Пётр Волкодав - Булава скифского царя

— Отец, батя, — еле слышно позвал его сын. Плечи Степана вздрогнули; звёзды стали ещё ярче, и, казалось, — улыбнулась луна.

— Сынок, ты заварил чай?

— Да — всё готово. Чо с тобой происходит?

— Всё нормально сынок, идём к костру.

— Отец.

— Слушаю тебя.

— Я. Мы ждём тебя. Мама вся извелась. Где ты был всё это время? У меня расспрашивают о тебе; хотели в доме открыть музей. Я не разрешил. Твои фото во всех школах и… — Степан перебил сына: — Я ведь просил, чтобы из меня не делали сверхсущество. Люди не изменились.

— Нет, батя, изменились. Мы все изменились. С того дня… Когда ты вернёшься? Дочь пытается нарисовать твоё лицо; ей снятся странные сны и… ещё… Бать, я взломал код доступа на твоём компе! — выпалил скороговоркой Костя и зажал рот. Степан резко вскочил, расплескав чай.

— ЧТО!? Что ты увидел там?

— Совсем малость бать, начался пожар. Информация утеряна, за исключением…. Совсем малость. Извини, батя, Атлантида… Больше ничего. Извини… — Степан сжал губы и вздрогнул, а потом вытер холодную испарину.

— Странно, как ты мог догадаться. Странно, ведь код знал только я…

— Просто. — Костя облегчённо вздохнул и улыбнулся. — Мы покопались с Димкой, моим товарищем и пришли к интересному выводу. Разгадка находится в твоём офисе на улице Живописной, — да!. Аналитики из Центра Информации помогали нам. Две картинки над твоим столом, помнишь? На одной — лунная дорожка моря в том месте, где находится лавочка, где ночью купались мы… ну, помнишь пап, у кафе "Ивы", где лестница бежит каскадами к морю… да, да! А на второй репродукции — "Степь" Куинджи. Мы здорово удивились, когда открылась программа и пошла информация, а потом, а потом начались сбои: экран погас и, всё загорелось. Мы передали данные в институт гидрографии и геологии морского дна. Нам не поверили, но находившееся в том районе исследовательское судно "Хэнкок", отсканировало дно. Под донными наслоениями и выходами вулканического туфа обнаружили развалины каменных строений, по своим размерам превышающие храмовые комплексы Гизы, Карнака, Мексики и Венесуелы… Ты ошибся всего на два градуса по долготе. Но не компьютер о том сказал, а твои архивы, — Костя возбуждённо продолжил, — ты, использовал "Птиц Наска". Ты пошёл не так как другие.

— Ладно, будет о том. — Степан вздрогнул от слов. Костя, однако, не унялся. Он с торжеством произнёс. — Отец, ты додумался до простой вещи. Наложил сеть рисунков пустыни "Наска" на меридианы и параллели планеты. Но как ты нашёл базовую отправную точку? Я, ведь и консультировался с Андреем Скляровым.

— Ерунда. — Степан резко поднялся. Скинув рубаху, подошёл ближе к костру. — Какой же я дурак, о господи, — возбуждённо заговорил он, — зачем нужно было оставлять следы и автографы там, в той долбанной Атлантиде. — Он, вдруг оборвал самого себя и замолчал. Огонь осветил медно-бронзовый торс. Костя вздрогнул, — по его спине пробежала холодная волна мурашек.

— Господи, да на тебе нет живого места, где ты так? Одни шрамы, а что за борозды на груди?

— А, — Степан спохватился, но было поздно. Сын, как не хотелось, всё увидел.

— Ерунда, сынок… Мишка поцарапал, — отшутился Степан и протянул к костру ладони.

