Дэвид Кек - Пора предательства

Дьюранд закрыл глаза. Будь погода получше, он бы сейчас уже скакал по тракту, прочь отсюда. А человек посильнее его давно бы уже рискнул бросить вызов затопленным дорогам и холодным ночам.

— Отец, — промолвил Ламорик, выпрямляясь, — какое отношение желание обитателей Орлиной горы имеет к нам, прозябающим в сырости Баррстон-Уоллса?

— К первому восходу Луны Сева все маяки должны быть зажжены.

Ламорик осел на скамью.

— Маяки.

— Ежели на Эррест нападут, весть о том можно будет передать огнем через вершины от Орлиных гор до самых дальних уголков королевства.

— Выходит, Баррстон-Уоллс причислили к вершинам королевства? Признаться, я немало удивлен.

— Белый Освальд — смотритель маяка, — сообщил священник.

— Тот бледный тип с красными глазами?

— Прошло уже десять поколений со времен, когда королевству последний раз грозило вторжение. — Священник снова поскреб подбородок и свистнул носом. — Надо бы проверить, в каком маяк состоянии.

Дьюранд открыл глаза — и обнаружил, что Дорвен смотрит на него. Ее огромные, подернутые поволокой карие глаза словно трепетали. Он просто не мог больше тут оставаться.

— Я схожу.

Все лица с любопытством обратились в его сторону.

— Посмотрю, как там маяк.

Когда он, отчетливо сознавая, каким же идиотом выглядит, шагнул к выходу из зала, по двору крепости эхом разнесся громкий треск: в нем звенели стальные кольца кольчуги, дробилась рукоять секиры. Дьюранд увидел, как привратник отлетает в сторону и валится наземь. Кто-то ворвался внутрь.

Положив руку на рукоять меча, Дьюранд подобрался, ожидая атаки — как и все остальные воины в зале.

— А вот и гонец, — промолвил священник.

— Владыка Судеб… — выдохнул Ламорик. Сжимая в руке обнаженный меч, он посмотрел на Конзара, капитана отряда.

— Нельзя задерживать перечень только потому, что какой-то мальчишка на побегушках… — начал отец Одви.

— Священник, ты с ума сошел? Оставить его мокнуть под дождем? Кто он такой?

— Он вполне мог бы укрыться в сторожке. Однако сейчас нет времени, перечень уже…

Высокая фигура зашагала через двор прямо к ним.

Ламорик кувырком слетел со своего сиденья, а Дьюранд крепко утвердился в проходе. Может, деревенского сторожа у ворот незнакомец отшвырнул без труда, ас ним, с Дьюрандом, придется повозиться.

Рослый чужак шагнул через порог. Отяжелевший от воды плащ с капюшоном обрисовывал широкий крепкий костяк. Массивная рука в черной перчатке откинула капюшон. Вошедший рассеянно провел по голове ладонью, отчего его седеющие волосы встопорщились, точно колосья.

— Геридон? — ахнул Ламорик за плечом у Дьюранда.

Над хмурой улыбкой блеснули серые ледяные глаза.

— Ваша светлость. — Он коротко кивнул капитану Ламорика. — Сэр Конзар. Прошу прощения за то, как я обошелся с тем парнем на воротах, но мне осточертело ждать.

Перед ними стоял сэр Геридон, Паладин Гирета, человек, побеждавший лучших мужей всей Аттии. Дьюранд тысячи раз видел его в зале в Акконеле. Старый воин привычно укладывал штабелем пьяниц и задир.

Дьюранд отступил в сторону, а Геридон, поморщившись, опустился на одно колено.

— И чего же хочет от меня отец? — осведомился Ламорик.

— Ваша светлость, я тут, чтобы говорить от имени вашего брата.

— Лендеста? — Ламорик заморгал. — Да, конечно. Конечно, это куда как вероятнее. Надеюсь, он не ждет выплаты займа?.. Если можно полагаться на отчет, который только что дали мне эти славные люди из Баррстона, мы с ним оба успеем состариться прежде, чем я освобожусь от необходимости расплачиваться за его благодеяния.

Геридон мимолетно нахмурился.

— Нет, ваша светлость. При мне ваш брат ни о чем таком не упоминал. Полагаю, об этом он вообще молчит. Я здесь по другому делу. Король велел, чтобы ваш отец и весь Великий Совет приехал в Эльдинор отпраздновать пятую годовщину его коронации. К вам дошел указ? Баррстон-Уоллс входит в список маяков… — Он увидел свиток в руке Одви. — Его величество просит, чтобы в честь этого дня собрались все лучшие мужи королевства — либо сами, либо прислали представителя, в котором течет их кровь, — и повторили присягу на верность, подтвердив, что Рагнал — законный король Эрреста и сюзерен над ними всеми.

— Мой отец не в состоянии сам ехать в Эльдинор?

— Увы, уже нет. А вашего брата удерживают дела, ведь он теперь должен всем заниматься сам. Большая ответственность. Он считает, что не может оставить земли без присмотра.

По мере того как сказанное доходило до сознания Ламорика, на шее у него все сильнее проступали жилы.

— Правильно ли я вас понимаю, сэр Геридон? Брат говорит, что я должен — обратите внимание, должен! — покинуть Баррстон и отправиться в Эльдинор, дабы предстать там перед королем Рагналом и всем его двором?

На лице Ламорика играла кривая улыбка.

— Он просит, ваша светлость, не приказывает, — поправил Геридон.

Отец Одви запустил обе руки в бороду с таким видом, будто вот-вот покалечит себя.

— Ваша светлость! Учет! Надо закончить…

— Да, лучше закончить с этим, — промолвил Геридон, поднимаясь. — Я возвращаюсь в Акконель с вашим ответом. — Он вытащил из кармана свиток. — Здесь вы найдете послание королю и совету, ваша светлость. От вашего отца.

Ламорик кивнул. Глаза его сияли.

— Нам надо спешить. Для такого маленького отряда может быть один-единственный путь — на корабле. Никаких лошадей. Говорю вам, этот шанс снова поднимет нас всех. Герои Тернгира: Конзар, Оуэн, сэр Дьюранд. — С губ Дорвен сорвался невольный вскрик. Ламорик схватил ее за руку и сильно встряхнул. — Его величество познакомится и с моей женой. Завтра же на первой заре отплываем.

На лице Дорвен Дьюранд увидел отражение собственных страхов. По сравнению с крохотным кораблем Баррстон все равно что целые океаны и континенты. Они же неделями будут находиться бок о бок друг с другом!

Пока Дьюранд стоял, беспомощно глядя на Дорвен, Геридон вдруг нагнулся к его уху.

— Не думай, что я не заметил тебя, мальчик. Слышал я, что прошлым летом приключилось с землей, которую твой отец для тебя уготовил. Ну да ничего, может, еще что-нибудь вытанцуется, а? — Он подмигнул и водрузил насквозь мокрый капюшон на место. — Неохота уходить. Темные настали времена. Гляди в оба да держись старого Конзара. Он всю жизнь в бою. Знает что почем.

Дьюранд карабкался вверх по грязным ступеням старой башни, которую какой-то давным-давно скончавшийся владетель Баррстона насадил на стене работы древних исполинов. Самый удобный путь в маяковую башню открывался через маленькую и незаметную дверцу близ спальни Ламорика.