Надя Яр - Берег

Многие элементы этого рассказа целиком позаимствованы из «Лабиринтов Ехо» Макса Фрая, которому причитаются мои извинения и моя глубокая благодарность. Тем не менее это не фанфик; по ряду причин фанфик не мог быть написан. Благодарность также причитается Елене Михайлик.

— Флэш.

И Малыш бросил продавцу монету. Тот поймал её, рассмотрел и восхищённо цокнул языком. Золотой исчез в складках халата, а вместо него худая жёлтая рука быстро капнула из пузырька в джезву абсент. Над напитком поднялся крохотный грибовидный взрыв. Продавец подхватил джезву в воздух и виртуозно перебросил напиток в кувшин.

Мы сели на древний, пропитанный солнцем камень. Слева площадь глядела в уютный двор, а позади ступени вели к Старому Причалу, новым домам, садам и лавкам. За ними спрятался берег. Чуть раньше Сеан Хаузер оставил нас, чтобы продолжить свою прогулку. Он решил обойти площадь и сообщил об этом — вроде бы нам обоим, но на самом деле одному Малышу. У них это означает «жди меня, не сходя с этого места». Некоторое время я провожала его взглядом. Сеан походил на живую статую — гордый, каменный и драгоценный.

Было пусто и тихо. От наших ног до самого подножия Башни Радуг трава пыталась пробиться сквозь камень и раздвигала и смещала каменные плиты. Я отошла в сторону. В уютном дворике царило запустение, а дом, к которому он принадлежал, давным-давно превратился в руины. Молодые побеги винограда обнимали сирые камни. Над ними порхали бледные бабочки. Мне стало грустно.

— Ты чего? — спросил Малыш.

Он допил флэш и стал водить пальцем по мокрой кромке кувшина. Обожжённая глина отзывалась приятным звуком. Цветные стёкла солнечных очков Малыша пускали зайчики в такт.

— Ничего, — сказала я. — Домик жалко.

— А. Тут хорошее место, — сказал Малыш.

Он не улавливал разницы между домиком и руиной, одинаково ценя то и другое.

— Уютно, правда? — сказал продавец.

Видимо, золотой прибавил ему храбрости. Он осторожно осматривал нас, гадая, можно ли с нами поболтать.

— Ага, — сказал Малыш.

Он сунул голову в дворик, потом сунулся туда целиком, побродил там и шустро прыгнул на ограду. Это не казалось неуместным.

— Когда-то это был мой дом, — сказал продавец. — Я вернулся из ополчения, а тут всё вот — так. Ни дома тебе… ни жены. Рух обстреливали город с моря и — попали сюда.

— Кто? — спросил Малыш. — Что это там за пятна на камнях?

— У Башни? А, это адвокат Хин с клиентом. Они там так с самой войны и остались, Его Величество не велел убирать. Пусть, значит, люди смотрят и проникаются. Там даже надпись для иностранцев есть — видите, бронзовая плита?

— Вижу, — сказал Малыш. — Так что за Рух?

— Э… — продавец только глазами хлопал; видно, ему хотелось вежливо спросить, не свалился ли часом Малыш с Луны, но благоразумие не позволяло.

— С ними была война, — сказала я. — Уже после Гражданской. Йон… Мастер Ди просто забыл тебе рассказать.

— А. И кто победил?.. Стоп — мы, конечно. Иначе мы б тут сейчас не стояли. Я прав? — Малыш торжествующе улыбнулся.

Мне захотелось отвесить мастеру Ди хорошего подзатыльника, для начала, но человеческие возможности крайне редко идут в ногу с желаниями.

— Верно, — обрадовался продавец, которому ещё ни разу не попадался такой любопытный и невежественный слушатель. — Мы победили, сэр…

— Йон, — сказал Малыш. — Меня зовут Йонатан, как отца.

— Мастер Ди, — нашёлся продавец.

— Нет, — сказал Малыш. — Просто Йон. Мастер Ди — это отец. Город зовёт меня «Малыш», и Вы можете тоже так говорить, только имейте в виду, у меня есть и настоящее имя. Так что такое этот Рух?

