RS-9.Элоиза и Себастьяно, или Тёмные стороны (СИ) - Кальк Салма

— Ладно, разберёмся. Это всё или есть что-то ещё?

— По этому делу? Ничего.

— А другое дело?

— Не знаю о таком.

— Вот и отлично. Сердце моё, мы всех победим. Не знаю пока, как, не знаю, когда, но знаю, что непременно. Вам ясно? Вы верите?

— Вы же знаете, вам очень сложно не поверить. Правда, я не знаю другого человека, компетентности которого я бы с той же лёгкостью доверилась.

— Мне приятно, — кивнул он. — И я рад помочь вам. Именно вам. Не вздумайте сейчас уходить, ясно? Будете ещё до утра всякую ерунду думать, нечего!

Он обнял её и принялся гладить по голове, вытаскивая из узла волос шпильки.

— Спасибо, Себастьен, — прошептала она. — Никто другой, кроме вас. Я уверена.

— А вы не думали рассказать всё генералу?

— Он в отъезде, они уехали отдыхать с тётушкой. Нет, если бы я позвонила, он бы вернулся, и подключился, но если возможно, чтобы он не знал, я бы этого хотела.

— Постараемся, — улыбнулся он. — А сейчас уже душ и дальше, Элоиза. Согласны?

— Согласна, — она уже было собралась встать с дивана, но остановилась. — Скажите, а вас чем шантажировали?

— А вы думаете, нечем? — хмуро усмехнулся он. — Мне ж чего только делать не доводилось, и по службе, и по дружбе, и по другим надобностям. В том числе и людей убивать. А вы говорите — фотографии…

Когда утром прозвонил будильник, и Элоиза выключила его, то оказалось, что Себастьен уже встал. Он зашёл в спальню — видимо, из ванной, поцеловал её и сообщил, что попросил завтрак в гостиную. Пусть она идёт в душ, а тем временем принесут. Собраться на работу? Успеете, сердце моё. Выпьем кофе, а потом пойдёте и соберётесь.

Им доставили снизу завтрак, и Элоиза молча, с удовольствием вдыхала запах кофе и намазывала масло на половинку булочки.

— Знаете, Элоиза, а я ведь придумал, о чём вас попросить.

— Правда? — она даже проснулась. — Говорите.

— Я попрошу вас сегодня после работы зайти к себе, взять то, что вам может быть нужно, и принести сюда. И остаться здесь жить до конца следующей недели, пока наши постоянные обитатели не вернутся из своих отпусков.

Она даже кофе пить перестала и поставила чашку на столик. Он серьёзно? Жить здесь две недели? С ним? И никуда от него не деться? И дверь за собой не закрыть? И молча не посидеть? И что ещё?

Она сама предложила. Он мог и посильнее что-нибудь придумать, с него бы сталось. Он с ней вообще весьма вежлив, терпелив и деликатен. И он решит проблему, она не сомневалась.

— Хорошо, Себастьен. Если вам хочется именно этого — я сделаю.

— Скажете, когда освободитесь от работы? Я помогу упаковать и перенести всё, что нужно.

— А если нужного окажется слишком много? — хмыкнула она.

— Что-нибудь придумаем. Это же не навсегда, так? А если вдруг нам понравится — тогда подумаем о раковине большего размера. Понимаете, нужно ведь попробовать, каково оно, в одной раковине. Вдруг вы правы, и я первый взвою? Я ведь тоже привык один и сам, — он улыбался и не сводил с неё глаз.

— Договорились. Я позвоню, — кивнула она.

— И пожалуйста, перешлите мне другие письма. Как только будут какие-нибудь новости — я вам расскажу. Вы ведь доверяете мне представительство ваших интересов? Дело деликатное, и я постараюсь посвящать в детали как можно меньше посторонних.

— Конечно. Спасибо, — она постаралась улыбнуться, но не была уверена, что у неё получилось.

В обеденное время в зале внизу собирались обычно человек двадцать-тридцать. Столы сдвинули, получился такой один длинный, и за ним садились, как хотели. У кого-то были излюбленные места, а кто-то каждый день мигрировал на новый стул. Вероятно, так будет продолжаться до тех пор, пока население дворца снова не увеличится до обычного количества.