— Отец, мы ведь были ТАМ, с мамой, в той пирамиде. Первыми, после тебя туда проникли учёные, ах — сколько там промучились, чтобы открыть вход… Мы прошли по тому пути, что и ты, а потом, — через месяц, из коридора пирамиды был врезан проход в тоннель. Учёные обалдели от увиденного. А мама — плакала… Все девять ярусов и пустоты исследованы. Кто бы мог подумать, что под пирамидой, столько пресной воды. Обследованы аквалангистами и все лабиринты и тоннели между пирамидами. Учёные рассчитывали найти информацию о працивилизации, но так ничего и не обнаружили. А на девятом ярусе! Мы были там с мамой и Леной. — Костя чуть не задохнулся от волнения. — Нашли всё твоё снаряжение: — оборванный скальный шлямбурный крюк с верёвкой, ласты, титановый лук, даже следы твоей крови, а наверху — на девятом ярусе! - оплавленные камни той комнаты. Оплавились даже металлические дверцы вентиляционных отверстий шахт, ведущих в "комнату царицы". Там не смогло бы выжить ни одно живое существо. Да, да, да! Мы, все, слышишь, ВСЕ видели, как Землю опоясала радуга и, как.

— Не о том мы говорим. — Степан подошёл и обнял дрожащего сына. — Скажи мне вот что сын, — сменил он тему. — Как вы назвали внучку?

— Настя.

— Хорошее имя, мне нравится. Костя, ответь мне ещё на один вопрос… Володя-архитектор — жив?

Сын вздрогнул.

— Отец, тот о котором говоришь ты — Владимир Иванович — погиб. Я ведь принимал участие в его проекте. Завтра открытие "Глобуса", а в том сражении, о котором ты предупреждал, он положил больше полутысячи "их", а потом у него сломался меч. Он.. — Костя сдавленно замолчал, а Степан с горечью сплюнул: — Продолжай сынок.

— Володя нарушил всю тактику и стратегию ведения боевых действий, может быть, поэтому мы и победили. Странно то, что назвал себя царём Меотиды.

— Чтттооо!? — вскричал Степан.

— Да, пап… он поправил пояс и закричал… Мы так и не узнали, почему и зачем он так сказал… а потом он проорал. За… Мы не расслышали всех слов., но потом: "Я — царь Меотиды — Ассей"! А потом, если бы ты видел пап… Теперь, там, у "каменных могил" — Мемориал. Почти 150000 — "ИХ" и НАС. В живых осталось восемьсот шестьдесят два. Остальные — там…. За четыре с половиной часа боя… там был настоящий ад. Каждый из участников той битвы отдавал всего себя, чтобы подарить товарищам одно движение меча или один вздох. За Владимиром Ивановичем тогда пошла вся наша армия, хотя он не был командующим; им был Джон из Сенегала. Странно, Володя назвал его "Зиме"! и вот что — из всех наших воинов, в одинаковых доспехах, их было двое — он и сенегалец. А самое, странное; — они, словно знали друг-друга. У них было что-то общее. Джон теперь пишет музыку, а я… Я не прошёл отбора, ты ведь знаешь отец, мне приходилось бывать в "горячих точках", но ТУДА попали далеко не все чемпионы планеты по единоборствам и офицеры спецподразделений. В такой каше знание единоборств далеко не решает все вопросы. Володя один проломил все линии обороны. Он шёл, словно не человек, — Костя осёкся и посмотрел на отца, — а робот, а за ним шла дорога, устланная телами врагов. Это потом мы поняли, кто ОН… Некоторые из историков говорят, что так вели свои армии скифские цари.

У Степана хрустнули суставы пальцев. Он через силу улыбнулся.

— Не будем об этом, не надо.

— Что с тобой, отец, снова — сердце? — разволновался Костя.

— Нет. С ним всё в порядке. Кстати, ты знаешь, что этот курган — скифский, я расскажу тебе о них. Скифы стоят того, хотя и оболганы историками. Когда их царь говорил: "Мой народ", — то и было так. Он отвечал за свой народ и во времена невзгод поднимал меч и вёл своё войско, и, всегда, всегда — впереди. Скифов считали лучшими воинами Евразии. Первыми они выковали железные мечи и изготовили луки, которым нет аналогов, построили свои стоунхенджи; производили нейрохирургические операции. Их не смогли обойти молчанием библейские пророки и все античные историки и мыслители.