Павел Дробницкий - Пламя надежды

Маги вошли внутрь башни, но там была кромешная тьма, и Оливер даже умудрился споткнуться.

— Осторожнее, мой друг. Сейчас здесь станет светлее, — с этими словами Вильгельм, стоявший на пороге, резко взметнул руки к небу, по которым пробежали язычки пламени, а затем в воздухе возник миниатюрный шарик огня, который стал подниматься по спирали вверх, зажигая факелы, прикрепленные к стене.

— И конечно нам придется подняться на самую вершину башни? — задал риторический вопрос водный маг, глядя, как из тьмы стала проявляться каменная винтовая лестница.

— Вы как всегда проницательны, магистр Оливер, — ответил ему улыбающийся огненный маг.

— Меня всегда завораживала огненная магия. Ваши движения отточено строги, а взмахи напоминают взмах крыльев феникса.

— Благодарю, друг мой, вы меня смутили. Никто еще не отзывался так лестно при мне о моей же стихии, — в его глазах действительно горели огоньки гордости, — но и плата за это высока. В отличии от других магических элементов, огонь не существует свободно, его необходимо создать и за это создание маги огня платят своей жизненной силой. Поэтому никто не видел дряхлых старцев из нашего ордена, так как до преклонных лет никто просто не доживал. Но мы отвлеклись от нашего разговора, — Вильгельм первый начал подъем по лестнице, тем самым призывая своего спутника следовать за ним, — это место особенное для нашего ордена. В этой башне живет великий маг, чьи способности не ограничиваются стихиями, да-да, он владеет намного более обширными способностями, чем мы с вами и другие маги. Я даже не знаю, есть ли предел у его способностей.

— Не хотите ли вы сказать, что в этой башне находится…

— Верно, сам Мерлин! Несколько лет назад он появился, именно появился, соткался из воздуха, у наших ворот и попросил приюта для себя. Он поведал нам о своих странствиях, о том, что он повидал, с кем сражался плечом к плечу, но теперь старость берет свое и он хочет спокойно дожить свой век среди адептов магии. Он же, после того, как у нас зародился план приведения магии к мировому величию, читал пророчества, которые сбывались и еще сбудутся. Он предрек нам победу в этой войне! Мы победим, Оливер! — от нахлынувшего возбуждения Вильгельм практически бежал по лестнице, — Также он просил привести тебя к нему, когда ты прибудешь для обсуждения плана войны. Причем о том, что прибудешь именно ты, Мерлин сказал еще до того, как орден водной магии избрал тебя магистром.

Они остановились перед дверью с резными рисунками, у которой заканчивалась лестница.

— Войдите, — прозвучало из-за двери.

Нехорошее предчувствие не давало уснуть. Будто назойливый комар с невыносимым писком летал у меня в голове, только это «насекомое» было очень маленькое, и писк находился на грани слышимости, что еще больше заставляло думать о нем, прислушиваться к ощущениям. Хотя может быть я просто надумал все это? И где-то в палатке действительно летает комар?

Прошло три дня с того момента как мы получили известие о начале войны с магами, и сегодня вечером я, вместе с еще парой десятков мужчин из нашей и соседних деревень, прибыли во временный лагерь, где собирались новобранцы.

Проводы были тяжелыми. Все женщины деревни узнав, что уходящие будут воевать против магов, принялись рыдать и отказывались отпускать кого бы то ни было из дому. Элен была среди них и она, как и другие женщины пыталась остановить меня. Было больно смотреть на это и видеть, как наша дочка не понимая всего происходящего вокруг, но видя, как плачет ее мать принималась повторять за ней.

— Артур, не смей туда идти, я тебя не отпущу! Тебя там убьют! Это не просто какие-то кочевники или другие воины. Это маги, которые владеют стихиями, вы ведь даже подойти к ним не успеете, как они сметут вас! Прошу тебя…

— Элен, я должен, — я в спешке пытался собрать все необходимое, так как времени нам дали лишь до вечера, а от жены помощи никакой не было, только наоборот, — понимаешь? Король призвал нас, и мы должны… обязаны выступить против врагов нашего короля, нашей страны, нашего дома.

— Но наш дом здесь, в мирной деревушке, нас это не коснется… — как-то неуверенно пыталась парировать Элен, но понимая, что уговаривать мужа бессмысленно устало присела рядом с тюком в который он складывал вещи, — Наши отцы также ушли на войну много лет назад и не вернулись… Я так боюсь за тебя…

Я подошел к ней, обнял и прошептал на ухо:

— Не волнуйся, я вернусь, обещаю…

Это было три дня назад, но такое ощущение, что прошла уже вечность. Дом был так далеко и каждый день я буду все дальше и дальше. Но я вернусь, я обещал!

Поняв, что сейчас заснуть не получится, я поднялся и осторожно, стараясь ни на кого не наступить, вышел из палатки. Снаружи меня встретил прохладный ночной ветерок, пасмурное небо и свет костра у которого сидели и травили байки часовые. Взглянув в мою сторону и тут же потеряв интерес, они продолжили общение.

Палаточный городок, когда я увидел его в первый раз, показался мне, привыкшему к своей маленькой деревне, небывалых размеров. Насчитав около сотни палаток, но затем сбившись, я плюнул на это дело и пошел дальше. В каждой палатке располагалось по четыре — пять человек, и днем, когда я с другими крестьянами прибыли сюда, перед нами предстал настоящий людской муравейник!

Подойдя к бочке с водой, я умыл лицо, обтер шею и уперев руки в края бочки бессмысленно стал всматриваться в свое отражение. С поверхности воды на меня смотрел молодой крестьянин со светло-русыми слегка курчавыми волосами, немного взъерошенными на правой стороне макушки. По его короткой бороде стекали капли воды, временами пробегавшие по шраму, слегка нарушающему линию нижней губы, и затем отправлялись в полет, растворяясь в туго натянутой поверхности природного зеркала, заключенного в обод бочки.

То там, то здесь в лагере раздавался храп солдат и новобранцев, сводивший меня с ума. Как они могут спокойно спать, зная, куда мы направляемся?

Встряхнув головой, я осмотрел ближайшие окрестности. В паре десятков шагов от нашей палатки начинался лес. Как раз туда я и направился, убегая от раздражающих звуков.

Медленно шагая между деревьями, я прикасался руками к их стволам, уходивших на дюжину метров ввысь. Мне нужно было побыть одному, подумать, чтобы собраться с мыслями и набраться мужества на дальнейшее путешествие, и это место оказалось как раз кстати. Под ногами трещали ломающиеся мелкие сухие ветки. Здесь так тихо и мирно, даже не верится, что мы направляемся на войну, которая начинала разгораться. Зачем вообще люди начинают все эти воины? Наверное, это все влияние больших городов. Мы же никогда не нападаем деревней на деревню, чтобы забрать чьи-то земли для посевов.