Себастьен позвонил незадолго до обеда и очень попросил Элоизу спуститься. А она уже собралась просить обед к себе в кабинет. На кухне тоже осталось не слишком много людей, но и начальников сохранилось немного, фактически — всего два, она да Себастьен. В остальных службах царствовали разнообразные заместители. Так что принесли бы, ничего страшного.

Но тратить ресурсы на спор не хотелось, поэтому на обед Элоиза спустилась вниз.

За столом было весело. Болтали, смеялись, рассказывали истории. Себастьен придержал ей место рядом с собой, сразу же принесли немного супа — ровно так, как она любила. Поддерживать разговор было сложно, поэтому она просто смотрела в тарелку и ничего никому не говорила.

С утра удалось дозвониться до остальных товарищей по несчастью и попросить переслать письма. Адреса отправителей и в самом деле были разными, впрочем, Элоиза понимала, что это не обозначало абсолютно ничего. Она перенаправила их Себастьену, и других новостей пока не было.

Когда обед закончился, он вызвался проводить её до кабинета. Зашёл в приёмную, сел на стол брата Франциска.

— Сердце моё, я в самых общих чертах обозначил нашу проблему Ланцо. Он попросил разрешения привлечь к процессу ещё одного человека, тот человек у нас не работает и вообще работает сам на себя. Утверждается, что может очень многое, в том числе и расколоть наши непонятные адреса. Вы что думаете о такой постановке вопроса?

— Я думаю, что доверяю вам полностью. Если вы считаете, что нужно — конечно, делайте. Я не подумала вчера, а ведь Шарлю тоже не нужен скандал вокруг сотрудника. С его кардиологическими проблемами только такого и не хватало.

— Вы правы, всё так. Я надеюсь, до возвращения Шарля проблема решится. Когда столько заинтересованных лиц — иначе не бывает. Значит, работаем, и как только будут результаты — я сообщу.

— Спасибо, — выдохнула она.

— Обращайтесь, — кивнул он. — И позвоните, как соберётесь уходить отсюда вечером

Когда Себастьен постучался к ней, Элоиза растерянно стояла посреди гардеробной и никак не могла понять, что же ей нужно собирать. Что к чему, что за условия вообще, ну приходила бы она к нему ночевать, а утром уходила. А так что? Паковать и тащить какую-то нереальную кучу вещей? Зачем? Или обходиться минимумом? Тоже зачем? Как они такой вопрос с Жаком решили сто лет назад? Она не помнила сложностей, наверное, их и не было. А сейчас что изменилось? Всего-то собраться и пойти пожить в другую комнату в этом же здании! А если бы, например, случился потоп? Или провалился потолок? Или она уронила бы на кого-нибудь люстру? Нет, на кого-нибудь не надо, случайно не надо тоже, пусть люстра висит, где ей положено.

Стук в дверь спас её от окончательного утопания в неконструктивных мыслях. Себастьен был уже переодет в неформальное, он осторожно прикрыл дверь и обнял её прямо на пороге.

— Расскажите, сердце моё, чем можно вам помочь.

— Я пока не знаю. Я с мыслями-то собраться не могу, а вы говорите — помочь!

— Давайте собираться с мыслями вместе. Наверное, вам нужна какая-нибудь одежда.

— Да. Для работы и для остального.

— И сколько костюмов вам нужно на три дня?

— Обычно — три. Но я могу взять два.

— Один не можете?

— Нет. Неправильно носить одни и те же вещи каждый день. Если есть возможность этого не делать, конечно.

— Ок, два. Доставайте.

Элоиза достала два костюма, три блузки, три пары чулок. А туфли пусть будут одни, и попроще. Её ведь в самом деле почти никто не видит! Два комплекта украшений тоже подобрались, и были сложены в пустую дорожную шкатулку.

Потом было отложено неформальное платье и неформальные джинсы. И футболки. И обувь.

Над ящиком с бельём она зависла ненадолго, даже села рядом на пол, потом придумала: вот как в поездку. Умеет же она собраться в поездку?

— Сердце моё, можно задать вам нескромный вопрос? — он возник рядом, как тень, и стал разглядывать содержимое ящика.

Она подумала и не стала прогонять из гардеробной человека, с которым спала и собиралась продолжать спать, и с которым должна была прожить десять дней на одной территории.