыхтение, и перед братьями предстал большущий еж.

Ежик фыркнул и деловито засеменил к братьям. Он остановился перед Трегораном, понюхал того, после чего раздраженно фыркнул и перебрался к Элаиксу. Старший брат с непониманием смотрел на мохнатое создание, забавно шевелившее носом. Это был самый обыкновенный лесной еж с серой шубой, частоколом острых иголок на спине, и белым пузом. Единственное, что хоть как-то выделяло его, так это размеры - еж в холке был не ниже кошки, да и в длину, пожалуй, не уступал мурлыке.

- А ну прочь! - Элаикс замахнулся, чтобы пнуть надоедливое животное.

- Стой! - Заорал Трегоран. - Не забывай, что мы в святилище. А что, если бог испытывает нас?

В словах младшего брата был резон, поэтому Элаикс опустил занесенную для удара ногу и, сев на корточки, схватил ежа за пушистые бока, отчего тот недовольно зашипел и продемонстрировал братьям пасть, усеянную острейшими зубами.

- Ну и как же он испытывает нас? Может, ты расскажешь, колючка? - обратился он к ежу.

- Может, и расскажу, - отчетливо выговаривая каждое слово, произнес еж.

Элаикс с воплем отшвырнул колючий клубок прочь и отшатнулся. При этом он не удержался на ногах и сел на пол. Трегоран же замер с широко раскрытым от ужаса ртом.

Еж ухмыльнулся совсем по-человечески.

- Что это с вами, смертные? Вы ведь сами, добровольно, пришли в рощу. Хотели повидаться с богом, а теперь трясетесь от страха.