Виктория Абзалова - Давай согреем звезду (Дорога в ночь)

Темный маг ответил коротким кивком.

– Я бы хотел, что бы Совет обратил внимание на данное обстоятельство. Способности нынешнего господина Черной Башни тоже не должны вызывать у вас сомнения.

– Мне показалось, что вы настаивали на встрече не для того, чтобы сыпать угрозами!

– Леди, я и не думал угрожать! Прошу вас, проявите немного терпения.

Регина вспыхнула, – да что бы какой-то мальчишка так разговаривал с ней!

– Как видите, я вполне способен при случае стать лордом следующего Агона. Однако по целому ряду причин делать этого не собираюсь. Лорд Дамон на свободе без малого 20 лет. У него возможностей и оснований для враждебных действий еще больше, но вы не можете не признать, что за весь этот срок не было ни одного инцидента. Мой учитель и я предпочитаем жизнь обычных людей, в чем легко можно убедиться. Собственно моя первая и главная просьба заключается в том, что бы перевернуть наконец пройденную страницу и начать строить взаимоотношения с чистого листа. Речь идет о возможности жить открыто, о прекращении преследований.

– Подразумевается, что мы должны позволить вам и вашему учителю жить… среди обычных людей и творить свое черное колдовство? – половина членов Совета лишились дара речи от такой наглости.

– Какое значение имеет уровень и цвет чародея, если он соблюдает условие о не причинении вреда? Я же не имею в виду строительство черных башен. Речь идет об элементарном праве не опасаться ежеминутно за свою жизнь и жизнь своих близких. Праве, в котором вы отказываете подобным мне по причине, не зависящей от чьей-либо воли.

– Ваша позиция достойна уважения, – медленно заговорил лорд Рихард, старейший из членов Совета, – И ваши побуждения можно понять. Допустим действительно, лично к вам нет никаких претензий, но о каком доверии можно говорить в отношении вашего учителя? Этот человек повинен во многих преступлениях и однажды уже начал войну. Раз. Вы говорите об отсутствии инцидентов, но на его руках кровь леди Ровены и многих других, кто погиб во время нападения на полевой лагерь. Два. И потом, он даже не знает о наших переговорах, вы же не можете говорить от его имени или предоставить достаточную гарантию. Это три.

Темный маг по-прежнему смотрел прямо перед собой, а не на говорившего, но его глаза стали почти черными.

– Оставим прошлую войну в прошлом: его не изменить. В настоящем же, от имени лорда Дамона великолепно могут говорить его поступки. Господа Совет, этому договору он следует с самого освобождения без всяких соглашений, и скорее от вас стоит требовать гарантий. Собственно, об этой встрече я не известил его именно потому, что он не позволил бы мне так рисковать, ведь у уважаемого Совета понятия о чести слишком часто уступают требованиям выгоды.

Для того, что бы бросить подобные слова в лицо полному составу Светлого совета, да еще с таким спокойным достоинством и уверенностью, требовалось немалое мужество. Это был просто плевок.

– Ваша политика стоила мне зрения, а многим невинным людям жизни и сломанной судьбы. Превентивное устранение, кажется, это так называется? Ради великого блага, можно пойти и на небольшое зло? Вы обвиняете Дамона в гибели Ровены… Во-первых, это сделала Раинн, а во-вторых, грешно требовать от человека смиренного спокойствия, когда на его глазах умирает тот, кто ему дорог… Да просто невинный! Почему-то то, что в одном случае называется благородным деянием героя, в другом характеризуется как демонстрация злонамеренности!! Не пора ли признать, что мы играем по одним правилам, и ваш драгоценный цвет давно утратил свою непогрешимую белизну! – гнев все же пробился сквозь самообладание молодого человека.

Он резко тряхнул головой, отбрасывая волосы, и у висков у него стали заметны две седые пряди. Темный помолчал, взял себя в руки, и закончил уже спокойно и с сожалением:

– Я удивлен, что Совет устраивает существующее положение дел, и вы отказываетесь от уникальной возможности прервать цепь бессмысленного кровопролития! Именно ваши неоправданные, несоразмерные действия провоцируют все «инциденты». Обвинять в злом умысле того, кто защищает свою жизнь и карать за это – даже не лицемерие, это преступление.

Маги переглядывались между собой, и взгляды эти ничего хорошего представителю черного лорда не сулили.

– Мы не отказываемся, – подвел итог лорд Робер, – Мы обсудим ваше предложение.

– Этот будет поопаснее своего учителя, – наконец нарушил повисшее после ухода темного молчание Робер, наблюдая в окно, как тот удаляется в сторону пруда.

– Он конечно силен… – с усмешкой начала Рузанна, вошедшая в состав Совета совсем недавно.

– Дело не в силе, – оборвал ее Рихард, – дело в этом.

Старый маг постучал себя по лбу.

– Робер, вы должны были понимать, что мы проиграли уже тогда, когда согласились на эти переговоры!

– Мы можем в любой момент взять его под арест и попытаться выманить из норы самого хозяина Башни, как и собирались. Мы можем вернуть его на костер, с которым у Ровены вышла осечка, – леди Риана впервые вступила в спор, – но никакая агитация не избавит тогда Совет от дурного запашка! Слишком многие его слышали и видели: один, безоружный, просящий о мире, да к тому же еще и слепой!!

– Если с ним что-то случиться, репутация Совета окажется основательно подмоченной, – неохотно согласился с ней Римус, – Рассчитать вернее, было бы просто невозможно! Его уязвимость и есть лучшая защита…

– А вы уверены, что это не провокация? Что он не специально ставит себя под удар? – забарабанила пальцами по столу Регина, – И не задумал ничего в этом духе.

Хмурый Робер выругался, и поспешил распорядиться, чтобы с темного глаз не спускали и не допустили волосу с головы упасть.

– Но мы же не можем согласиться на его предложение! – лорд Руал даже вскочил, и Регина согласно кивнула.

– Отчего же, – обратился Рихард к вернувшемуся главе Совета, – Ведь тогда он окажется на виду. Его слова свяжут и его самого.

– Вы предлагаете просто сидеть и ждать? – взвился Римус, – Когда он что-нибудь сотворит – будет уже поздно!

– Да перестаньте! – скривился Рихард, – В мире рождается множество детей пока та или иная звезда Ока находится в зените. Заклятье Черного Мастера само заботится о том, что бы выжил и добрался до Башни только сильнейший. Волк, способный рвать добычу зубами.

– Тогда получается, что он прав, и мы создаем врага собственными руками! – Рузанна вцепилась в свой посох, сверкая ореховыми глазами.

– Дитя мое, если бы все было так просто! – терпеливо и доброжелательно улыбнулся ей Рихард, – Жизнь любого человека не состоит из одних радостей. Мне например, никогда не везло в любви…