— Это скорее кто… Арби Рух — на самом деле его звали Дьен — когда-то был Мастером Рух, их ещё называли «Хозяева Мрака». Сборище некромантов… После разгрома в замке Дэй Дьен сбежал за границу, а на тридцатый год вернулся… не один. Он привёл с собой армию мёртвых.

— Четыре армии, — сказала я.

— Да. Это было несколько армий. — Продавец ткнул пальцем в сторону моря. — До войны берег был гораздо ближе, вода подходила к этим ступеням, и с моря к городу подошёл мёртвый флот. Вон там, где сейчас рыбный рынок и пляж, на волнах качались суда, затонувшие сотни и тысячи лет назад. Ими правили матросы, плоть которых давным-давно пошла на корм рыбам. Арби Дьен поднял их всех из глубин, чтобы отомстить городу и стране за потерянную им власть. Корабли очень плохо маневрировали, потому что Дьен не смог или позабыл воссоздать их истлевшие паруса, но остальное было при них — вёсла, пушки и ядра… Мастер Ди тогда держал оборону на юге, а Ваш коллега Хаузер стоял вон там, на той высокой скале…

Продавец указал рукой на далёкий блестящий клык горы Млех. В зыбкой высоте скалы казались белыми, как иссушённые кости, и мы даже на расстоянии почувствовали, какая адская там когда-то стояла жара.

— Я ушёл в ополчение в числе последних, как раз перед тем, как Его Величество обьявил всеобщий призыв. Первые дни войны ополченцев было немного, несмотря на Королевский клич к оружию. Оно понятно, ведь где это видано, чтобы к оружию вместе с воинами призывали пекарей, лавочников, ювелиров? А много кто вообще не хотел воевать. Эти люди точили зуб на Короля из-за того, что слуги Его Величества в Гражданскую обидели их близких, и многие говорили, что Дьен всего лишь хочет расправиться со своими врагами, да и на троне будет смотреться ничуть не хуже Карварана II… А потом установили связь с нашей западной армией, и оказалось, что полчища Дьена полностью состоят из живых мертвецов, а не только, как все было думали, авангард. Дьен и правда решил расправиться со своими врагами, но во враги он себе записал всю страну. Когда наши отбили назад несколько деревень, оказалось, что Дьен скормил всех их жителей трупам.

Малыш поднял вверх указательный палец, прося внимания, и показал пустой кувшин.

— Флэш? — продавец тут же подлил в джезву воды. Малыш просиял.

— А дальше?

— Дальше… Мертвецы замкнули город в огромное кольцо. Я тогда уже ушёл на запад с отрядами Бенбоу. Мы были вон там… Потом пришло пополнение, и мы узнали про этого шустрого адвоката. Вы знаете Льготное уложение?

— Это про компенсации? — спросил Малыш.

— Вроде того. Уложение даровало льготы тем, кто пострадал от сторонников Его Величества в Гражданской войне, и их родственникам, даже внукам. Вроде как ты ничего не должен государству, кроме законопослушания и подоходного налога. В мирное время государству от человека ничего больше и не надо, но тут явились эти мертвецы. Один богатей решил освободить от призыва своих сыновей. Уж и не знаю, на что он рассчитывал, если бы Дьен победил. Может, подлизываться собрался… к прожорливым трупам. Ну, он пошёл к адвокату по имени Хин, и тот написал ему грамоту о том, что их семья «пострадала от слуг режима» — это там так стояло — и сражаться они не обязаны. Отличная вышла грамота, не придерёшся. К ним и не придрались — уложение всё-таки издал Король; и тут этот Хин учуял большие деньги. Другие адвокаты отказывались составлять эти грамоты и попытались даже прибить Хина, но он снял верхний этаж Башни Радуг, поставил охрану, дал обьявление в подкупленную газету — и наутро к нему поползли все трусы, предатели и мерзавцы, какие только нашлись в столице.